Фредерик Пол - Гладиаторы по закону
Райан с отвращением посмотрел на него.
- Нет, адвокат, - строго произнес он. - Все не так просто. Пусть я давно не практикую, но допускаю, что смог бы получить дубликаты сертификатов. К несчастью, наше положение гораздо хуже. Дональд как наследник мужского пола был, очевидно, тем лицом... - здесь Норма фыркнула, - повторяю, тем лицом, которое могло бы возбудить иск. Поэтому Норма подписала окончательную доверенность представлять их интересы на его имя. Это, как выяснилось, была ошибка. Дональд не подходит для этого. Он не может возбудить иск. Он не в состоянии рассказать нам, где находятся акции. Он даже не может обсудить с нами этот вопрос.
- Понимаю, - кивнул Мандин. - Вы в безвыходном положении.
- Потрясающе, Мандин! - с подчеркнутым презрением взорвалась Норма. Как точно вы обрисовали ситуацию. Теперь, когда установлено, что нас обвели вокруг пальца, мы могли бы лечь и начать умирать.
- Я этого не говорил, мисс Лавин, - сдержанно сказал Мандин. - Мы сделаем все, что в наших силах. Если дело только в кондиционировании, мы, несомненно, можем добиться разрешения на его рекондиционирование. После чего...
Норма подняла брови.
- "Частным лицам запрещено заниматься кондиционированием", процитировала она. - Разве не вы сами произнесли эти слова несколько минут назад?
- Да, я, но, безусловно, кто-нибудь мог бы...
Норма тяжело опустилась на стул. Обращаясь к Райану, она сказала:
- Скажите ему. Скажите ему, что противостоит нам.
- Капитал ДМЛ составляет не менее четырнадцати миллиардов долларов и состоит из наличности в банках, страховых полисов, заводов, недвижимости и акций, в соответствии с их последним заявлением, восьмисот четырнадцати корпораций. Не скажу, что они в состоянии нарушать закон, не боясь последствий, Мандин. Но безусловно, они в состоянии помешать нам самим нарушить его.
7
Четырнадцать миллиардов долларов! Мандин, устало и испуганно тащась по улицам Белли-Рэйв, ощущал себя пигмеем в сравнении с этими деньгами. И все же он согласился вести это дело.
Донесшиеся из темноты приглушенные звуки заставили его ускорить шаг, но никаких подкрадывающихся из-за угла бандитов он не заметил. Тем не менее чувствовал он себя крайне неуютно и даже поднял воротник плаща. К тому же еще пошел мелкий дождь.
Ему везло. На него не напали сзади, не заманили в какой-нибудь притон. Грабители в этот вечер бродили по другим улицам, банды вооруженных подростков прятались от дождя по подвалам. Такси, которое он остановил, было обычным такси, а не ловушкой. Без всяких затруднений Мандин выбрался из Белли-Рэйв, так и не узнав, что он упустил.
Поездка в такси дала время поразмыслить. Лавины имели все законные основания для возбуждения иска. Он обещал провести всю необходимую работу и пытался заверить, что все не так безнадежно, как им кажется. Все же ему было очень неловко от того, что девушка понимала всю пустоту его слов.
Такси въехало в знакомый район, и он остановился возле ночного ресторана. В ожидании кофе он не поскупился на пять центов и позвонил к себе в контору - вдруг есть какие-то новости.
И действительно, Бессонная Секретарша что-то промямлила, затем включилась запись знакомого испуганного голоса: "Мистер Мандин, это Норвел Блай. Не смогли бы вы приехать и вызволить меня из тюрьмы?"
8
Норвел в испуге проснулся. Его трясли. На обоих лицах, склонившихся над ним, были одинаковые презрительные ухмылки. Даже спросонок он ощутил некоторую гордость за красоту Вирджинии и жалость к ее дочери, у которой та же структура лица заплыла жиром.
- В чем дело? - пробормотал он.
Голос его звучал как-то странно, и он понял, что куда-то исчез слуховой аппарат. Наощупь он стал искать его возле кровати, но бесполезно. Норви сел.
- Если ты его снова спрятала, я сверну тебе шею, - закричал он, обращаясь к Александре.
- Бог с вами, Норвел! - пролепетала пораженная его дерзостью Александра. - Я не виновата!
Вирджиния похлопала его по плечу и что-то процедила сквозь зубы. Он уловил: "...ать" и "...ильник".
- Что? - промычал он, сжав кулаки.
- Я сказала, что ты пришел, должно быть, слишком пьяный и, прежде чем лечь спать, забыл завести будильник. Поднимайся. Ты уже на целый час опоздал на работу.
Он вскочил с кровати, досада пронзила его сердце. О, Боже! Именно в этот день он опаздывает на целый час!
Слуховой аппарат нашелся на полу у входа. Вряд ли он мог его там оставить, да и позабыть включить будильник - тоже исключено. Но у него не было времени заниматься дрязгами по пустякам. За десять секунд он побрился, помылся за пять, оделся за пятнадцать и пулей вылетел из дому.
К счастью, Канделлы на месте не оказалось.
Норвел отослал мисс Дали собрать своих подчиненных и стал производить настройку селекторного пульта. В то же время остальные проверяли свои линии связи с ним. Рабочий день начался. Именно эта часть работы, признавался сам себе Норвел, вызывала у него такие ощущения, словно он был богом. Сначала он дал указания Стимменсу, и тот стал поспешно распихивать перфокарты, затем инженеры распределяли их по фазовым полям... И вот возник мир в миниатюре, созданный Норвелом Блаем.
Как-то раз он попытался объяснить свои ощущения Арни. Тот что-то сердито проворчал, затем рассмеялся и сказал, что Норви только принимает решения, какие формы и образы он хочет увидеть. А Инженеры с их мудростью преобразовывали ничего не значащие символы в такое чередование светлых и темных пятен различного цвета, которое волшебным образом рисовало контуры и перемещения крохотных борцов и копьеносцев. Первоначальный замысел, не без иронии замечал Арни, ничего не значит. Главное - это то грандиозное техническое мастерство, которое преобразует мысль в зрительную реальность на экранах компьютеров.
И Норви смиренно соглашался. Даже сейчас он с робким почтением думал о постановщиках, чей гений позволял им должным образом подсоединить цепь "А" к видеоканалу IV, ибо они были Инженерами. Но его почтение распространялось только на электронщиков.
- Стимменс, растяпа, - ворчал он, - пошевеливайся! Мистер Канделла может появиться здесь в любую минуту!
- Есть, сэр, - безвольно отвечал Стимменс, беря из рук Норвела очередную пачку перфокарт.
Стимменс работает вполне сносно, подумал Норви. Но подхлестнуть его слегка никогда не помешает.
Прошло двадцать минут, может, чуть больше, и весь разработанный Норвелом проект Дня Состязаний был переведен на перфокарты. Пока Стимменс вводил последние корректировки программы, постановщики уже начали прогон на повышенной скорости. Крохотные перфокарты одна за другой считывались сканером, записанный на них код преобразовывался в импульсы, управляющие поведением микросхем вычислительного комплекса. На экране появился уменьшенный макет стадиона, задвигались, поражая друг друга, крохотные фигурки, одна сцена сменяла другую.
