Софья Непейвода - Наследники предтеч. Выживание
На третьи сутки после того, как ландшафт сменился, Росс почувствовал себя себя нехорошо. Пожаловавшись нам на озноб и головную боль он посоветовал на всякий случай держаться от него подальше, чтобы уменьшить шансы заразиться, и уединился на втором этаже в моей комнатке. Всего за шестую часть суток его состояние сильно ухудшилось. Посовещавшись с Надей, мы пришли к выводу, что мне к нему идти безопаснее: все-таки мы принадлежим к разным видам — может, я и в принципе не могу заболеть тем, что подхватил хирург.
— Надеюсь, что зараза таится в местной разновидности красного мха, — добавила терапевт. — Если она в воде, воздухе или переносится насекомыми, уже у многих может тянуться скрытый период. Но, на всякий случай, стоит впредь всю питьевую воду кипятить. Я ведь давно это предлагала, — она укоризненно посмотрела на нас.
Зеленокожий лежал, закопавшись в подстилку и свернувшись в калачик, дрожал и не реагировал на внешние раздражители. Померив ему температуру, я пришла в ужас: градусник показал сорок один и три десятых градуса и, судя по состоянию Росса, жар усиливался. А ведь по многочисленным исследованиям, нормальные показатели для Homo oculeus лишь немного выше, чем для Homo sapiens, и составляют тридцать семь — тридцать семь и две десятых градуса. Такая температура, как у зеленокожего, уже сама по себе может представлять опасность для жизни. Было необходимо попытаться ее снизить хотя бы до сорока (а лучше — до тридцати девяти) прохладными обтираниями. Притащив воды, я приступила к делу. Простая методика сработала, и уже через десять минут жар намного спал, но стоило порадоваться и сделать перерыв, как все вернулось на круги своя. Как только ни пытались стабилизировать температуру, все оказалось бесполезно, советы коллеги тоже не помогли, и через несколько часов, отчаявшись, я спустилась вниз.
Надя на удивление твердо настояла чтобы все обитатели плота проверяли свои показатели не реже, чем раз в два часа, и при любом ухудшении самочувствия тут же сообщали. А Дет добавил:
— Помните, что, скрыв первые симптомы, вы можете стать переносчиками и заразить других.
Но пока ни у меня, ни у других никаких признаков не наблюдалось.
На привале Игорь, по нашему поручению, пошел наводить справки, не заболел ли кто-то еще. Выяснилось что жертвой неизвестной болезни, кроме Росса, оказалась только Ина, зеленокожая амазонка. Но даже два случая серьезно обеспокоили свободных, и логично рассудив, что источник заразы скрывается в болоте, они приняли решение больше не делать остановок, чтобы побыстрее выбраться из опасной местности.
К ночи состояние Росса не улучшилось, если не считать того, что он вышел из бессознательного состояния и начал бредить. Температура по-прежнему оставалась около сорока двух градусов, а когда он открыл глаза, они оказались кроваво-красными от полопавшихся сосудов. В бреду зеленокожий то умолял нас позаботиться о животных, то обещал кого-то убить, порой упрашивал кого-то отложить операцию, потому что у пациента все равно нет шансов ее пережить, а то и вовсе собирался консервировать какое-то мясо. А под утро нас разбудила испуганная Юля, которая оставалась дежурной: больной спустился вниз и теперь стоял над своей старой постелью со скальпелем в руке.
— Росс, отдай мне нож, — спокойно, с уверенностью в голосе, попросил Дет, протягивая руку.
Зеленокожий поднял на него безумный взгляд налитых кровью глаз, потом перевел его на нас и, опустив голову, всхлипнул.
— Все не так! — горестно сказал он. — Все не там, — Росс ткнул скальпелем в постель. — Разве это печень? — выдрав из подстилки пучок сухой травы, он продемонстрировал его нам. — Нет! Все не правильно, все не на месте, — бросив скальпель, зеленокожий схватился руками за голову и тихо завыл. — Нет никакой надежды.
Быстро забрав возможное оружие и передав его мне, мужчины попытались отвести больного обратно наверх, но не тут-то было. Стоило им поднять зеленокожего на ноги, как отчаянье резко сменилось яростью: отбросив низкорослого Илью, Росс ударил Севу одним кулаком в голову, а другим — в живот, до крови укусил Маркуса, а когда его схватили за руки, со всего размаха пнул психиатра в пах.
— Я вас даже жрать не буду, ходячие раковые опухоли! — по-змеиному шипел зеленокожий, выкручиваясь. Только когда инженер с Детом отошли от шока и пришли на помощь, мужчинам с трудом удалось связать разбушевавшегося Росса.
— Интересно, Ина такая же буйная? — задумчиво потянула я, когда Надя, осмотрев пострадавших, сказала, что у Севы, судя по всему, перелом ребра и легкое сотрясение, да и у Дета не все ладно, хотя насколько серьезно, еще не ясно.
— Сейчас сплаваю и узнаю, — тут же предложил менее других пострадавший математик.
— Сплавает он, — проворчала терапевт. — По затхлой болотной водичке.
— Ну, во-первых, она не затхлая: не пахнет, чистая, и вон сколько всего в ней растет, даже кувшинки, — обиженно возразил Игорь. — А во-вторых, если причина в ней, то мы все уже заразились, так что хуже не будет. Зато слюну Россовскую, которую он на меня наплевал смою.
— Тебе повезло, что только наплевал, — буркнул Маркус, баюкая распухающую руку.
Математик вернулся довольно быстро и сообщил, что Ина тоже не в себе, хотя в драку пока не лезла и острыми предметами не размахивала. Но узнав о «подвигах» нашего зеленокожего, амазонки решили подстраховаться и обезвредить подругу до возможных эксцессов.
Следующие сутки не принесли хороших новостей. Дожидаясь менее буйного настроения, мы поили Росса бульоном с растертой в кашицу рыбой. Я, с надеждой, что зеленокожий не ошибся и красный мох действительно обладает сильным дезинфицирующим действием, несколько раз в день спаивала ему небольшие порции отвара. К полудню, в один из буйных приступов, Росс попытался отгрызть себе руку, чтобы освободиться, но, к счастью, мы вовремя это заметили, хотя кожные покровы хирург успел повредить сильно. А вскоре математик принес страшную весть: все пять людей с желтой кожей слегли с аналогичными симптомами.
— Надо наловить рыбы впрок, — по-деловому отреагировал Илья. — Если хоть кто-то останется на ногах, ему будет не до охоты.
Согласившись, мы посвятили остаток дня заготовке запасов, в результате чего наполнили добычей три большие, опущенные в воду, корзины. Обследование, проведенное Надей перед сном, не порадовало: у восьмерых посвященных, если включать в них Детовских жен, температура на полградуса превышала норму, хотя, по их словам, других характерных симптомов они пока не замечали. Но всего через несколько часов все признаки появились, и глубокой ночью в бессознательное состояние впали Вероника, Юля, Света, Маркус, Игорь, Дет и две его жены, а у Лили и Ильи при очередной проверке выявились первые признаки болезни. К утру слегли и они, а у Веры, Нади и последней из Детовских жен поднялась температура.
