Тим Скоренко - Вдоль по лезвию слов (сборник)
Она всегда готова сморозить глупость.
– Нет, – говорю я и стартую.
Через минуту все четверо уже далеко позади. Я еду осторожно, чтобы не вытрясти ничего из рюкзака. Чёрт знает, как Киря его закрыл.
Заезжаю на территорию через ту же дыру в заборе, снова еду к воротам, но теперь сразу направляюсь к воротам цеха. Внутри довольно светло, стёкол нет, свет льётся сверху, через окна в потолке.
В дальнем углу помещения лежит шар. Он очень большой, ржавый, правильной формы. Наверное, это какая-то барокамера или что-то подобное. Но мы назначили его Исполнителем Желаний. О лучшем нельзя было и мечтать. Я проезжаю на велосипеде через весь цех, огибая остовы станков, битое стекло и кирпич, груды мусора. Оказываюсь у самого шара. Прислоняю велосипед к какому-то ограждению, подхожу к шару.
– Счастья для всех, – шепчу и прикладываю ладонь к его холодной ржавой поверхности. – А мне – Алёну.
Говорят, если веришь – то всё исполнится. Чёрт его знает. Может, этот шар здесь не просто так. Может, он здесь специально для нас.
Велосипед я прячу под железным листом, чтобы случайно в кадр не попал. Листовое железо тут повсюду: похоже, завод занимался в том числе и прокатными работами.
С рюкзаком Кири ползу вверх по лестницам. По высоте цех – с восьмиэтажку, не меньше. По периметру идут металлические леса и мостики, лестницы. Под крышей – огромные стационарные краны, шесть штук, четыре – с оборванными крюками, два – целые.
Площадка находится под самой крышей, чтобы дотянуться до потолка, нужно просто поднять руку. Тут очень светло, потому что окна близко. Площадка сетчатая, ограждение с двух сторон обломано, а в крыше ровно над площадкой – прямоугольный люк. Поднимаю ржавую приставную лестницу: специально принесли, чтобы забираться наверх. Медленно ползу по ней: рюкзак тяжёлый.
С крыши – потрясающий вид. Ходить здесь опасно, перекрытия во многих местах прогнили, проржавели. Провалиться – как тьфу.
Видна станция, если подойти к самому краю. Видны окрестные деревни.
Пока пасмурно, но солнце уже проглядывает через дыры в облаках. Нужно быстрее снимать наружные сцены, пока не стало совсем солнечно.
3– Ну что?
Кирина голова появляется из люка.
– Ничего. Готов.
Киря помогает подняться Бочонку. Тот пыхтит, краснеет, но забирается. Камеру Кире не отдаёт, прижимает к себе.
– Ты бы видел, что мы вчера намонтировали! – радостно кричит мне.
– Ну и?..
Киря помогает подняться Милке.
– Такой эффект с туманом получился, супер! Я на компьютере наложил дымовуху, так за тобой там настоящий студень гонится!
Я ему верю. Бочонок и в самом деле умеет делать хорошо.
На крыше появляется Алёна. Бочонок копается в камере, готовит её к съёмке.
– Наружные сцены не понадобятся, – говорит Киря. – Всё, что вчера наработали, идёт в фильм. Поэтому снимать будем снизу. Первый дубль – ты прыгаешь вниз, в люк. Главное – ногу не сломай.
Киря горазд накаркать.
– Тьфу на тебя, – говорит Милка, – что ты такое городишь?
Киря пожимает плечами.
Подхожу к люку, смотрю вниз. Снаружи кажется, что в цеху темно. Ничего почти не видно. Вытягиваю лестницу наверх.
– Ты что делаешь? Мы как спускаться будем? – спрашивает Алёна.
Опускаю лестницу обратно: не подумал.
Бочонок справился с камерой.
– Ну, пошли.
Они последовательно спускаются. Непонятно, зачем поднимались.
Раздаются голоса. Затем лязг убираемой лестницы. Свешиваюсь вниз.
