Герберт Франке - Трансплутон
Наконец Курт тихо подошел к двери и снова внимательно осмотрел косяк. Нет ли здесь скрытой камеры, микрофона, инфракрасного датчика? Нет, ничего подозрительного. Или дверь сама подаст сигнал о том, что он покинул каюту? Так или иначе, он должен рискнуть. Столь сложная система не может быть совершенной во всех мелочах. Да и с какой стати строители корабля должны были беспокоиться о том, что кто-то из пассажиров окажется невосприимчивым к снотворному газу и решит погулять ночью? У них не было ни малейших причин для таких подозрений. Он должен использовать свой шанс.
Курт навалился на ручку, и дверь медленно, однако без малейших остановок и затруднений, отъехала в сторону. Курт высунул голову в коридор, посмотрел по сторонам. Пусто. Тихо. Лампы светились притушенным розовым светом.
Должен ли он воспользоваться тележкой? Скорее всего нет. Тележки подчиняются сигналам, идущим из центра управления. Курт решил идти пешком. Ему понадобилось около десяти минут, чтобы сориентироваться на пассажирской палубе. Здесь не было ни одной лестницы, ведущей на другие ярусы корабля, и Курт стал искать лифт, внимательно осматривая стены. Наконец он заметил выступающую из стены рукоятку. Повернул ее и услышал отчетливый щелчок за спиной. Курт обернулся — одна из панелей на противоположной стене отъехала в сторону и открылся новый проход.
Этот коридор был гораздо уже коридора на пассажирской палубе, но оставался хорошо освещенным: по всей видимости Курт нашел проход в систему служебных сообщений.
Коридор уходил вверх и вскоре пересекся с другим, который кольцом опоясывал жилую зону. Здесь уже были лестницы — простейшие металлические конструкции, уходившие вверх на высоту не менее 250 метров. Ступени были не шире человеческой ладони. Но отступать было поздно, Курт собрался с духом и полез наверх. К счастью, в этой части корабля сила тяжести была ниже нормальной, и это сильно помогало при восхождении.
Он пересек множество горизонтальных уровней — палуб корабля. На одном из них он успел мельком увидеть стоящих рядами отключенных андроидов. Курт подумал, что позже он сможет вернуться сюда и как следует изучить корабль. Впервые с начала путешествия, он почувствовал, что это приключение начинает ему нравиться.
Неожиданно наступила полная невесомость, и теперь он мог продвигаться вверх, пользуясь только руками.
Наконец лестница закончилась, и Курт оказался в помещении, заполненном какими-то приборами, назначение которых угадать не удалось. Он даже не мог с уверенностью сказать, где в этой комнате пол, а где потолок — в невесомости эти понятия теряли смысл. Однако у Курта была внутренняя уверенность, что он находится поблизости от источника лазерных сигналов. Где именно? Он не знал. И вдруг он вспомнил, как Амадея с уверенностью говорила, что у него был опыт жизни на космическом корабле. Что бы она ни имела в виду, возможно, в ее словах есть доля правды.
В конце концов он легко освоился с невесомостью, да и само зрелище открытого космического пространства не оказало на него такого потрясающего воздействия, как на других пассажиров. Курт еще раз внимательно посмотрел на окружающие его приборы, и на этот раз они показались ему знакомыми. Скорее всего, это были запасные элементы системы жизнеобеспечения корабля.
Воздух в помещении был немного душным, Курт различал тихое потрескивание статических электрических зарядов, бульканье жидкости в системах охлаждения, гудение генераторов энергии. Потом все эти едва различимые звуки перекрыл другой, более громкий, шорох. Затем послышались ритмичные удары. Курт огляделся. В конце отсека он заметил массивный круглый люк, напоминающий вход в шлюзовую камеру. Удары неслись оттуда. Курт снова распознал азбуку Морзе, положил руку на крышку люка и прочел новое послание:
ДАВАЙ ЖЕ! ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ?
В полной растерянности Курт взялся за штурвал люка, повернул его до упора. Крышка люка откинулась в сторону, и глазам Курта предстала фигура, облаченная в громоздкий скафандр. Неведомый космонавт тут же скинул шлем, и, лучась улыбкой, хлопнул Курта по плечу.
— Наконец-то, парень! Как же мне тебя не хватало!
От резкого движения оба потеряли равновесие и им пришлось изрядно помахать руками, прежде чем они ухватились за крышку люка и снова встали на ноги.
Лицо у гостя было бледным, худощавым, щеки покрыты многодневной щетиной. Курносый нос, темные глубоко посаженные глаза, короткие черные волосы. Курт почти не сомневался, что когда-то знал этого человека, но не мог вспомнить, где и когда. На секунду он ощутил полную безнадежность — неужели стена, отделившая в его мозгу прошлое от будущего, так никогда и не рухнет?
— Я все надеялся, что вы сами меня разыщете, — продолжал незнакомец. — Но вы все не давали о себе знать. Тебе не стыдно? Вы надеялись отправиться в такое путешествие и оставить за бортом старого доброго Фредера?
Он снова нырнул в шлюз, поманил Курта за собой и протянул ему второй скафандр.
— Ты принес жвачку? А «Клинекс»?
Курт кивнул головой.
— Отлично! — продолжал Фредер. — Но как тебе это? Я был с самого начала здесь, на борту, и ни одна живая душа не догадалась! Даже вы с Ласло. Я наблюдаю за вами уже второй день. Вы что, поссорились? Не сказали друг другу ни слова. А ты все время такой задумчивый. В чем дело? Но, парень, как же я рад вас видеть! Кажется, что вернулись старые добрые времена.
Курт влез в скафандр и обнаружил, что, пока он слушает Фредера, его пальцы довольно ловко справляются с застежками.
— Готов? — спросил Фредер. — Ну надевай шлем и пойдем, я хочу показать тебе свое логово.
Курт повиновался. Фредер нажал на кнопки расположенного на стене пульта. Внутренний люк шлюза закрылся, послышался характерный свист сжатого воздуха — началась герметизация соединения люка со стенкой шлюза. Фредер прислонил шлем своего скафандра к шлему Курта и сказал:
— Может быть, сейчас уже поздно об этом говорить, но я все же считаю этот корабль дурацкой затеей. Готов спорить, что это придумал Ласло. Что мы будем делать дальше? Действительно устроим захват? А куда денем пассажиров?
— Я не знаю, — ответил Курт. — Я даже не знаю, как я сам здесь оказался. Они дали мне наркоз на старте и…
— Ну разумеется, они дали тебе наркоз! — перебил его Фредер. — Но мы столько раз обсуждали, что вы будете делать, когда выйдете из наркоза…
— Нет, ты не понимаешь. Я не помню ничего. Ни того, как оказался здесь, ни того, что было со мной прежде. Не помню даже тебя.
Сквозь стекла шлемов он увидел, как Фредер закусил губу от обиды.
— Ну уж этого я от тебя не ожидал, — сказал он сердито. — Не хочешь меня узнавать? Не хочешь мне помочь?
