Роберт Уилсон - Спин
— При последнем нашем разговоре ты упомянул проблему, — напомнил я Джейсону. — Ты сказал, что численность репликаторов уменьшается.
— Они встретились с чем-то… незапланированным.
— И что это было, Джейс?
Он несколько мгновений помолчал, как бы собираясь с мыслями:
— Запуская репликаторный проект, мы считали, что вводим во Вселенную нечто совершенно новое, новый вид искусственной жизни. Так вот, мы, человеческие существа, люди как Земли, так и Марса, оказались простачками и наивнячками. Не одни мы в галактике наделены разумом, и не мы первые. Куда там. Напротив, мы — явление заурядное. Практически всё, что мы предприняли в своей короткой истории, предпринималось прежде нас другими, в других местах.
— То есть репликаторы напоролись на других репликаторов?
— Наши репликаторы попали в мир репликаторов. Звёздный мир, Тайлер, оказался джунглями, а не пустыней, как мы предполагали.
Я пытался представить себе процесс, описываемый Джейсоном.
Далеко от захваченной «Спином» Земли, вдали от Солнечной системы, там, откуда наше Солнце кажется заурядной захолустной звездой, какой-то репликатор, осев на ледяную пылинку, начал процесс репродукции, инициировал стандартные процедуры роста специализированных «кирпичиков» колонии, наблюдения, сбора и передачи информации, уже многократно повторявшийся ранее предками. Может быть, новая колония достигла зрелости, может быть, далее начала передавать данные. Но в этот раз цикл прервали.
Что-то учуяло присутствие наших репликаторов. Что-то голодное.
Этот хищник (по выражению Джейсона) какой-то иной полуорганической автокаталитической системы с обратной связью — другая колония саморепродуцирующихся клеточных механизмов, полумашина, наполовину живое существо, — вторгся в нашу систему. Хищник более развитой, более сильный, со встроенным в генетику агрессивным инстинктом, способный искать и употреблять в качестве питательного вещества конкурирующие системы. Земные репликаторы, слепые и беззащитные, не способные даже удрать, пали жертвой этого хищника.
И нападающий не просто сожрал наших посланцев, не просто усвоил составляющие их молекулы. Он проанализировал состав и назначение структуры жертвы, он усвоил то, что посчитал для себя полезным, на ходу внедрил новое в свою структуру, реорганизовал, если в том возникла нужда, свою колонию. Наша колония не умерла, она оказалась втянута в новую, так сказать, онтологически пожравшую её систему, более сложную, иерархически превосходящую…
Не в первый и не в последний раз.
— Цивилизации разумных существ рано или поздно приходят к использованию репликаторных сетей, — продолжал Джейсон. — Субсветовые полёты в космосе — штука дорогая и малоэффективная, поэтому большинство технологически развитых культур в конце концов упираются в необходимость использования фоннеймановских машинных систем, каковыми и являются репликаторы. Очень выгодная затея, ведь репликаторы сами себя строят и обслуживают, на них не нужно тратить ни сентаво самой девальвированной валюты. А объём поступающей информации экспоненциально увеличивается с течением веков.
— Понимаю. Марсианские репликаторы не уникальны, они вошли в новую для себя, но привычную для космоса экологию…
— Экологию фон Неймана. По математику XX века Джону фон Нейману, первым предположившему возможность создания самовоспроизводящихся машин.
— …экологию фон Неймана, хорошо… Вошли в эту экологию и ушли от нас. И ни черта не сказали нам ни о гипотетиках, ни о «Спине».
Джейсон капризно выпятил губы:
— Тайлер, как ты не понимаешь… Экология фон Неймана и есть гипотетики. Это ведь то же самое.
* * *В этот момент я мысленно как бы отпрыгнул назад и попытался осмыслить, с кем же я беседую.
Внешне вроде Джейс. Но его слова как-то заставляют не верить глазам своим.
— Ты… Ты общаешься с этой… системой? Я имею в виду, сейчас, во время нашего разговора?
— Не знаю, не знаю. Не знаю, что ты называешь общением. Общение действует в обе стороны. Это — нет. То есть это не то, что ты имеешь в виду. Общение не бывает столь… ошеломляющим. Это — да. Особенно ночью. Днём поток умеряется, вероятно, Солнце глушит сигнал своим излучением.
— Значит, ночью сигнал сильнее.
— Может быть, термин «сигнал» тоже не вполне корректен. Сигнал — это то, что должны передавать наши репликаторы. Я же получаю информацию на той же несущей, но информация эта не пассивная, какую мы получали раньше, и даже не просто активная, но откровенно агрессивная. Со мной пытаются сделать то же, что сделали с каждым другим узлом системы. Фактически, Тай, это пытается овладеть моей нервной системой и перепрограммировать её.
Значит, мои подозрения оправдались. С нами в комнате присутствовал третий. Во время нашего разговора гипотетики продолжали пожирать Джейсона заживо.
— И они в состоянии это сделать? Перепрограммировать твою нервную систему?
— Не думаю. Они считают меня ещё одним узлом сети репликаторов. Та биотехнология, которую я инициировал инъекцией, сделала меня чувствительным к их манипуляциям, но не так, как они этого ожидают. И поскольку они не воспринимают меня как органическую биологическую единицу, они могут лишь убить меня.
— Может быть, есть какой-то способ экранировать тебя от их излучений?
— Насколько мне известно, нет. Если бы марсиане что-то знали, они бы включили это в свои архивы.
Окно комнаты Джейсона выходило на запад. Заходящее солнце пронизывало облака и окрашивало стены розоватым свечением.
— Они и сейчас с тобой. В тебе. Разговаривают с тобой.
— Они… Оно… Это… Надо найти для них какое-то другое местоимение. Вся эта общность, вся экология фон Неймана представляет собой единую сущность. Она мыслит и куёт свои планы, медленно, но верно. Но все триллионы составляющих её частей одновременно представляют собой автономные существа, часто конкурирующие, более быстрые, чем вся сеть, и куда более интеллектуально развитые, чем любая человеческая особь. Спин-оболочка, к примеру…
— Спин-оболочка — индивидуум?
— Во многих отношениях — законченный индивид. Цель ей задаётся сетью, но она сама оценивает события и выбирает действия. Она сложнее, чем мы себе представляли, Тай. Мы, к примеру, предполагали, что она либо включена, либо выключена, как электрическая лампочка, что она работает в двоичном коде. Ан нет. В зависимости от обстоятельств и целей она выбирает нужное из множества состояний. Взять, к примеру, различие проницаемости. Мы давно знаем, что оболочка пропускает космический корабль, ракету, но задерживает астероид. А сколько того, что мы не знаем… Почему мы до сих пор не уничтожены солнечным излучением? Потому что мембрана всё ещё защищает нас до известной степени.
