Георгий Гуревич - Когда выбирается Я
И еще удивляло обилие полиции. Так привыкли мы к музейной сонной тишине, к старушкам-пенсионеркам, дремлющим в углу зала среди драгоценных реликвий. Тут в каждом зале бродили три-четыре молодых охранителя в мышиных мундирах. Стоило вам остановиться у картины, сразу двое устремлялись с двух сторон с настороженным взором. Я спросил, не связана ли усиленная охрана с кражей. Нет, ответили мне, стража и раньше была не меньше. Но вот не уследили...
Для моего нового носа экспонаты еще и пахли по-разному. Ароматы мира были собраны для меня в этом музее. Горячей, сухой пустыней пахли египетские статуэтки, благородные греческие статуи - оливковым маслом, а римские - луком и молодым, недобродившим вином, кислятиной, чуть ли не уксусом. Копотью и лампадным маслом тянуло от византийских икон, а от безглазых готических статуй - золой и запекшейся кровью. Уверяю вас кровью, уж я-то в угрозыске научился различать этот запах. Но роскошнее всего был букет гвинейских чучел: запах болотной прели, пряных цветов, бананов и еще какихто неведомых мне фруктов и острый запах звериного пота. Подогретая парфюмерная лавка! Духи, пролитые на печь.
А в каком-то углу на меня повеяло чем-то очень и очень знакомым: вроде бы .холодной сыростью, резким ветром, сдувающим пар с дымящейся на морозе реки. Я поднял глаза. Ну конечно, полотно из Эрмитажа, Тицианова "Магдалина" с опухшими от слез щеками, впитавшая запах Невы.
Мистер Кэйвун дергал меня за рукав:
- Та пийдемо. Побачим цей закуток, иде був криминал.
- Я попробую сам найти,- сказал я.
Горячая пыль пустыни. Маслины и лук. Томатный соус с перцем. Тропические фрукты. Туман с привкусом серного дыма. Морская соль. Сырой ветер с реки.
- Тут она висела?
- Ну це не диво,- сказал украино-канадец, несколько озадаченный.- Пустый закуток, як же не бачить. Кудо втикло це малювання - тзет из тзе квешен.
"Куда втикло?" Действительно, всю Канаду не обойдешь, принюхиваясь. Чем я мог помочь? Мог, в лучшем случае, проследить, каким путем выносили картину. Мог выявить при этом сопутствующие невскому ветру запахи. Может быть, они укажут на кого-либо из служителей, помогавших ворам.
Первая ниточка - запах зимней Невы у Зимнего дворца.
Пахнет ли Невой дверь из этого зала, лестница, вестибюль, портал с колоннами?
Нет. Картины выносили не через главный вход.
Пахнут ли Невой окна?
Нет. Картины выносили не через окна.
Загадка для классического детектива: преступление в запертой комнате. Как ушел преступник, если не через дверь и не через окно?
Проще предположить, что ушел обычным путем, а запах выветрился.
Снова вернулся я к месту происшествия, попробовал составить ароматический букет. Чем пахло в углу, где висела картина?
Запах краски, запах полотна, запах сухого дерева - он присущ всем картинам. Запах речной свежести присущ всем картинам из Эрмитажа. Что еще можно различить?
Очень слабый запах опилок. Запах неоструганных досок. Запах спирта и имбиря - имбирного пива, возможно. Запах смолы и мыла-так пахнет кока-кола. Запах сырого сукна, обычный для всяких шинелей, для полицейских в том числе. Не слишком выразительный набор. Попробую зацепиться за имбирь и опилки.
Как ищешь по запаху? Так же, как и глазами. Допустим, нужна книга в голубом переплете. Водишь, водишь глазами по полке, сосредоточившись на голубом, прочие
цвета скользят мимо. Так и тут: запахов много, но думаешь о нужном, на нем сосредоточился, прочие скользят мимо.
На лестнице и в вестибюле нет опилок и имбиря.
У окон нет опилок и имбиря. Под окнами нет опилок и имбиря. Обхожу все здание по периметру. Нет нигде нужного букета.
Вот тайна! Не на вертолете же увезли полотна!
- Мистер Кэйвун, собак вы приводили?
Инспектор разводит руками. За кого я их принимаю?
У местной полиции великолепные ищейки, призовые, знаменитые. Конечно, в первую очередь полиция привела собак. Но ищейки не взяли след.
Собаки след не взяли. Стало быть, на один только запах надеяться нельзя. Какая-то есть человеческая хитрость, сбившая с толку собак. Не только носом, но и умом искать надо.
И тут я обратил внимание на боковую дверцу, которая пахла не зимней Невой, не опилками и имбирем, а вовсе креозотом - нестерпимо вонючим и противным креозотом. И я подумал: к чему тут, в музейном помещении, креозот? Не хотел ли кто-нибудь сбить со следа собак?
И еще я подумал, что собаки ничего не подумали бы, они бы просто нос отворотили от неприятного запаха.
- Мистер Кэйвун, куда ведет эта дверца?
Вызванный служитель объяснил: дверца ведет в запасник. На выставку прислали очень много картин, больше, чем помещается на стенах. Часть экспонатов хранится в запаснике. Некоторые еще будут вывешены, другие отправляют владельцам за ненадобностью.
- Пусть откроют дверь.
Почему-то очень долго искали ключ. Но я заупрямился. Я потребовал, чтобы меня провели в запасник с другого хода, все равно я осмотрю лестницу изнутри.
Наконец ключ нашелся. На узенькой лестнице пронзительно пахло креозотом. Я спускался, зажимая нос. Носу было больно, как ушам больно от грохота литавр.
Подвал. Ага, вот и запах опилок, запах неоструганных досок. Картины здесь заворачивают в рогожи, поверх рогож - толь, толь забивают досками. На досках выведено краской: "Музеум" такой-то или мистеру такомуто - в частную коллекцию, стало быть.
Досками пахли все контейнеры, имбирным пивом или кока-колой - почти все. Терпеливо наклоняясь к каждому ящику, я старался угадать, какие вещи там запакованы. И улавливал еле слышные, уже понятные мне ароматы Древнего Египта, Греции, Рима, музеев Лондона и Парижа, холодных английских замков и современных квартир богачей.
И вдруг свежий эрмитажный запах у одного, недавно заколоченного ящика.
- Мистер Кэйвун, вскройте этот.
Мрачный англо-канадец протестует. Ящик адресован очень уважаемому человеку, известному коллекционеру из Соединенных Штатов. За задержку штраф. Это очень влиятельный и обидчивый человек. Если я не уверен, если я возьму на себя ответственность... Во всяком случае, надо запросить разрешение адресата.
- Решайте сами. Мы ищем пропажу или не ищем?
Кэйвун уговаривает своего сослуживца немедленно звонить владельцу картин в Огайо. Ссылается, что сам он плохо понимает американское произношение на слух (наивное какое-то основание), потому не решается разговаривать по телефону. Подтрунивает над моей подозрительностью ("Що вам приблизнилось такс?"). Наконец Джереми согласился нехотя. Из окна мы видели, как он нерешительно шагал к зданию администрации, оглядываясь то и дело.
И тут Кэйвун схватил меня за руку:
