Николай Чадович - Поселок на краю Галактики
Эти обломки, химически богатая атмосфера Венеры, ее минералы, да еще совершенная регенерационная система, способная утилизировать каждый грамм отходов, служили основой существования людей, населявших Компаунд.
— Сволочи, — бубнил в темноте староста секции. — Не могли заранее предупредить! Чтоб вас «матрасы» задавили!.. Хромой! — позвал он затем. — Ты же хотел на работу! Утром все бригады выйдут наружу.
— Я ни в одной не числюсь, — ответил из своего угла Хромой.
— Поговори с бригадиром Четвертого моноблока. Он парень ничего. Пообещай ему что-нибудь.
— У меня ничего нет.
— Найдешь. Для этого и выходят наружу. Или ты сбежать хочешь?
— Нет, не хочу.
— Врешь — хочешь! Я за тобой давно наблюдаю… Что молчишь?
— Не люблю болтать впустую.
— Не нравится тебе тут, я вижу. Кем ты раньше был?
— Астронавтом.
— Чем же ты недоволен? У нас здесь почти как в космосе.
— Это совсем разные вещи. Тут хуже, чем в тюрьме.
— Никто тебя силой не тащил. Оставался бы на Земле. Давно бы, наверное, и кости твои истлели.
— Сказки все это.
— Ты о чем?
— Да не верю я, что Земля погибла.
— Потише! Не дай бог донесут коменданту или пресвитеру… А теперь сам подумай. Раньше, что ни год, так по три, а то и по четыре корабля прилетало. Новичков привозили, оборудование, провизию, комиссии всякие. А тут уже столько лет никого, как отрезало. Нет, погибла Земля, это точно. Сгинул род человеческий. Одни только мы и спаслись. Мы да еще те, кто сразу на Марс отправились. В райскую, так сказать, обитель.
— Не знаю… Но чтобы вся планета сразу… Трудно поверить.
— Планета может и цела, только людишки передохли… А ты чего такой? Остался там кто-нибудь у тебя?
— Да нет, никого. Только все равно жалко. Представь себе, как все они лежат там, непогребенные. И старики, и младенцы…
— Заткнись ты! Разнылся… А мне вот никого не жалко. Все они сволочами были. Грешники. Болтали о совести, о справедливости, а сами только хапали да жрали, жрали да хапали.
— А ты сам разве не хапал?
— Хапал бы, если б возможность была. Один раз попробовал — так на полжизни за решетку упрятали. После этого я ученым стал. Как только услышал про «Храм», сразу понял — это по мне! Здесь я хоть тысячу лет проживу. Даже на Марс меня не тянет… А ты как сюда попал? Бессмертия захотелось?
— Нет. Консервацию мне раньше сделали. Еще перед полетом на Плутон. Если бы не нога, я был бы сейчас далеко отсюда.
— За ногу тебе, наверное, неплохо заплатили. Мог бы жить в свое удовольствие.
— Не мог, представь себе… Одиночество, тоска. Я ведь до этого почти и не бывал на Земле. Случайно узнал про «Храм». Там обещали как раз то, чего мне не хватало: любовь, дружбу, покой. Вот и поверил.
— Ну и дурак! Да это же обыкновенная реклама. Кто в нее сейчас верит? Попался ты, парень! Если бы ты хоть поваром был или там, садовником — тогда другое дело. А астронавты здесь ни к чему. Здесь даже Солнца не видно, не то, что звезд.
В туалете Хромой нарочно замешкался, и когда все обитатели секции выстроились в очередь, отстал от своей десятки. Каждая следующая десятка старалась вытолкать чужака назад, и вскоре он оказался в самом конце. Это и было ему нужно. Доктор как всегда появился последним. Вечно заспанный и взлохмаченный, он сначала сунулся вперед, но вскоре оказался рядом с Хромым.
— Погодите, вы меня еще вспомните! — кричал он кому-то. — Не зря вы сюда попали, поганцы! Не хотели жить праведно — получайте! — Он отпихнул Хромого плечом и встал впереди него. — Вы, может, думаете, что я такой же? Нет! Тысячу раз — нет! Да я за всю свою жизнь ну хоть бы на столечко нагрешил! — Доктор показал кончик указательного пальца. — Как я жил! Как жил! Случай, только случай виноват в том, что я оказался здесь! Случай и мое доброе сердце. Спасая честь друга, я совершил то, что привело меня сюда! Но скоро я буду в Раю, на Марсе! Там, где мне суждено было находиться с самого начала. Известно ли вам, что десять человек с Венеры ежегодно отправляют на Марс? Тех, кто это заслужил, конечно. В прошлый раз меня чуть было уже не отправили. Не долго мне осталось глядеть на ваши преступные рожи!
Люди в очереди молчали, стараясь не смотреть на Доктора.
Некоторые покуривали в кулак, другие прикладывались к баллончикам с кислородом — воздух здесь, как и во всех подсобных помещениях, был такой, чтобы только-только не задохнуться. Басни Доктора большинство слышали уже десятки раз. Он жил в Компаунде очень давно, прибыв, вероятно, еще с одной из первых партий и, хотя в крупные шишки не выбился, имел все же кое-какие привилегии. У него часто водились табак, наркотики и даже спиртное. Занимался он и некоторыми другими делишками, о чем Хромой совершенно случайно узнал на прошлой неделе.
Когда в очереди осталось всего несколько человек и Доктор прекратил, наконец, свое карканье, Хромой тихо сказал ему в затылок:
— Мне нужна ваша помощь.
— Что?! Это ты мне? — Доктор свирепо вытаращился на новичка, посмевшего так запросто обратиться к нему.
— Я хочу, чтобы вы помогли мне избавиться от этой штуки, — Хромой похлопал себя по левому боку, где у него, как и у любого другого обитателя Компаунда, была зашита под кожей «пиликалка» — миниатюрный генератор строго индивидуальных радиоимпульсов, работающий от биотоков человека, а в случае их пропадания, переключающийся на питание от собственного аккумулятора. С его помощью не составляло труда отыскать на поверхности Венеры затерявшегося человека или же, в крайнем случае, его останки.
— Наглец! — прошипел Доктор. — Да как ты посмел сказать мне такое? Да я тебя сейчас!..
— Я слышал, как вы договаривались о точно таком же деле с одним парнем из Второго моноблока. Было это дней пять назад в тупике под криогенной палубой.
— Что ты мелешь? Ты рехнулся?
— Не бойтесь, я заплачу!
— Да что у тебя может быть, желторотый?
— Кислород, к примеру. Могу дать один большой баллон.
— Из-за баллона кислорода я буду рисковать! Да ты что?! За такое и трех мало!
— У меня их всего четыре. Я экономил кислород целый год.
— Убежать, значит, захотел? Куда ты денешься, дурашка? Это же ведь Венера, а не пляж в Ницце! Ты десять раз задохнешься, прежде, чем найдешь сколько-нибудь исправный корабль.
— Я астронавт. И прекрасно знаю, сколько космических кораблей не вернулось с этой планеты. Экипажи гибнут от аэротермического нагрева, от перегрузок, от мецитоза, от каменной плесени, от «матрасов» и «лужаек», наконец, а корабли остаются целыми и невредимыми. Если я найду такой корабль, то один смогу долететь до Альфы Центавра.
