Вальдемар Лысяк - Ампирный пасьянс
Только я не верю, чтобы это сделали англичане. Если же их исключить остается всего лишь одна возможность: инициатива ненавидевших Наполеона бурбоновских ультра, которые развернули во Франции белый антибонапартистский террор и которые не могли стерпеть факта, что наполеоновская легенда доминирует над троном белых лилий. Во французском обществе сразу же после Ватерлоо сложилось беспрецедентное раздвоенное осознание власти. Формально при власти был Людовик XVIII, но в сердцах преобладающей части народа царил человек с далекого острова. Пока Наполеон оставался при жизни, над Бурбонами постоянно висела угроза его возвращения - ведь разве не вернулся он с Эльбы? Уверенными в своем наследовании власти после него бурбоны могли быть только в случае смерти императора. А ведь еще со времен маркизы де Бринвилье мышьяк во Франции называли "poudre de succession" ("порошком наследования").
Кажется весьма правдоподобным, что бурбонская разведка ввела Монтхолона в окружение императора сразу после Ватерлоо. Давайте вспомним: в 1814 году Монтхолон предал Наполеона, и ему удалось как-то зацепиться при дворе Людовика XVIII. Для него это прошло не так уже легко и, сомневаюсь, что задаром. Ведь чем-то он должен был за эту милость заплатить. Чем? Вполне возможно, что согласием на участие в игре, начавшейся сразу же после Ватерлоо, когда он ни с того, ни с сего появился рядом с императором, будто марионетка в кукольном театре?
Бурбонским комиссаром на Святой Елене был маркиз Моншену, индивидуум, который в своей ненависти к Наполеону перебивал всех остальных слуг Людовика XVIII, что было достаточно сложным само по себе. Скорее всего, Моншену был непосредственным начальником отравителя. Это предположение. Фактом же является то, что единственным обитателем Лонгвуд, поддерживавшим на острове дружелюбные отношения с бурбоновским комиссаром (совместные поездки, завтраки, обеды - абсолютно безнаказанные после отравления Киприани) был наш генерал, граф Монхолон! Этот образчик верности шпионил в пользу не только англичан, но и Бурбонов, и его "контактным почтовым ящиком" на Святой Елене был маркиз Моншену. Адресатом же в Париже был самый заядлый "ненавистник Бонапарте" в семействе Людовика XVIII, граф д'Артуа, впоследствии ставший королем Карлом X.
Граф д'Артуа - вот человек, на которого я указываю пальцем. Что меня к этому уполномочивает? Тот факт, что уже в 1814 году он пытался отравить Наполеона, пребывающего тогда на Эльбе. 12 июня 1814 года он строил с неким таинственным офицером (Пейре сообщает инициалы: С. де Б.), который предложил ему убить императора с помощью подкупленных жандармов с Эльбы. Скорее всего, это был некий Брюлль, высланный графом д'Артуа на Эльбу, чтобы покончить с Наполеоном. Покушение не удалось по причине бдительности "гориллы" Бонапарте13.
12
Шести лет хватило Монтхолону, чтобы достичь своей цели. Шести следующих лет хватило, чтобы от полученных от Наполеона двух миллионов франков не осталось ни сантима. Азартные спекуляции довели Монтхолона до полнейшего краха. Но утешался славой вернейшего слуги "бога войны". Ему казалось, что обворовав Бонапарте на несколько лет жизни, он совершил совершенное преступление, которое никогда не будет раскрыто. Он ошибся, поскольку не слишком внимательно слушал императора. Именно Наполлеон как-то сказал: "Кража, как таковая, не существует. За все приходится платить".
1 Злокачественная опухоль печени, воспаление мозга, воспаление легких, туберкулез, ишиас, гемороиды, малярия, эпилепсия, сифилис и т.д.
2 "Revue des etudes Napoleoniennes", том XXXI
3 Раскрыли маркизу после смерти ее любовника и сообщника, Сент-Круа, в бумагах которого обнаружили описание действий маркизы-убийцы.
4 Мышьяк чрезвычайно распространен в природе и в небольших количествах находится в человеческом организме. Кроме того, Наполеон на Святой Елене мог поглощать дополнительные дозы мышьяка и из других источников, например - как писал журнал "Таймс" - вдыхая запах зеленых занавесок, окружавших его ложе, при производстве которых также применяли мышьяк.
5 Опережая французских историков, я первый, в ходе обширной полемики на страницах "Перспектив" (№ 85, 16.04.1971 г.) опроверг на основе французских и английских документальных источников, а также мемуаров, все пункты доказательств Бретонна, которые, в основном, состояли из демагогической "интерпретации" сообщений и банальных выдумок. Бретонн, который до того с яростью защищал свою гипотезу, и которому мою аргументацию передал журнал "Пари Матч" (письмо от 1.10.1971 г.), после этого набрал воды в рот.
6 Гораздо более точный аппарат Марша был изобретен только лишь в 1836 году.
7 "Это интриганка, для которой выгода превышает все существующее", сказал как-то раз император Бертрану о мадам Монтхолон. - "Она оказывает мне те самые мелкие услуги, что же, она не красавица, только, в конце концов... Сердце свое она отдала разве что за хорошие ценные бумаги. Зато мужа ее нельзя упрекнуть ни в чем".
8 Уезжая, Гурго проклинал Монтхолона и поклялся отомстить.
9 В 1821 году немецкий врач-токсиколог, Геффер, описал определенную форму отравления мышьяком, которую назвал "полуострой", и первыми симптомами которой является нехватка воздуха и ускоренное сердцебиение.
10 От климата страдали самыми различными расстройствами многие обитатели Святой Елены, вот только среди симптомов всех этих заболеваний не было болей и опухоли ног, от чего страдали пленники в Лонгвуд, но именно это является наиболее типичным проявлением первой фазы отравления мышьяком по методике маркизы Бринвиллье.
11 Правда, Антоммарки был единственным человеком на острове, который, видимо, начал догадываться о том, что вытворяет Монтхолон. Он был бы идиотом, если бы не задал себе вопрос: почему это господин граф и генерал убрал его от ложа больного и сам играется в медика весьма опасными "игрушками"? Несомненно, что опасающийся того, что его раскроют, Монтхолон должен был сразу же после смерти императора "договориться" с жадным к деньгам врачом, поскольку потом, в Европе, осыпал его знаками своей благодарности. Например, он подарил ему собрание рукописей Наполеона, которое Антомарки тут же продал за огромную сумму графу Адаму Титусу Дзялыньскому (теперь эти документы находятся в Корницкой библиотеке Польской Академии Наук). Разве не было это частью выкупа за молчание? (см. мою статью На вес золота... в "Культуре" за 20.06.1976 г.). Самым интригующим для меня является одно мнение Симона Ашкенази, который опубликовал указанные документы в 1929 году и написал в предисловии, что Монтхолон "по каким-то причинам очень угождал доктору". Неужели Ашкенази уже тогда знал решение загадки, которую более чем четверть века позднее начал раскручивать Форсхуфвуд? Такое возможно, поскольку Ашкенази забрал в могилу несколько тайн, которые "по определенным причинам" он не намеревался пускать в обращение. Кстати, сама фигура Антоммарки, бывшего профессиональным шулером и авантюристом, также будит мои подозрения (сравни, В. Лысяк "Врач Наполеона в Варшаве", "Столица", 3-10.04.1977 г.).
