Фриц Лейбер - Странник
Коллинс Кеттеринг III, поскрипывая суставами, занял место Барбары у телескопа.
— Вы правы, — заявил он. — Это, наверное, русские проверяют световые сигналы.
— Благодарю, — ответила девушка. — Когда речь идет о Луне, я не могу полагаться только на себя. Я постоянно вижу огни. Я постоянно вижу огни Луны, Лейперта или других городов из научно-фантастических произведений.
— Признаюсь вам, что я тоже! О, постойте, теперь виден красный сигнал!
— Мне можно посмотреть? Но зачем вы должны постоянно вставать? Может быть, я лучше сяду вам на колени, если вы ничего не имеете против, а столик выдержит.
Коллинс Кеттеринг III рассмеялся.
— Прекрасная идея, но даже при самом крепком столике пластиковая кость в моем бедре, пожалуй, не выдержит, — с сожалением произнес он.
— О, я вам так сочувствую!
— Не надо об этом! Мы и так можем вместе смотреть на небо. Только прошу мне не сочувствовать.
— Хорошо, — обещала Барбара. — Впрочем, это так романтично — иметь пластиковые кости. Совсем как у тех старых солдат, которые преподают в космических академиях в рассказах Хайнлайна и Эдварда Эльмара Смита.
Дон Гильермо Уолкер наконец понял, что сверкающая под ним чернота — маленькое озеро. Нет, не то большое, а именно маленькое, потому что на расстоянии примерно в пятнадцать километров он увидел искрящиеся огни Манагуа.
Неожиданно ему в голову пришла невероятная мысль — он слишком поздно стартовал. Что произойдет, если Луна выйдет из затмения и осветит его, словно лучом прожектора, раскрывая его нахождение реактивным самолетам «Эль президенте» и зенитным орудиям? Наверняка он будет чувствовать себя рабочим сцены, который в темноте, сменяя декорации, неожиданно оказался в кругу света от преждевременного включения прожекторов. И как черт дернул его согласиться на эту авантюру? Как было бы хорошо опять оказаться в Чикаго и выступать, пусть даже во второстепенной труппе! А не участвовать в этой идиотской борьбе под лозунгом «Оружие для Юга!» Как жаль, что ему сейчас не десять лет… да, тогда он организовал в Милуоки собственное цирковое представление и играл со смертью, съезжая на землю по заржавевшей проволоке с высоты шести метров.
Воспоминания детства ободрили его. Коль скоро он готов был умереть ради дешевых дворовых рукоплесканий, то тем более он гонгов погибнуть, бомбардируя латиноамериканский город! Он включил двигатель на максимальные обороты.
— Ги-льер-мо Дже-ро-ни-мо! — крикнул во все горло дон Гильермо. — Ла Лома, берегись!
Глава 7
Пол Хегболт одним ухом слушал ораторов на эстраде. Странное стечение обстоятельств — звездные фотографии и концепции Лысого о планетах, странствующих в подпространстве, — отвлекло его внимание от дискуссии и разбудило воображение. Словно неожиданно большие часы, которые слышал только он один, именно сейчас начали тикать. Пол четко осознавал, как уходит время, одновременно фиксируя все происходящее вокруг, — тесно сбитую группку людей, ровный песчаный пляж, тихий шум волн, заливающих берег за самой эстрадой, старые, забитые досками пляжные домики, возвышающийся над ними Вандерберг-Два с красными мерцающими огнями, скалы, но, прежде всего, — теплую ночь, наступающую на Землю из космоса, черную Луну и блестящие звезды.
Кто-то адресовал вопрос Раме Джоан. Женщина, сверкнув зубами, посмотрела на Бородача, потом на присутствующих, присматриваясь к каждому в отдельности. Кожа у нее была такой же бледной, как у Анны, а огромный, неожиданно зеленого цвета тюрбан, укрывающий волосы, подчеркивал треугольную форму худощавого лица. Она выглядела, словно плохо питающийся ребенок.
Молча она смотрела на небо, потом через плечо оглянулась на темную Луну и, наконец, направила свой взгляд опять на присутствующих.
Затем тихим, с хрипотцой голосом она сказала:
— Что же мы в действительности знаем о космосе? Меньше чем человек, с самого рождения заключенный в подземной камере знает о миллионах людей, живущих в Калькутте, Гонконге, Москве или Нью-Йорке. Мне кажется, что некоторые из нас думают, что высшие цивилизации Вселенной будут любить и почитать нас. Но давайте подумаем, как человек относится, допустим, к муравьям? Вот так, господа, нам остается сделать только один вывод — там, в космосе, живут чудовища. Дьяволы!
Раздался приглушенный звук, похожий на скрежет, словно кто-то начал заводить стальной механизм старых башенных часов. Кошка застыла на руках у Марго, и шерсть у нее на загривке вздыбилась. Это зарычал Рагнарок.
Рама Джоан продолжала:
— Где-то там, среди звезд может быть, найдется индус, который не убивает священных коров. А может быть, там обитает какой-то последователь звездного дзен-буддизма, который щеточкой обметает каждый предмет из боязни, чтобы, садясь, не раздавить букашку, и который закрывает рот марлевой повязкой, чтобы не проглотить случайно зазевавшуюся мушку. Но мне кажется, что, в лучшем случае, это исключения.
Остальные не будут принимать близко к сердцу каких-то мух и по отношению к нам будут безжалостны.
Странное, неестественное состояние охватило Пола. Все вокруг казалось слишком реальным, хотя одновременно создавалось впечатление, что в любой момент оно может распылиться в воздухе. Окружающие предметы напоминали остановленное без движения иллюзорное изображение. Пол посмотрел на звезды и Луну, ища в них опору и говоря себе, что в истории человечества, по крайней мере, небо всегда оставалось неизменным. Но неожиданно он услышал внутренний демонический голос: «А если бы звезды начали вибрировать? На фотографиях ведь видно, что они изменили положение!»
Салли вела Джейка по износившемуся деревянному помосту к пятому и последнему вагону железной дороги в Луна-парке. Они оказались единственными пассажирами, если не считать пары перепуганных пуэрториканцев, которые сидели в первом вагоне и уже сейчас судорожно цеплялись за поручни.
— Боже, Сал, сколько я могу ждать, — вздохнул парень. — Я постоянно должен идти на какие-то уступки только потому, что ты так хочешь. Квартира Хассельтайна…
— Тс-с, голубчик, на этот раз ты не идешь ни на какие уступки. — Девушка понизила голос, когда мужчина из обслуживающего персонала быстро прошел мимо, проверяя вагоны. — А теперь слушай внимательно. Как только мы двинемся вверх, подвинься немного вперед левой рукой изо всех сил держись за спинку сиденья, потому что правой ты должен будешь держать меня.
— Как это правой? Ведь ты сидишь с левой стороны.
— Только пока, — умехнулась Салли и ласково погладила его по щеке.
