Кир Булычев - Сто лет тому вперед
— Хорошо, — сказала Алиса.
Ей только этого и надо было. Она хотела испытать миелофон без Берты. А потом положить его на место, чтобы папа не узнал, что она пробовала его на дельфинах.
Папа принес миелофон вчера из зоопарка и объяснил, что миелофон экспериментальный. Он может читать мысли. Конечно, если эти мысли выражены словами. Папе дали аппарат для опытов с обезьянами, но сегодня он поехал не в зоопарк, а на совещание и оставил аппарат дома.
Вчера вечером они с папой испытывали аппарат друг на друге, и Алиса слышала собственные мысли. Это очень странно — слушать собственные мысли. Они звучат совсем не так, как кажется тому, кто их думает. Алиса брала в руки серую коробочку, вставляла в ухо маленький наушник и слушала, как довольно тоненький голос говорит быстро-быстро: «Не может быть, чтобы мои мысли… смотри-ка, я слышу собственный голос… Это мой голос? Я подумала про голос и точно то же самое слышу…»
Алиса с папой попробовали послушать домработника. У домработника мысли были короткие и не путались, как у Алисы. Домработник думал о том, что надо подмести под плитой, почистить медаль и (тут люди узнали его страшную тайну) подзарядить потихоньку аккумуляторы, чтобы ночью, когда все будут думать, что он спит, почитать при свете собственных глаз «Трех мушкетеров».
…Алиса подошла к бассейну. Оба дельфина, узнав ее, наперегонки поплыли к бетонной кромке. Они по пояс выпрыгивали из воды, чтобы показать, что они рады видеть гостью.
— Подождите, — сказала Алиса. — У меня для вас нет ничего вкусного. Берта мне не велела вас кормить — у Руслана живот болит. Ведь правда?
Один из дельфинов, которого звали Русланом, перевернулся на спину, чтобы показать Алисе, что живот у него уже совсем не болит, но Алису это не разжалобило.
— Не уплывайте далеко, — сказала Алиса. — Я хочу послушать, есть ли у вас мысли. Видите, я достаю миелофон. Вы такого аппарата еще никогда не видели. Он читает мысли. Его придумали врачи, чтобы лечить психических больных, и вообще, чтобы ставить точный диагноз. Мне папа сказал. Понятно?
Но дельфины ничего не ответили. Они нырнули и поплыли наперегонки по кругу. Алиса достала из сумки аппарат и, вставив в ухо наушник, нажала черную кнопку приема. Сначала ничего не было слышно, но когда Алиса покрутила ручку настройки, то вдруг совершенно явственно услышала мысль одного из дельфинов:
«Смотри-ка, что она делает. Наверное, опыт ставит».
Алиса чуть не закричала «ура». Может, позвать Берту? Нет, надо проверить.
Один из дельфинов подплыл ближе. Он думал:
«А на вид просто девчонка. Что же это она делает?»
— Я читаю твои мысли, — тихо сказала Алиса дельфину. — Понял, глупый?
Дельфин перевернулся и нырнул. Но мысли его тем не менее были ясно слышны.
«Может, поговорить с ней? — думал дельфин. — А то она что-то задается…»
Перебивая первую мысль, появилась другая — кто-то еще, наверно, второй дельфин, подумал: «А я ее знаю, она из дома напротив, ее Алисой зовут».
«Вот молодец! — подумала Алиса. — Но откуда он знает, что я из дома напротив?»
И в тот же момент тот же голос, который звучал в миелофоне, сказал вслух, и довольно громко:
— Алиса-барбариса, машинку сломаешь, нас не поймаешь!
Голос раздался, как ни странно, не из бассейна, а сзади.
Алиса вскочила и обернулась.
За низенькой бетонной оградой стояли двое мальчишек лет по шести и корчили ей дурацкие рожи.
— А ну, уходите сейчас же! — рассердилась Алиса. — Вы мне весь опыт испортили!
— Так мы и ушли, дождешься! — сказали мальчишки.
Но Алиса сделала два шага в их сторону, и мальчишек словно ветром сдуло.
Алиса огорчилась и снова села на берег бассейна. Опыт провалился. Хорошо еще, что она не позвала Берту, чтобы рассказать о своем открытии. Ну ладно, время еще есть. Можно продолжить.
Алиса снова включила миелофон и, вытянув наружу усик-антенну, направила его в сторону дельфинов. В ушах потрескивало, и иногда раздавались какие-то хрюкающие звуки и взвизгивание. Они приближались, когда дельфины подплывали ближе, и почти совсем пропадали, когда дельфины ныряли или отплывали к дальней стенке бассейна.
Так Алиса просидела минут пять, но ничего не дождалась. Наверху открылось окно, и Берта, высунув зеленую модную голову, сказала:
— Алисочка, дружок, поднимись ко мне. Звонили из Монтевидео, отличные новости. И скажи роботу, чтобы он достал из холодильника рыбу.
— До свидания, — сказала Алиса дельфинам. — Я к вам еще приду.
Она осторожно, чтобы Берта из окна не увидела, спрятала миелофон и, сказав, что нужно, роботу, пошла к дому.
Когда она скрылась за углом, дельфин по имени Руслан высунул из воды курносое рыло и сказал негромко своему соседу на дельфиньем языке:
— Интересно, что случилось в Монтевидео?
— Не знаю, — ответил второй дельфин. — Жалко девочку, она так расстроилась. Может, стоило с ней поговорить?
— Рано еще, — ответил дельфин Руслан. — Люди не доросли до общения с нами. Они многого не поймут.
— К сожалению, ты прав, — сказал второй дельфин. — Взять хотя бы этих мальчишек. Крайне плохо воспитаны. Один даже кинул в меня палкой.
И дельфины, резвясь, поплыли вокруг бассейна.
Глава 3
Туды-сюды дедушка
В первый день каникул человеку обычно нечего делать. Вернее, есть что делать, и дел даже очень много, но трудно придумать, какое из них самое главное, и человек теряется среди многочисленных возможностей и соблазнов.
Алиса попрощалась с Бертой Максимовной, вышла на улицу и посмотрела на воздушные часы, висящие в небе над городом. Часы показывали двенадцать. Впереди еще был целый день, а за ним пряталось множество совершенно свободных летних дней, обещанное папой подводное путешествие, экскурсия в Индию, экспедиция юннатов в пустыню и даже, если мама достанет билеты, поездка в Париж на трехсотлетие взятия Бастилии, которую парижане уже специально построили из легкого пластика. Жизнь обещала быть интересной, но все это относилось к завтрашним дням.
А пока Алиса отправилась на Гоголевский бульвар. Миелофон лежал в сумке, и Алиса время от времени похлопывала по сумке ладошкой, чтобы проверить, на месте ли аппарат. Вообще-то говоря, стоило зайти домой и положить его на место, но жалко было терять время. Зайдешь домой — робот заставит обедать и будет говорить, что ты опять похудела, и что я скажу маме, когда она вернется, и всякие другие жалкие слова. Марсианский богомол попросится гулять, а гулять с ним — одно мученье: он останавливается у каждого столба и обнюхивает каждую царапину на мостовой.
![Кир Булычев - Сто лет тому вперед [Гостья из будущего]](/uploads/posts/books/211811/211811.jpg)
![Кир Булычев - Сто лет тому вперед [Гостья из будущего]](/uploads/posts/books/212131/212131.jpg)
