Евгений Гуляковский - Сезон туманов
Опоздание стало как бы психологической подготовкой, и председатель пожалел, что на заседании не будет Филина. Мнение Филина значило немало. Производственный сектор подчинялся инженеру; недавно инженер добился, чтобы ему передали фактическое управление охраной. Остаются доктор и заведующий заготовками, подчиненный Филину... Три голоса против трех, если Боран, заведующий заготовками, сохранит нейтралитет... Все зависит от того, что инженеру потребуется на этот раз...
Наконец на тропинке появилась знакомая худощавая фигура. В который раз председатель спросил себя: чем неприятен ему этот человек?
Среднего роста, подвижен и деловит, шрам на левой щеке, темные очки,— в одной из схваток ему обожгло лицо, и теперь он их не снимает. Резкие складки около губ придавали лицу инженера неприятное выражение брезгливости. Но ведь не во внешности дело...
Заседание началось спокойно, с обсуждения обычных текущих вопросов. Долго решали, как переправить очередную партию материалов, захваченную охотниками. Как всегда, очень плохо было с транспортом, не хватало людей... Это послужило для инженера трамплином, с которого он начал свой очередной выпад против научного отдела.
— Сколько у вас человек? — обратился он к доктору.
— Все столько же, как будто вы не знаете? Мы еще не научились создавать гомункулусов.
— Но, может быть, вы добились успехов в какой-нибудь другой области? Я хочу знать, чем занимаются ваши люди и почему мы должны кормить бездельников в то время, как...
Спор разгорелся, и, не слушая, председатель думал о своем: «Хотел бы я знать, чего он хочет на самом деле. Ведь не председательское же место само по себе? Он человек дела и прекрасно понимает, что колония не продержится долго, тут что-то не так... И каждый раз одно и то же. Он грозит остановкой завода. Как дамоклов меч, висит над нами этот завод, и нечего возразить, потому что этот довод неопровержим. Если завод встанет, то колония погибнет. Не завтра, не через год или два, а просто немедленно... Нам так и не удалось ни разу создать достаточный резерв боеприпасов и вооружения, но почему? Почему после каждой небольшой передышки все запасы бесследно исчезают?»
Вот и сейчас разговор вертелся вокруг последней стычки в ущелье. Еще минуту назад председатель не собирался ничего предпринимать, однако совершенно случайно он знал точное количество израсходованных боеприпасов. «Поймать бы его на прямом обмане хоть раз! Но инженер умен, он вовремя сманеврирует, найдет какое-нибудь объяснение...» Все дело в том, что никто не поверит в злой умысел. Председатель и сам в него не верил. Не может человек желать собственной гибели, предательство невозможно, потому что синглитов не интересуют предатели, они, вероятно, даже не понимают, что это такое... Но куда же все-таки делись боеприпасы?
— Скажите, Савицкий,— вдруг сказал председатель,— были в эти два дня еще какие-нибудь бои, где вы расходовали дополнительные припасы? Постарайтесь быть предельно точным. Это очень важно.
«Он и сам понимает, что важно... Ну давай же, давай, ловушка расставлена, рано или поздно это должно было случиться. Кто же ты на самом деле, инженер Савицкий?»
— Расходы... Были, конечно, расходы, у меня все записано, точно я не помню.
— Нет уж, пожалуйста, точно. Где, сколько, когда. Все до последнего ящика.
— Хорошо. Я дам вам полный отчет. Но предупреждаю, я не стану терпеть на совете вместо дела... Я должен сходить за документами.
Инженер ушел, члены совета растерянно молчали. Все понимали, что через несколько минут произойдет окончание многолетнего поединка между председателем и инженером. Доктор пересел к председателю.
— Если он принесет документы — все пропало.
— Я знаю. Но он их не принесет. Или принесет фальшивые.
— Но это еще хуже, потому что он вернется с охраной.
— Слишком рискованно. Этого ему не простят. Однако даже если так, нужно, наконец, все поставить на свои места. Это первый случай, когда я могу поймать его с поличным.
— Нас не поддержат. У него в руках жизненно важные центры, снабжение, охрана, производство...
— Я часто думаю, как это могло случиться?..
— Что именно?
— Как этому человеку, которого все недолюбливали, удалось сосредоточить в своих руках такую власть?
— Он энергичен, жесток, находчив. В сложных условиях, когда идет схватка, у людей нет выбора, они считают, что подчиняются необходимости...
Члены совета по одному покидали свои места, не желая участвовать в том, что должно было произойти через несколько минут. Снизу донесся звук роллера. Было видно, как машина, раскачиваясь на поворотах, стремительно понеслась вниз.
— Инженер уехал!
— Я так и думал, что сейчас он не решится ничего предпринять. Почти все его люди на третьем посту.
— Завтра утром он вернется.
— Да, и если Филин не найдется к тому времени, нам несдобровать.
Закончив работу, Анна торопливо шла к выходу по длинному подземному ходу. Сегодня их десятка дежурила в швейной мастерской. Однообразная работа утомила девушку, и она спешила поскорей выбраться на волю, чтобы не потерять драгоценные часы, оставшиеся до захода солнца.
Вместо ламп на низких подземных сводах были развешаны светящиеся плоды кустарников, которые приносили снизу охотники. Анне еще ни разу не удалось побывать ниже охранного яруса. В колонии не было различий между мужчинами и женщинами, все пользовались одинаковыми правами, у всех были одинаковые обязанности. Но старшие старались уберечь неопытных юнцов от бесчисленных опасностей, которыми грозил синий лес. Еще два бесконечно долгих сезона туманов придется провести Анне в наглухо замурованных подземельях, постигая сложную военную науку, прежде чем она хоть что-то узнает об огромном и ярком мире, широко раскинувшемся вокруг. А пока ее крохотный мирок ограничивался подземными переходами, площадкой возле пещеры да еще тропинкой к высокогорному озеру, в котором они ловили креветок. Скоро и этого не станет... До сезона туманов осталось не больше двух недель... Уже сейчас с наступлением темноты закрывались все входы. Мощные излучатели и силовая защита прикрывали людей, как панцирь. Все длиннее становились ночи, все короче дни... Через две недели солнце в последний раз выглянет из-за горизонта, и здесь, на экваторе, наступит долгая шестимесячная ночь... Сезон туманов.
Узкая тропинка вывела девушку к озеру. Его длинная зеленая чаша лежала перед нею в кольце рыжеватых скал. До захода оставалось часов пять, у Анны было достаточно времени, чтобы наловить креветок и искупаться. Она хорошо плавала и любила короткие купания в обжигающей ледяной воде.
