Джек Макдевит - Двигатели Бога
Цель строителей не поддается пониманию. Это кусок скалы с четырьмя внутренними комнатами, в которые невозможно попасть. Комнаты пусты, и в их расположении не наблюдается никакого геометрического порядка.
– Что вы почувствовали, когда попали на это место? – прервал его размышления голос Кейсуэя.
– Его возраст, – ответил Ричард после минутного размышления. – Я почувствовал его.
– Вы ничего не упомянули об этом. В своей книге.
– Я не думал, что это важно.
– Вы писали для широкой публики. О сооружении, которое, видимо, является уникальным для Пиннэкла. Никто не знает его назначения. И вообще никто ничего о нем не знает. О чем еще можно было писать, кроме ваших впечатлений?
Книга называлась «Полночь на Пиннэкле». В ней Ричард обращал внимание на блочную структуру, на отсутствие окраски наверху, что свидетельствовало о длительном перерыве во время строительства. Он изложил свои наблюдения о геометрии объекта и сделал выводы исходя из того факта, что оно стоит отдельно. Он провел геологические исследования почвы под сооружением и указал, что во время строительства, возможно, здесь была прерия. Он представил картинки, доказывающие, сколь долго строение было погребено под слоем песка. И описал действие ветра, которое открыло объект для Арни.
– Мне бы хотелось самому попасть туда когда-нибудь. – Кейсуэй встал и протянул руку для приветствия. – Рад видеть вас, доктор Вальд. Приятно, что вы нашли время заглянуть ко мне.
Ричард подумал о неадекватности голограмм. Нельзя вот так пить вино рядом со Скалой Хольцмайера. С другой стороны, когда несколько лет назад он стоял под страшным ветром, прижимаясь к шероховатому камню, его ограждало от жары поле Фликингера. Песок, сыплющийся на энергетическую оболочку, и ветер, сбивающий с ног. Как и Кейсуэй, он никогда по-настоящему там не был.
– Да. Мне необходимо было поговорить с вами. – Ричард держался естественно. Несмотря на годы, которые из любого человека делают циника, Ричард верил, что со всяким можно договориться. Он взял протянутую руку и тепло пожал.
Кейсуэй был маленьким приземистым человечком средних лет. Он напомнил Ричарду мастера по игре в шахматы, которого он когда-то знал – человека необычайно осмотрительного. Он тщательно соблюдал все правила вежливости и всячески показывал, что придерживается самых высоких моральных норм, и все понимали это. Кейсуэй говорил взволнованно, и Ричард понял, что имеет дело не просто с оппортунистом. Норман Кейсуэй считал себя благодетелем.
– Садитесь, пожалуйста. – Хозяин развернул свое кресло к нему. – Вы, как я понимаю, хотели бы обсудить проект «Надежда».
Прямо к делу. Ричард попробовал бургундское. – Оно немного резковато, мистер Кейсуэй.
– Друзья называют меня Норманом. Вы еще слишком добры, Ричард.
Ричард сложил руки на животе.
– Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому.
– Конечно. Мне тоже. Вам надо знать, что у меня за спиной Хорнер. И он пытался нажать на политические рычаги.
– Эд только хотел как лучше. Может, ему не приходило в голову просто поговорить.
– Мне кажется, ему нужны другие советчики. – Кейсуэй посмотрел на пустыню. – Он прислушивается к вам?
– Иногда.
– Скажите ему, что если бы он захотел, чтобы я оказал ему услугу, я бы сделал это. Если бы он захотел связаться со мной непосредственно. И поговорил со мной.
– Судя по тому, что вы говорите, это не сыграло бы никакой роли.
Кейсуэй сжал губы.
– Никакой, – подтвердил он. – При существующих обстоятельствах. У меня нет другого выхода.
– Понимаю.
– Если это послужит вам хоть каким-то утешением, мне все это не нравится. Я хорошо понимаю археологическую ценность Куракуа. И я прекрасно сознаю, что мы теряем. Но у вас было двадцать восемь лет на изучение этого мира…
– Это большой срок для человеческой жизни, мистер Кейсуэй. Но он становится очень маленьким, если вы пытаетесь восстановить историю целой планеты.
– Безусловно. – Он улыбнулся настойчивости Ричарда – тот продолжал обращаться к нему официально. Но не обиделся. – Тем не менее существуют объективные обстоятельства. Мы не свободны в выборе времени. – Он отпил из стакана. – Пиннэкл, должно быть, просто замечательное место. Интересно, какими они были.
– В конце концов мы узнаем. Мы уже можем делать некоторые разумные предположения. Мы знаем, что они верили в жизнь после смерти. Знаем, что они ценили горные вершины и морские берега. Знаем, что им удалось прекратить войны. Нам даже кое-что известно об их музыке. К счастью, нам не надо беспокоиться по поводу захвата мира частной корпорацией.
– Понимаю. – Кейсуэй, казалось, очень сожалел. – Я завидую вам. И не знаю человека, у которого была бы более интересная работа. Я с удовольствием сделал бы для вас все, что могу.
– Это было бы выгодно нам обоим. – Ему так хотелось, чтобы они были где-нибудь в другом месте, подальше от этого блеска. Ему очень хотелось посмотреть Кейсуэю в глаза. Он снял очки, чтобы подчеркнуть важность момента. – Последние жители Куракуа вымерли приблизительно в середине семнадцатого века. Это была кучка людей, живших в вымирающих городах, разбросанных по всей планете. Они принадлежали к той живой ветви цивилизации, которая насчитывала всего три тысячи лет с начала своего существования. Мы не знаем, что с ними случилось. Они погибли за короткий отрезок времени. Никто не знает, почему. По стандартам нашей технологии они считались отсталыми. Это должно было помочь им выжить, потому что они держались своих истоков, и наши проблемы перед ними не вставали.
– Это случилось не вдруг, – заметил Кейсуэй. – Процесс растянулся на века.
– Нет. – Ричард перехватил инициативу. – Это предположения, выдвигаемые теми, кто считает, что все произошло именно так, потому что некоторые цивилизации не связаны между собой и не должны были погибнуть одновременно. Но все произошло так, будто кто-то выключил свет.
Кейсуэй обдумал его слова.
– Эпидемия.
– Возможно. Но чем бы это ни было, старый порядок разрушился и не смог восстановиться. Через две с половиной тысячи лет все вымерли.
– Гм. – Кейсуэй перекинул ногу за ногу и почесал колено. – Возможно, это фактор Тойнби. Их цивилизация исчерпала себя.
– Это не объяснение.
– Ричард, – сказал Кейсуэй, немного помолчав. – Мне не меньше других хотелось бы знать, что произошло на Куракуа. Но нам надо спешить. У нас нет времени на научные тонкости.
– Почему нам надо спешить?
Кейсуэй казался удивленным.
– Скажите, – спросил он, – каким вы видите наше будущее? Будущее человечества?
