Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 2. Победить на трех мирах. Тау — ноль. Полет в навсегда
Саундерса охватили сомнения. Что ему, в сущности, известно об этой эпохе? И насколько правдивы слова Белготая? Можно ли ему верить?…
— Высади меня в таком времени, где вольный стрелок снова сможет сражаться. А по дороге я помогу тебе. Я неплохо управляюсь с пистолетом и виброножом. Не можешь же ты скакать по будущему в одиночку.
Саундерс задумался. Впрочем, что тут долго размышлять? И так ясно, что эта эпоха для него бесполезна. К тому же Белготай спас его от Ищеек, пусть даже не таких страшных, какими он их расписал. И… если уж на то пошло, ему нужен кто-нибудь, с кем можно просто поговорить. Кто помог бы ему забыть Сэма Халла и пропасть столетий, отделяющую его от Евы.
Решение пришло.
— Согласен.
— Отлично! Ты не пожалеешь, Мартин. — Белготай встал. — Пошли, пора отправляться.
— Прямо сейчас?
— Чем скорее, тем лучше. А вдруг твою машину найдут? Тогда станет слишком поздно.
— Но… тебе же надо собраться, попрощаться…
Белготай похлопал по сумке.
— Все мое при мне. — В его дерзком смехе чувствовалась горечь. — Мне не с кем прощаться, разве что с кредиторами. Пошли!
Слегка ошеломленный таким стремительным поворотом событий, Саундерс вышел вслед за Белготаем из таверны. Слишком уж быстро пришлось прыгать из эпохи в эпоху, а поразмыслить и прийти в себя так и не удалось.
Например, если он когда-нибудь вернется в свое время, то его потомки будут жить и в эту эпоху. Родственные связи распространяются быстро; в каждой из враждующих армий наверняка есть люди, несущие в себе кровь его и Евы. А ведь они сражаются между собой, даже не задумываясь о любви своих предке», благодаря которой появились на свет. «Но ведь и я сам, — устало подумал Саундерс, — не задумывался в свое время, имею ли общих предков с теми летчиками, которых сбивал во время войны».
Каждый живет в своем собственном времени. Человеческая жизнь — короткая вспышка света во мраке вечности, и людям не свойственно задумываться о том, что простирается за пределами этого короткого промежутка. Саундерс начал понимать, почему путешествия во времени так и не стали обычным явлением.
— Сюда!
Белготай увлек его в туннель переулка. Едва они укрылись в темноте, как мимо прошествовали четверо Ищеек в черных шлемах. В тусклых красноватых отблесках Саундерс разглядел их полувосточные лица с высокими скулами и поблескивающее оружие.
Городские дома словно сжались в эту ночь страха и ожидания. Когда спутники добрались до машины, Белготай снова рассмеялся, на этот раз легко и радостно.
— Свобода! — прошептал он.
Они забрались в кабину. Саундерс настроил приборы на его лет вперед. Белготай нахмурился.
— Наверное, мир через сто лет покажется мне слишком скучным, — сказал он.
— Если я найду способ вернуться, то доставлю тебя в любую эпоху, какую только пожелаешь, — пообещал Саундерс.
— Лучше перенеси меня на сто лет назад, — сказал воин. — Давай отправляйся!
3100 год. Развалины. Почерневшие, обугленные обломки. Саундерс включил счетчик Гейгера, тот бешено затрещал. Радиоактивность! Чья-то дьявольская атомная бомба смела Лиунг-Вей. Дрожащей рукой он снова включил машину.
3200 год. Радиоактивность исчезла, но развалины остались. Под горячим небом, мертвым и безжизненным, распластался огромный оплавленный кратер. Быть может, если перебраться через него, им повезет и они отыщут людей, но Саундерс не хотел уходить далеко от машины. Если им не удастся к ней вернуться…
К 3500 году выжженная земля снова покрылась почвой, на ней вырос лес. Путешественники стояли под моросящим до-, ждем и осматривались.
— А деревья-то большие, — заметил Саундерс. — Этого леса очень долго не касалась рука человека.
— Может, люди снова вернулись в пещеры? — предположил Белготай. — Хотя вряд ли. Цивилизация так широко распространилась, что в полной дикости не погибнет. Но до, ближайшего поселения может оказаться очень далеко.
— Тогда поехали дальше!
Глаза Белготая заблестели — ему стало интересно.
Несколько столетий спустя на этом месте все еще рос лес. Саундерс тревожно нахмурился. Ему очень не нравилось, что приходится все дальше и дальше отдаляться от своего времени. Он и так забрался настолько далеко, что уже не сможет вернуться без чьей-либо помощи. Но разумеется, когда-нибудь ему повезет…
4100 год. Они материализовались на просторном лугу, где среди фонтанов, статуй и беседок стояли низкие округлые здания из какого-то цветного пластика. Впереди бесшумно пролетел маленький аппарат. Саундерс не мог понять, какой у него двигатель.
Путешественники увидели на лугу молодых мужчин и женщин, одетых в длинные разноцветные накидки поверх легких туник. Заметив машину, они собрались вокруг, удивленно переговариваясь. Саундерс и Белготай вышли, приветственно подняв руки, но другую руку воин на всякий случай держал поближе к оружию.
С пришельцами заговорили на каком-то певучем, мелодичном языке, в котором с большим трудом угадывалось нечто знакомое. Неужели время настолько все изменило?
Их привели в одно из зданий. В просторном прохладном помещении им навстречу приветливо поднялся седой бородатый мужчина в украшенной орнаментом красной одежде. Кто-то принес небольшой аппарат, напоминающий осциллограф с микрофонной приставкой. Мужчина поставил его на стол и что-то настроил.
Бородач заговорил на том же незнакомом языке — но из машины послышалась английская речь!
— Приветствую вас, путешественники, в нашем отделении Американского колледжа. Садитесь, прошу вас.
Саундерс и Белготай ахнули. Старик улыбнулся.
— Вижу, психофон для вас новинка. Он воспринимает излучение речевого центра мозга. Когда человек говорит, соответствующие мысли улавливаются машиной, усиливаются и излучаются в мозг слушателя, который воспринимает их как слова родного языка. Позвольте представиться. Меня зовут Гамалон Авард, я декан местного отделения колледжа. — Его кустистые брови вопросительно приподнялись.
Путешественники назвали свои имена. Авард церемонно кивнул. Стройная девушка, одетая так легко, что глаза Белготая заблестели, принесла поднос с бутербродами и напиток, напоминающий чай. Саундерс внезапно осознал, насколько голоден и устал… Он обессиленно опустился в кресло, которое тут же изменило форму, подстроившись под контуры его тела, устало взглянул на Аварда и начал рассказывать свою историю.
— Я так и думал, что вы путешественники во времени, — кивнул декан, когда Саундерс смолк. — Для нас вы очень интересны. С вами наверняка захотят поговорить представители археологического факультета — если получат ваше любезное согласие.