– Место хоть расчистили?
– А то ж! – отзывается Киря.
Этот прыжок я репетировал. Ребята не знают: Киря жутко боится, что я сломаю ногу и не смогу доиграть.
– Жду команды, – кричу я.
Отхожу, готовлюсь. Нужно подбежать, присесть, упереться рукой, спрыгнуть вниз, чётко приземлиться, можно с кувырком.
– Пошёл! – крик.
Подбегаю к яме, упираюсь, прыгаю. Чёрт, лететь далеко: кажется, пола вообще не будет. По ноге больно бьёт, приседаю, подпрыгиваю на здоровой ноге, бегу от площадки по переходу к боковой стене цеха. Морщусь от боли, но терплю: лица в этом кадре всё равно не видно.
– Снято! – кричит Бочонок.
Разворачиваюсь, хромаю обратно.
– Что с ногой? – в голосе Кири тревога.
– Ничего, ударил немного. Пять минут, и пройдёт.
– Давай массаж… – начинает Милка.
– Не надо, – отрезаю. – Снимаем дальше.
Теперь нужно снять, как я бегу по парапетам и подвесным переходам к крану. На кране держится Алёна, буквально на одной руке (на самом деле она подстрахована, на ней альпинистское снаряжение, она надёжно пристёгнута к крану). Я помогаю ей выбраться. Она говорит, что ждала меня. Я показываю ей шар. Мы спускаемся вниз, дотрагивается до шара, фильм заканчивается.
– Бегать сможешь? – спрашивает Киря.
Пытаюсь пробежаться по переходу. Нога болит.
– Нужно ещё отдохнуть. Можно пока снять диалоги и сцену с шаром.
– Идея, – говорит Киря.
Я иду первым. За мной гуськом все остальные. Киря – последним.
– Стой! – командует Бочонок. – Здесь взялись за руки, идём по этому мосту, потом – по лестнице. Не торопясь.
Он целится камерой.
Подходит Алёна. Я беру её за руку. Рука у неё тёплая и мягкая.
– Куда смотреть? – спрашивает она.
– Ну, по ходу движения, как всегда ходите.
Ещё несколько секунд.
– Пошли!
Идём. Это странно – гулять вот так с ней за руку. Непривычно. Приятно. Доходим до лестницы. Спускаемся. Крик:
– Снято!
Алёна тут же высвобождает руку, точно дотронулась до слизняка. Бочонок спешит к нам, меняет дислокацию.
– Теперь по этому мосту – дальше, до поворота.
Снова повторяется то же самое: крик «Пошли!». Киря и Милка где-то за спиной оператора, мы с Алёной за руки.
– Стоп!
Она убирает руку.
– Пропустите! – Бочонок проталкивается мимо нас. Доволен как слон. Дубли явно удачные. Спускается на два пролёта ниже.
– Давайте сюда, ещё одна проходка пониже!
Двигаемся вниз: сначала Алёна, потом я.
– Вот тут, – показывает Бочонок. – Пройдёте по переходу, потом по той лестнице спускаетесь, первым – Рэд.
Идём к указанной лестнице. Бочонок ведёт нас камерой. Я спускаюсь, Алёна – за мной. Я поднимаю голову. Хм… Почему на ней эти дурацкие камуфляжные штаны? Потому что мы не на отдыхе. Спрыгиваю, беру её за талию, помогаю спуститься, идём прочь от лестницы.
– Снято!
Я замечаю, что из кармана Алёниной камуфляжки почти выпал MP3-плеер, чёрный наушник свисает до земли.
– У тебя плеер сейчас вывалится.
– Спасибо.
Она поднимает наушник, запихивает плеер в карман, закрывает молнию.
– Что слушаешь?
– «Нау».
Бочонок уже рядом с нами, за ним – Милка и Киря.
– Снимать буду со спины. Идёте прямо к шару, подхо́дите. Одновременно поднимаете руки, другие руки сцеплены. Прикасаетесь к шару. О’кей? – говорит Бочонок.
