Ник Перумов - Череп в небесах
– Герр оберст, – я постарался щёлкнуть каблуками, однако вышло это скверно.
– Вольно, герр обер-лейтенант, – столь же формально отозвался Валленштейн. Во рту у него не хватало нары передних зубов, он присвистывал и шепелявил.
– Полковник, – рыкнул эрцгерцог, – вы можете говорить со мной спокойно, без истерических заклинаний о верности императорскому дому?
Валленштейн едва заметно вскинул подбородок.
– Моя верность императорскому дому – не предмет для обсуждения, Ваша Светлость.
– Тогда, быть может, ты возьмёшь на себя переговоры с теми, кто сейчас пытается наступать на Сан-Суси? Мы договорились с Фатеевым, что он поможет остановить Тучу, с тем чтобы по ней могли вести огонь и мы, и они.
– Тучу, бесспорно, необходимо уничтожить, – согласился Валленштейн. – Хочу только заметить, Ваша Светлость, что испытанное мною здесь совсем недавно отнюдь не прибавляет мне доверия к вашим целям и средствам.
Я невольно взглянул на забинтованные кисти рук. Хорошая у них анестезия…
– У меня нет времени препираться с тобой, Валленштейн. Если тебе непонятно, куда вёл Империю мой бедный дядюшка… – Адальберт презрительно фыркнул. – Он добрый, мягкий человек, прекрасный семьянин, баловавший до невозможности кронпринца. В результате Зигфрид твердит о «еврейском заговоре» и о том, что «Третий Рейх оболган победителями». Для тебя это новость, полковник? Не верю, не притворяйся. У тебя достаточно влиятельных друзей при дворе.
Валленштейн смотрел на эрцгерцога, злобно сощурившись.
– Я говорил это Фатееву, скажу и тебе. Пусть лучше «Арийский легион» думает, что своего добился. Пусть я буду во главе Империи, чем Зигфрид. Потому что я…
Валленштейн что-то резко ответил, похоже, начиналась перепалка.
Я отвернулся. В голове нарастал странный гул, словно сотни тысяч буровых машин изо всех механических сил вгрызались в неподатливую породу.
Туча пробивала себе дорогу внутрь.
– Господа, – произнёс я, ни к кому в отдельности не обращась, – они будут здесь самое большее через четверть часа. Предлагаю хотя бы на время прекратить ненужные дебаты. Напоминаю также Его Светлости регенту об обещанном рескрипте.
– Рескрипт сейчас будет, – посулил Адальберт с видом человека, лично подающего на подпись инквизитору свой собственный смертный приговор.
Он зло пролаял что-то в наручный коммуникатор.
В это самое время люди в белом, с надвинутыми респираторами осторожно вкатили носилки с dame Гилви Паттерс. К введённым в вены катетерам тянулись прозрачные трубки, негромко урчал моторчик, перекачивая жидкость. Вид у Гилви был как раз для похорон. Лицо даже не бледное, а отливающее какой-то трупной синевой, глаза глубоко запали, бескровные губы стянуло нитью.
На аппаратуре жизнеобеспечивания перемигивались многочисленные огоньки, дисплеи рисовали медленные кривые.
– Всё на искусственном поддержании, – сказал мне один из белых халатов. – Вентиляция лёгких, кровообращение, гемодиализ, внутривенное питание… Но состояние стабильное, тяжёлое, но стабильное…
Руки Гилви тоже были забинтованы. Так же, как и мои.
– Всё готово, всё здесь, Фатеев, – Адальберт встал рядом. – Мой адъютант несёт затребованный тобой рескрипт. Не знаю, как ты станешь проверять его подлинность, боюсь, тебе придётся поверить мне на слово.
– Я обойдусь тем, что есть. Господин эрцгерцог, я пойду вперёд. Мне нужно выманить Тучу на открытое место. После чего ваша охрана сможет расстрелять её фланговым огнём. Надеюсь, ваши нынешние противники присоединятся к нам в этом начинании. Я был бы признателен, если бы мне выдали броню.
– Распорядитесь, – мрачно кивнул Его Светлость регент. – А вы, Валленштейн, не можете не понимать, что…
«Мне надо идти, Гил. Может, ты услышишь меня? Не ушами, нет. А тем, что нас действительно объединяет?»
Я бросил последний взгляд на неподвижно возлежавшую на носилках Гилви и шагнул в тёмный проход.
Никогда прежде не бывал на Земле, тем более – в имперской столице, тем более – в тщательно охраняемом всеми мыслимыми и немыслимыми средствами Сан-Суси.
Всё-таки Новый Крым невозможно было даже сравнить со старой колыбелью человечества. Конечно, сейчас воздух пропитан был гарью от полыхавших невдалеке пожаров, воняло горелым мясом – от сбитых и упавших в пламя биоморфов. Горело пока ещё не в старых парках, помнивших ещё Фридриха Великого, кумира нынешних кайзеров, дальше, на берегу Хавеля, однако пламя неумолимо приближалось. Небо почернело от дыма и носившихся туда-сюда крылатых тварей Тучи. С юга, от Шарлоттенхофа, слышалась непрерывная стрельба.
За мной из боковых дверей выныривали фигуры в броне, у многих на рукавах – эмблемы «Арийского легиона».
Я вздохнул и привычно потянул к себе круживших над головой бестий.
На сей раз это оказалось посложнее. Туча плохо откликалась на зов, рыскала по сторонам, и мне далеко не сразу удалось заставить её кинуться на меня и только на меня.
Но всё-таки удалось.
* * *
ИМПЕРСКИЕ НОВОСТИ. ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК
Достигнуто соглашение о прекращении огня в столице. Его Императорское Величество кайзер, выйдя из-под домашнего ареста, выступит сегодня со специальным заявлением о текущем положении и о возможных изменениях в законе о престолонаследии.
Его Светлость эрцгерцог Адальберт остаётся регентом Империи.
Его высочество кронпринц Зигфрид через своего пресс-секретаря отказался от каких бы то ни было комментариев.
Необоснованно арестованные военачальники и старшие офицеры освобождены.
Части и подразделения «Арийского легиона» покидают Берлин.
Бундестаг и политические партии возобновляют работу.
Никаких карательных мер против кого-либо не предусмотрено, Его Императорское Величество объявил о полном прощении всем участникам последних трагических событий, на какой бы стороне они ни выступали…
А теперь эти и другие новости в подробном изложении…
* * *
Я был несказанно удивлён, как быстро всё кончилось. Вчерашние враги дружно клялись в верности своей Великой Империи. Кайзер действительно выступил, заявляя, что виной всему было «трагическое недопонимание среди членов императорской семьи». Семьи погибших в результате «инцидента» рядовых и младших офицеров, равно как и добровольцев «Арийского легиона» получали полный соцпакет. Его светлость регент встречался с высшими офицерами. Вокруг Сан-Суси тушили пожары, убирали груды обугленных трупов – Туча послушно шла на мой зов, словно бараны на бойню.
Именной пистолет эрцгерцога так и остался у меня.
