Филип Дик - Пролейтесь, слезы…
– У вас гораздо больше магнетизма, чем у Джека. Он – настоящий магнетик, но до вас ему далеко. Может быть, после встречи с вами я уже не смогу по-настоящему любить его. Или вы считаете, что человек способен любить сразу двоих, только по-разному? В группе по терапии, которую я посещаю, говорят – нет, надо выбирать. Они утверждают, что это один из основных аспектов жизни. Как вы догадались, мне уже приходилось встречать людей с более сильным магнетизмом, чем у Джека. Но все равно не с таким, как у вас. Сейчас я не знаю, что мне делать. В таких вопросах очень трудно принять решение, потому что не с кем посоветоваться. Никто тебя не понимает. Приходится полагаться только на себя, а в таких делах недолго и ошибиться. Ну, например, я предпочту вас Джеку; он вернется, а мне на него уже наплевать? Что тогда? Каково ему будет? Это важно. Но важно также и мое состояние. Если вы или кто-то другой нравитесь мне больше, чем Джек, то я должна обратить это в действие. Так учат на групповой терапии. Я ведь восемь недель пролежала в психиатрической клинике. Прошла курс “Утренней умственной гигиены” в Атер-тоне. Родственники за меня заплатили. Сумасшедшие деньги. На меня, к сожалению, не распространяется федеральная и социальная помощь. Как бы то ни было, мне помогли разобраться в себе. К тому же я завела массу друзей. Большинство людей, с которыми я по-настоящему общаюсь, – с этого курса. Конечно, когда я встретила их впервые, они показались мне знаменитыми – такими, как Мики Квин или Арлин Хоув. Как…, вы.
– Я знавал и Квина, и Хоува, так что вы ничего не потеряли, – улыбнулся Джейсон.
Пристально глядя на Джейсона, Кэти произнесла:
– А может, вы и не знаменитость. Просто я вернулась в свой период иллюзий. Мне говорили, что это возможно. Рано или поздно. Получилось поздно.
– В таком случае, – заметил Джейсон, – я не более чем ваша галлюцинация. Вы уж постарайтесь, а то я действительно чувствую себя каким-то нереальным.
Кэти засмеялась, но настроение ее не изменилось.
– Вот было бы странно, если бы я вас на самом деле придумала! Значит, когда я поправлюсь, вы исчезнете?
– Я не исчезну. Просто перестану быть знаменитостью.
– Уже перестали, – сказала Кэти и посмотрела ему прямо в глаза. – Вот и все. Знаменитость, о которой никто никогда не слышал. Я вас придумала, вы – продукт моего больного воображения. И я начинаю выздоравливать.
– Солипсический взгляд на вселенную…
– Не надо. Вы прекрасно знаете, что подобные слова ничего для меня не значат. Кто я такая, по-вашему? Я не знаменита и не могущественна, как вы. Я просто человек, выполняющий отвратительную работу, потому что я люблю Джека. Послушайте. – Голос девушки стал твердым и жестким. – Единственное, что вернуло меня к реальности, это то, что я любила Джека больше, чем Мики Квина. Я решила, что мальчик по имени Дэвид и есть настоящий Мики Квин. К тому же я знала, что у Мики Квина проблемы с сознанием, он лег в больницу, чтобы прийти в себя. Разумеется, это был страшный секрет, иначе бы пострадала его репутация. Поэтому он и выбрал себе такое имя – Дэвид. Но я знала. Или мне казалось, что я знала. Доктор Скотт сказал, что я должна выбрать между Джеком и Дэвидом, или Джеком и Мики Квином, за которого я принимала Дэвида. И я выбрала Джека. Вот так я и вылезла из этой ситуации. Теперь вам понятно, – подбородок девушки задрожал, – почему мне хочется думать, что Джек важнее всех остальных? Понятно? Джейсон кивнул. Ему было понятно.
– Даже такие, как вы, – сказала Кэти, – люди с более сильным, чем у Джека, магнетизмом, не могут его заменить.
– Да я и не собирался, – пожал плечами Джейсон. Ему показалось, что наступило самое время сделать подобное замечание.
– Не правда! Вы все время пытаетесь это сделать. На определенном уровне. Это соперничество.
– Для меня вы всего-навсего маленькая девочка в маленькой комнатке в маленьком доме. Для меня весь мир принадлежит мне, вместе со всеми, кто его населяет.
– Только не в исправительном лагере. На это замечание Джейсону пришлось согласно кивнуть. Кэти обладала неприятной способностью гасить любую риторику.
– Теперь вы кое-что узнали про меня и про Джека. Вам понятно, почему я могу лечь с вами в постель, не изменяя Джеку? Я ведь спала с Дэвидом в клинике в Морнингсайде, и Джек меня понял. Он понял, что я должна была так поступить. А вы понимаете?
– Ну, если у вас были проблемы с психикой…
– Проблемы с психикой тут совершенно ни при чем. Просто мне на роду было писано лечь в постель с Мики Квином. Я должна была это сделать. Исполнить космическое предписание. Понимаете?
– Понимаю, – мягко кивнуд Джейсон.
– Кажется, я опьянела. – Кэти пристально посмотрела на свой напиток. – Вы правы, для “отвертки” еще слишком рано. – Она поставила полупустой бокал на столик. – Джек все видел. Во всяком случае, он мне сказал, что все видел. Думаете, солгал? Стал бы он мне врать? Ну, хотя бы, чтобы не потерять меня. Ведь мне надо было выбрать между ним и Мики Квином. – Девушка сделала паузу. – И я выбрала его. И всегда буду выбирать его.
Однако с Дэвидом я должна была переспать. Я имею в виду с Мики Квином.
Я связался с чокнутой, ненормальной, запутавшейся девицей, подумал Джейсон Тавернер. Такой же…, нет, хуже, чем Хизер Гарт. Таких я еще не встречал за все свои сорок два года. И мне от нее не отделаться, иначе обо всем тут же узнает мистер Мак-Налти… Боже, а может, у меня вообще нет выхода? Она поиграет со мной, пока ей не надоест, а потом вызовет полицию? Тогда мне конец.
– Как вы думаете, – произнес он вслух, – за сорок с лишним лет нашел ли я ответ на ваш вопрос?
– Смотря на какой, – едко отозвалась Кэти. Джейсон кивнул.
– Вы ведь думаете, что после того как мы переспим, я вас сдам полиции, – сказала она.
По правде говоря, так откровенно Джейсон свою мысль до сих пор не формулировал. Но общий смысл его опасений девушка передала верно. Поэтому он ответил очень осторожно:
– Я полагаю, в свои девятнадцать лет вы научились невинно и безыскусно использовать людей в своих целях. И это очень плохо. Раз начав, вы не можете остановиться. Вы даже не сознаете, что делаете.
– Вас бы я никогда не сдала. Я вас люблю.
– Вы знаете меня часов пять. Может быть, даже меньше.
– Я никогда не ошибаюсь, – твердо и торжественно произнесла она.
– Вы ведь даже не знаете, кто я!
– Я ни про кого этого не знаю, – сказала Кэти. Последнее, очевидно, стоило принять на веру. Джейсон решил пойти другим путем.
– Послушайте, вы представляете собой причудливую комбинацию невинного романтика и… – он хотел сказать “предателя”, но вовремя исправился, – расчетливого, тонкого манипулятора.
