Ольга Барбанель - Иллюзии (СИ)
— Ты это серьезно? — я встретил безмятежный взгляд синих глаз — Вижу что да.
Если дома на самом деле обман, то что тут должно быть?
— Может подойти поближе и пощупать?
Синеглазый покачал головой.
— Понимаю, что это проще всего для тебя, но мы и так до опасного близко. Ближе нельзя. Сейчас нельзя.
Я вздохнул и прикрыл глаза, чувствуя приближение полос. Интересно, почему убийца ослабил хватку, как раз когда на меня накатило? Ему вроде как это не понравилось, но откуда он мог знать, что я вижу? Может я смог это ему передать? Последние сутки эти чертовы приступы вообще не оставляют меня в покое.
От пляски полос под закрытыми веками мутило и я открыл глаза, зная что ничего приятного не увижу. Интересно, что подумает синеглазый, видя, как я тут корчусь? Пофиг. Пусть думает что хочет.
Пространство вокруг покрылось волнами, домики шатались как заядлые пьянчуги, все сильнее и сильнее пока вдруг…
От неожиданности я отшатнулся, запнулся и приземлился на зад.
Исчез обыденный поселок и частные дома развеялись как дым, и вместо них перед глазами вырастало нечто невероятное. Нечто, чего здесь быть точно не должно. Сперва мозг выдал первую попавшуюся аналогию — гигантский цветок. В центре этого цветка были цилиндрические здания, невысокие — не больше пяти этажей, но широкие, с покатыми крышами — «тычинки», их было около десяти, а от них расходились длинные «лепестки». Это был город, несомненно, но что за странный архитектор создал его?
Город становился все четче и я мог разглядеть детали — круглые искусственные озерца с зеленью вокруг, ленточки дорог. Мне с моего холма было видно только часть цветка, половинку. А была ли вторая? Может город был сделан как половина цветка или веер?
— Что это? — спросил я вслух и не узнал собственный голос.
— Это — правда. Та, которую люди не видят, о которой даже не подозревают.
— Кто живет там? — я махнул рукой на цветок — Это какие-то секретные проекты? Города будущего? Проделки американских военных? Или российских спецслужб?
Но я уже знал ответ. Кто бы ни жил в странном городе, это и были мои убийцы.
Синеглазый сидел на траве и покачивался словно в трансе.
— Все что вы знаете — ложь, обман. Мира в котором как вы думаете вы живете нет. В этом городе живут властители, подлинные хозяева Земли.
Подлинные хозяева? Что это могло значить? Я еще минут пять смотрел на город. Он был красивым. И жутким в своей полной чуждости людям. Чужой — вот что крутилось в голове.
— Те кто там живут хотят убить меня — это был не вопрос — Но почему?
— А самому догадаться сложно, что ли? Потому что можешь видеть вот это — Синеглазый махнул рукой вниз.
— А ты? Ты тоже можешь.
— Я умею хорошо прятаться. В этом мне нет равных, поверь.
— Но как ты узнал? Как смог увидеть? Если бы мне не показал, я бы ни за что не догадался.
— Ты сделал большой шаг вперед. Теперь все будет по другому. Пойдем, нам не стоит тут оставаться и так уже слишком долго пробыли.
— Расскажи, как тебе удалось? — поинтересовался Синеглазый по дороге к машине.
— Это вышло почти случайно. Приступы, они стали слишком частыми последнее время.
— Приступы?
— Они у меня с детства. Перед глазами появляются полосы, воздух начинает рябить, как вода. А потом все вокруг пускается в пляс. Это сводит меня с ума.
— И ты увидел город во время такого приступа?
— Да.
— А потом?
— А что потом?
— Приступ? Он продолжился?
Я недоуменно почесал голову. После увиденного голова была забита другими мыслями и я не заметил что приступ исчез сам собой.
— Пропал.
— Когда еще у тебя появляются эти странные ощущения?
— Всегда, когда смотрю в зеркало. Когда думаю о своих видения. Когда я пытался изменить себя, как ты говорил.
Синеглазый остановился.
— Это не приступы. Так проявляются твои способности. Это — твой билет в новую жизнь. Научись управлять этим и сможешь выжить.
Вот эта ломка и есть мои способности? Бывали новости получше.
— Откуда ты столько знаешь про все это? Про меня? Про город? У тебя тоже бывает подобное?
Синеглазый усмехнулся, как мне показалось презрительно.
— У каждого это проявляется по-своему.
— Есть еще такие как ты или я?
— Я не знаю. Может и есть.
— Как тебя зовут?
Синеглазый сел за руль.
— Зачем тебе имя?
Я сел на переднее сиденье и посмотрел на него.
— Зачем имя? Ну типа так заведено. Как-то невежливо звать тебя все время «Эй, ты».
— Зови меня Толиком. Устраивает?
Я фыркнул и покосился на синеглазого. Толик, ага. Имя подходило ему, как мне платье балерины. Пусть уж лучше останется Синеглазым.
Толик или Синеглазый, был скрытен и не ответил ни на один мой вопрос.
— Ты украинец? Или приезжий? Откуда ты родом?
— Скажем так, я — приезжий.
— И откуда ты приехал?
— Издалека.
Я пожал плечами.
— Ты не очень то любишь говорить о себе, верно?
— Блестящая проницательность!
— Но ты обещал мне ответить на мои вопросы.
— Я отвечу. Просто не все сразу.
Дело ясное, что дело темное. Синеглазый собирался выдавать информацию порциями и ничего с этим не сделаешь.
Ментальный след.
Я вытер взмокший лоб рукой и вздохнул. Никаких ментальных следов, хотя проторчал тут уже часа три. Я сидел на скамейке в парке и пялился на прогуливающихся людей. В основном на глаза попадались парочки, что не улучшало настроение.
Начал накрапывать мелкий дождик.
«Осенняя пора очей очарованье»
Деревья уже совсем голые. Нет, мне не нравится осень.
Синеглазый сказал что пока я не научусь видеть ментальный след, чем бы он ни был, не смогу скрыть себя. Этим и была вызвана моя вылазка в парк.
Я попробовал еще раз вызвать полосы и как только воздух зарябил остановился. В голове звучал спокойный голос синеглазого:
— После стольких неудач тобой заинтересуются всерьез. Они задействуют лучших, чтобы тебя достать. У них есть доступ к любой информации — муниципальные службы, посты ГАИ, милиция. Они смогут найти тебя.
— И что делать?
— Нужно вырвать корень. Уничтожить источник.
— То есть, того кто их посылает.
— Точно.
— И осталось узнать кто же эти таинственные и могущественные «они».
— Ты все узнаешь.
После того, как я увидел странный город-цветок что-то словно лопнуло в моей голове, выпустив скрытое глубоко, глубоко в подсознании. Воспоминания, смутные, нечеткие, невероятные.
Просторное помещение с высоким стрельчатым потолком, чья-то огромная фигура заслоняет свет, перекрывает собой все остальное и чувство страха, такого острого и всепоглощающего, какой бывает только в детстве.
