Галина Гончарова - Средневековая история. Изнанка королевского дворца
Были, были в Лилином образовании значительные пробелы. Например, все, что касается техники. Математики, экономики, философии, литературы, истории… Своего рода компенсация за кучу посещаемых кружков. Руками-то ее делать многое научили, а вот основы политологии и в институте не читали. А ведь придется окунуться в такой гадюшник, что только держись…
Эх, жизнь – боль.
– Ваше сиятельство.
Лиля меланхолично посмотрела на Лонса.
– Я.
– Наверное, надо послать гонцов к вашему отцу.
– И к свекрови.
– Вы полагаете?
– А что, у нас есть выбор? В отличие от моего отца, Алисия Иртон – самый дворцовый житель. Кого еще и расспрашивать, как не ее?
– Ее тоже. Но сначала…
Лиля вздохнула. И, понимая, что Лонс прав, послала письмо Августу. Хотя в животе что-то сжималось, и от одной мысли очень хотелось в туалет. Это – не слуги. Это твой отец. Ладно, отец Лилиан Брокленд.
Одна ошибка…
Живот опять противно сжался.
– Ваше сиятельство, чиновники с проверкой!
– Чиновники? – искренне удивилась Лиля.
– Ну надо ж убедиться, что мы ничего незаконного в столицу не ввозим. Да и корабли записать. Этим портовое ведомство занимается, – пояснил Лейф.
– И лучше бы с ними поговорить мне?
– Ваше сиятельство как всегда прозорливы, – ухмыльнулся вирманин.
– А мы им что-то должны?
– Въездную пошлину. По золотому с корабля, по пять медяшек с человека.
– А еще?
– Мы торговать собираемся?
Лиля задумалась. Платить не хотелось. Тем более налог с ее вещей… На фиг!
– Нет у нас товаров. А есть личные вещи графини Иртон.
Лейф коварно улыбнулся.
– На всех кораблях?
– Если ханганы не отобьются, значит, в мире что-то не так, – привычно огрызнулась Лиля. – Ты что думаешь, вирманин неотесанный, что высокородной графине одного корабля для вещей хватит? Минимум пять штук! Не говоря уж про Миранду! Ей тоже хотя бы один кораблик под шмотки нужен, а мы тремя на двоих обходимся. Отвратительное притеснение!
Лейф фыркнул.
– Ваше сиятельство, не будь у меня Ингрид…
– Иди-иди, встречай чиновников, льстец. И не забудь топор покрупнее взять, кольчугу надеть. Ну, ты понял.
– Чтобы они еще до встречи с вами обо…
– Обрадовались, – поправила женщина. – Шагом марш!
Портовый чиновник. Две штуки. Один невысок, лысоват и довольно плотен. То есть Лиля на его фоне теряется со своими габаритами… Второй повыше, с густой кудрявой шевелюрой и тоже объемный. Понятно. Явно, место хлебное.
Почему этих гадов не было в Альтвере?
Ну, на кораблях Лиля туда приходила один раз. И то – чтобы кто-то из чиновников осмелился лезть к знакомой градоправителя? Не по Сеньке шапка. За такое Торий голову бы снял. Вот и держались на расстоянии. А тут… кораблей много, столица одна, да и…
Есть, есть у столичных жителей определенный снобизм, никуда от этого не деться. Не у всех. Но встречаются такие типы, которые твердо уверены – жизнь в столице дает им приоритет перед всеми остальными.
Судя по взглядам этих двоих – это они и есть. Снобы. И жлобы. И плевать, что они таких слов не знают. Конечно, поклоны. Конечно, внешне все очень вежливо. Но есть в глазах что-то такое… гниловатое.
– Ваше сиятельство, – начал кудрявый.
Судя по тону, графинь тут прибывало по десятку в день. И они уже успели приесться.
Лиля сидела за столом, не делая даже попытки встать, смотрела на «таможенников» недобрыми глазами и ухмылялась. Лейф чуть в стороне поигрывал топором.
– Мое. Каков размер пошлины?
– Ваше сиятельство, так считать надо…
– Вы, любезнейшие, для того сюда и пожаловали. – Лиля играла перьевой ручкой. Крутила ее между пальцами.
– Значит… три корабля… с грузом товаров… – начал подсчитывать кудрявый.
– Ошибка, любезнейший, – Лиля была сама доброта. – Три корабля лично графини Иртон.
– И…
– А насчет товаров неправда. Графини не торгуют.
– А… – попытался встрять второй.
– Если у вас есть сомнения, обратитесь к его величеству.
– Ваше сиятельство, так ведь трюм же весь в сундуках.
– Это личные вещи. Мои, моей падчерицы, моих людей, – обрезала Лиля. – Вы что, полагаете, графиня Иртон должна путешествовать, как простолюдинка? Фи, любезнейший!
– Ваше сиятельство…
– За три корабля – три золотых. За людей… Лейф?
Лейф громыхнул по полу каюты так, что Лиля даже испугалась. Проломит еще…
– Сколько у нас людей на кораблях?
– Сто восемь человек, ваше сиятельство.
– Итого пятьсот сорок медяшек. Для ровного счета – пятьсот пятьдесят. Одиннадцать серебряных монет.
Лиля отсчитала требуемое и выложила на стол.
«Таможенники» сглотнули и принялись выписывать нужные документы.
«Ее сиятельство графиня Иртон.
Три корабля.
Груз – личные вещи».
Никаких проблем.
Ханганы даже не заплатили. Ибо Рашад устроил такой стон и плач: «Унижают, оскорбляют, с наследника престола деньги драть пытаются, да в Ханганате за такое, да мы протестовать будем!..» – что таможня сама бы ему приплатила, лишь бы отвязался. Амир действительно был принцем Ханганата. Так что ну его, от греха.
Но это было только первым актом. Вторым – пришлось отойти от берега и встать на якорь посредине бухты. И выставить часовых по восемь на корабль.
Зачем?
Воруют. Все, что гвоздями не приколочено. Могут подплыть на шлюпке, забраться на корабль… Ну и немножко отнять и поделить.
Лиле это было не надо, так что она отписала записку отцу и попросила Лейфа отправить. А пока побудем на корабле.
Где останавливаться, Лиля еще не решила.
С одной стороны, графиня должна жить с мужем. Ага. В доме, которому до Иртона, как до Луны пешком. Судя по рассказам Мири, домик был так себе. Человек двадцать поместятся. Но больше – вряд ли. А охрана? А вирмане? А ханганы?
Нет, у тех тоже есть посольство, но…
Амир – ее пациент, это первое. Мальчишке не хочется в посольство – второе. Они там просто не поместятся – третье, и главное.
Ативерна и Ханганат – два противоположных конца континента. И на фиг они друг другу? Ни торговли, ни границ, так, диковинки возят… Поэтому и посольство средней паршивости. Да, красиво, по-восточному богато, но оно маленькое. Человек так на двадцать вместе со слугами.
А потому… Лиля была за компромиссы.
Где бы так устроиться, чтобы всех разместить?
Август явился на следующее утро. Лиля уже встала, успела сделать зарядку и как раз разговаривала с Тахиром, когда в дверь каюты заколотили.
– Госпожа, ваш отец поднимается на борт!
Лилю словно кнутом стегнули.
– Проси. – Голос несолидно сорвался.
Вот так. Сейчас у тебя первый экзамен в этом мире. Страшно до ужаса! Но если тебя признает «отец», дальше будет легче.
