Федор Березин - Экипаж черного корабля
Фактором, исключенным из рассмотрения командным центром «Крикливого аиста», являлись несколько преждевременно списанные в утиль вооруженные силы Эйрарбии. К примеру, начальники гига-машины знать не знали о так называемых «рельсовых метателях». С их стороны это являлось очень большим упущением, впрочем, как и всего разведывательного ведомства Республики. А ведь «рельсовые метатели» уже напомнили о себе. Именно один из них намедни запустил «атмосферную глушилку», обесточившую на время сенсоры «Ящера». Браши почему-то уверовались, что это сделал обычный «большой ствол», но они ошибались.
60. НЕРАВЕНСТВО
Несмотря на равенство званий обоих командиров «гор», дилеммы, возникшие перед командиром «Сонного ящера», переплевывали те, что стояли в очередности решения у «Крикливого аиста». Тот действовал, выполняя направленный свыше приказ, причем вполне однозначный и четкий — диапазон альтернатив генерал-канонира Тутора был много шире. Дело не в том, что ни тот ни другой не представляли будущих последствий своих решений, в этом они отличались от любого другого млекопитающего Геи только масштабностью имеющихся в их распоряжении сил. Однако что следовало теперь делать командиру «Ящера», которого втягивали в драку с родной армией? Если бы его гига-танк обстреляли эйрарбаки, все оказалось бы ясно и просто: ответный удар дубиной помощней. И если бы дилемма обрывалась на этом, так же как у зудящего в ухо Мурашу-Дида, который, дергая генерала за лацкан, приказным тоном советовал:
— Пальните в них чем-нибудь, Тутор! А то в следующий раз они нас точно накроют.
— Конечно, — кивнул генерал-канонир с бравой убежденностью. — Но вы ведь понимаете, мы давно не стреляли. Пусть канониры проверят орудия, а то в этой суете сколько мы уже не проводили регламента. Не хватало, чтобы у нас в башне взорвался собственный заряд.
— Что ж так долго-то? — с подозрением посетовал эрэнкашник. — Они ведь могут и атомной шугануть?
— Вполне согласен, друг Меча, — пожал плечами Тутор-Pop, — но тщательность проверки нам все же не помешает. Вы, кстати, не желаете подняться в какую-нибудь башню?
— Увольте, генерал, здесь как-то спокойнее — больше железа над головой. И вас, между прочим, я тоже не отпущу.
И тогда Тутор снова расставил дилеммы на место и посмотрел на них долгим внутренним взором, он все еще не имел понятия, какая из них лучше.
— Может, пошлем им радиограмму? — без надежды предложил Тутор дремлющему в соседнем боевом кресле эрэнкашнику. — Скажем, что возвращаемся под родимое крылышко?
— Вы в своем уме, генерал? — подозрительно сверкнул в его сторону откупоренным глазом Мурашу-Дид. — Первое, что они сделают, — это пришлют сюда «тянитолкай» с «пятерней» друзей Честного Меча. Хотите с ними встретиться? То-то и оно. Так что надо поскорее смахнуть прочь, подальше к Оторванной Голове, напавшую на нас «гору» — и дело в шляпе. Давайте, вы ведь это умеете — на Берегу Вдвойне Теплого Утра было куда хуже.
— Само собой, — почесал подбородок командир «Сонного ящера».
61. ЖЕЛЕЗНЫЙ РЕЗЕРВ
«Рельсовые метатели» были промежуточным вариантом решения когда-то вставшей перед Империей задачи сотворить нечто равное чудовищным гига-танкам Брашской Республики, тогда еще ФСБ (Федерального Союза Брашей). Из-за распыления сил на сотни одновременно требуемых вооруженными силами проектов, из-за приоритета тому, что можно сделать сейчас, в ближайшее время, пусть через цикл-два, Эйрарбия так и не смогла повторить технологический подвиг Подводного Мозгового Центра и его многочисленных наземно помещенных филиалов. Появление «боевых гор» стало невероятным скачком вперед в создании оружия. Кроме того, скачком резким, ведь брашские разработчики не решали проблему постепенно, начав с неких «маленьких», стотысячетонных машин, чтобы, постепенно набравшись опыта, довести их функциональность до нужного предела. Они, вложив время и чудовищные средства, создали задуманных монстров примерно в том виде, что и планировали. То, что гига-машины оказались сделаны хорошо, более всего доказывал их практически неизменный вид за почти двадцать циклов эксплуатации в тяжелейших условиях локальных и тотальных войн. По всей видимости, действительно впихнуть в танк меньших масштабов все, что втиснуто в «боевую гору», оказалось принципиально невозможным. Ведь требовалось иметь пусковую платформу для гига-калибров, но одновременно с этим уникальную защиту, чего стоила только многометровая броня. А еще это было подвижное хранилище для целого легиона танков, быстроходный паром, техно-разведывательный центр, спрятанный от атомных ударов штаб и многое-многое другое.
Однако в Эйрарбии, в период, когда разведка только донесла, пока еще неточно, а в виде слухов, о планах Брашпутиды, посчитали фантастическую программу выдумкой. Потом, когда подвижные крепости явились во всей красе, стали срочно догонять. Но…
Это нельзя было решить нахрапом. Противодействие или аналог хотелось создать быстро — у Грапуприса Тридцать Первого, последнего императора эйрарбаков, слюни текли при виде достижений конкурентов по геополитике. Поэтому проблему осваивали не в комплексе, а частями. Именно таким «полурешением» и стали «рельсовые метатели».
Они представляли собой чудовищную одноствольную пушку, способную задираться в зенит и крутиться по оси. Калибр ее совсем чуточку перехлестывал— один метр, длина ствола дотягивала до тридцати двух (в основном не так из-за необходимости, как из желания хоть в чем-то переплюнуть брашских гениев). Эта штука абсолютно не бронировалась; не имела своих собственных средств разведки, точнее, они располагались в отдельных гусеничных машинах, так же как и в привычных танковых войсках. Вес ее равнялся сорока тысячам тонн; количество обслуживающего персонала достигало восьми тысяч человек, в этом параметре она почти равнялась «боевой горе»; а перемещалось это орудие по рельсам, за что и получило свое прозвище. Рельсы укладывались параллельно, в несколько сотен рядов, так как общее количество колес обозначалось четырехзначной цифрой. В итоге здесь удалось обойтись без впихивания в корпус термоядерного двигателя — «обычного», атомного, вполне хватало. Однако подвижность комплекса оставляла желать лучшего.
По первоначальному, впоследствии не утвержденному проекту по всей прибрежной части континента требовалось проложить трассы для движения. Даже император Грапуприс, страстный любитель гигантомании, и тот почувствовал подводные камни этой задумки. Дело даже не в том, что недовершенная разработка пыталась подмять под себя всю, далеко не хилую металлургическую промышленность Империи. Монарх не любил столь глубокие обобщения, так что в этом смысле проект проходил на ура. Однако даже он, несмотря на не оправдавшуюся позднее веру в огромную длительность своего существования на этом свете, понял, что не сможет дотянуть даже до четвертинки проекта. Помимо того, любой обученный в академии маршал или генерал, а уж тем более офицер-практик видел уязвимость проекта с тактической точки зрения. Стоит повредить даже не пушку, а сам путь, и…
