Джон Толкиен - Фермер Джайлс из Хэма
- Эй, ребята! Назад! У меня есть для вас работа и хорошее жалованье, пока идет перевозка груза!
И они поступили к нему на службу, довольные, что нашли проводника, и полагая, что теперь они, возможно, станут получать более регулярное жалованье, чем до сих пор. Так и пустились в путь: семь человек, шесть пони, лошадь и дракон. Джайлс, чувствуя себя господином, выпятил грудь. Останавливались как можно реже. На ночь Джайлс привязывал дракона за лапы к четырем кольям, три человека по очереди стерегли его. Но серая кобыла поглядывала, чтобы слуги не учинили какого-нибудь фокуса в свою пользу.
Через три дня они уже были на родной земле. Появление их вызвало ликование, невиданное между морями. В первой же деревне, где они появились, их бесплатно накормили и напоили, а половина молодых местных жителей захотела присоединиться к ним. Джайлс отобрал дюжину молодцов, обещал им хорошее жалованье и купил самых лучших лошадей. Он становился все более сообразительным.
Отдохнув денек, он двинулся дальше в сопровождении нового эскорта. Спутники Джайлса распевали в его честь песни, грубые и неприхотливые, но ему они нравились. Кто его приветствовал, а кто смеялся. Зрелище было и веселое, и удивительное. Вскоре фермер Джайлс свернул к югу, по направлению к дому; к королевскому двору он не пошел и письма не отправил. Но весть о возвращении мастера Эгидиуса распространилась, подобно пожару, идущему с запада, вызывая удивление и смятение. Ведь он явился вслед за приказом короля объявить во всех городах и деревнях траур по случаю гибели рыцарей в горном походе.
Везде, где появлялся Джайлс, о трауре мгновенно забывали, колокола начинали вовсю звонить, а люди толпились на улицах, крича и размахивая шапками и шарфами. Все они улюлюкали в морду бедному дракону, и тот начал горько сожалеть о заключенной сделке. Для потомка древнего царского рода она оказалась унизительной. Когда прибыли в Хэм, все собаки презрительно на него залаяли. Все, кроме Гарма: он был слишком поглощен хозяином, обратив к Джайлсу и глаза, и уши, и нос. От радости он прямо голову потерял и ходил колесом по всей улице.
В Хэме, разумеется, встретили Джайлса бурной радостью, но приятнее всего ему было видеть, как безуспешно пытается усмехнуться мельник и как изменился в лице кузнец.
- Помяните мое слово, это еще не все! - буркнул кузнец и, не в силах придумать более мрачное пророчество, угрюмо повесил голову.
Фермер Джайлс со свитой, с драконом и с поклажей поднялись на пригорок. В дом пригласили только священника.
Скоро новость дошла до столицы; позабыв официальный траур и собственные дела, люди толпились на улицах. Было много шума и крика.
Король во дворце кусал ногти и выдирал себе бороду. Он так горевал и гневался, так оплакивал свои финансы, был так мрачен, что никто не осмеливался с ним заговорить. Наконец уличный шум достиг его ушей: непохоже было на траур и рыдания.
- Что за шум? - спросил он. - Велите народу отправляться по домам и соблюдать траур, как подобает. Шумят, будто гуси на ярмарке!
- Дракон вернулся, государь, - отвечали ему.
- Как? - изумился король. - Так соберите немедленно рыцарей - вернее, то, что от них осталось!
- В этом нет нужды, государь, - обвяснили ему. - Ведь с ним едет мастер Эгидиус, и при нем дракон совсем ручной и послушный. По крайней мере, так говорят. Новость только что дошла до нас, слухи разные.
- Боже милостивый! - воскликнул король с явным облегчением. - Подумать только, что на послезавтра мы заказали торжественную мессу по случаю гибели этого человека! Отменить ее! А что слышно о наших сокровищах?
- Говорят, их там целая гора, государь, - доложили ему.
- Когда же они прибудут? - заволновался король. - Ну и славный человек этот Эгидиус - проведите его прямо ко нам, как только явится!
Придворные в нерешительности ничего не отвечали. Наконец один из них набрался храбрости:
- Извините, государь, но мы слыхали, что фермер миновал столицу и направился к себе домой. Несомненно, при первой же возможности он должным образом переоденется и поспешит сюда.
- Несомненно, - согласился король. - Но к чему эти переодевания? Какое право он имел пройти мимо не доложившись? Мы очень недовольны.
Первая возможность давно представилась - и прошла, как и многие другие. Фермер Джайлс уже целую неделю жил дома, но так и не написал во дворец ни слова. На десятый день король совсем разъярился:
- Послать за негодяем!
И послали. До Хэма был целый день пути в один конец. Через два дня посыльный вернулся и, трепеща, доложил:
- Он не желает ехать, государь!
- Гром и молния! - рассердился король. - Так велите ему явиться в следующий вторник, не то его пожизненно заключат в тюрьму!
- Извините, государь, но он все равно не явится, - доложил несчастный посыльный, возвратившись во вторник.
- Десять тысяч молний! - воскликнул король. - Так отправить его в тюрьму! Сейчас же пошлите людей заковать этого грубияна в цепи! - приказал он слугам, которые попались ему под руку.
- Сколько же людей послать? Там ведь дракон, да Хвостосек, да еще...
- Да еще палки от метелок, да смычки от скрипок! - передразнил король. Затем приказал подать ему белого коня, собрал рыцарей (вернее, то, что от них осталось) и оруженосцев и отправился в путь, кипя от ярости. Народ в удивлении высыпал из домов.
Но фермер теперь был не только героем округи, он уже стал любимцем страны. Народ и не думал приветствовать рыцарей и королевскую свиту на пути их следования, хотя перед самим королем еще снимали шляпы. Но чем ближе он подъезжал к Хэму, тем угрюмее на него глядели; в иных деревнях люди запирались в домах и не выглядывали из окон.
От кипящего гнева король перешел к холодной ярости. Когда он наконец подъехал к реке, за которой лежал Хэм и виднелся дом Джайлса, он совсем помрачнел. Ему захотелось даже сжечь деревню. Но на мосту восседал на своей серой кобыле сам фермер Джайлс и держал в руке Хвостосек. Кроме Гарма, разлегшегося на дороге, никого больше не было видно.
- Доброе утро, государь, - вежливо поздоровался Джайлс, не ожидая, когда к нему обратятся.
Король посмотрел на него холодно и сказал:
- Твои манеры в нашем присутствии оставляют желать лучшего, но это не освобождает тебя от обязанности явиться, когда за тобой посылают.
- И правда, государь, я об этом и не подумал, - ответил Джайлс. - У меня и своих дел по горло, а я на ваше поручение и так столько времени потратил.
- Десять тысяч молний! - закричал король, опять раскаляясь от гнева. - Иди ты к дьяволу вместе со своей наглостью! Раз так, ничего ты не получишь, и благодари бога, если тебя не повесят! А надо бы тебя повесить, если ты не попросишь у нас прощения и не вернешь нам меч!
