Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 12
Погода держалась ясная. На фиолетовом небе не показывалось ни облачка. Днем было жарко, ночью ненамного прохладнее.
Наконец холмы кончились, и путники вышли на необозримое сухое плато, совершенно плоское, если не считать одиночных крутых курганов. На горизонте проступали бело-голубые горы. Начался марш по пустыне. Воду захватили с собой в бочонках, которые роботам удалось смастерить из пустотелых деревьев, но на настроение пустыня влияла не лучшим образом.
Аппарат, прошедший над группой на бреющем полете, больше не появлялся. Тем не менее временами возникало странное чувство, что за ними наблюдают, и весьма пристально. Три-четыре раза вдалеке мелькали силуэты Колючки в паре с монстром. Ручаться за что-либо было трудно, и все же у Тимоти создалось впечатление, что верховодит в этой паре Колючка, не дает монстру передышки, гоняет его куда вздумается.
Плато казалось нескончаемым. День за днем они брели вперед и вперед, а пейзаж не менялся, горы не приближались, до них было все так же далеко. И не было ничего, кроме ощущения бесконечной дали. Правда, под одним из крутых курганов обнаружился упрямый родничок, который дал возможность пополнить пустеющие бочонки, но отходящий от родника ручеек через четверть мили бесследно исчезал в томимой жаждой пустыне. Хорас беспрерывно брюзжал, Эмма заламывала руки. Конрад не удостаивал их вниманием, он вел и вел свое войско вперед, все глубже в бесплодную сушь.
И упорство было вознаграждено. Однажды опаляюще знойным днем монотонность плато нарушил глубокий каньон. С несказанным облегчением люди увидели на дне каньона ленту реки, опоясанную по берегам полосками растительности. Слева вздымался огромный курган, и древняя река, впоследствии ушедшая в каньон, сточила курган с одной стороны, превратив склон в отвесную скалу. А под скалой, на полочке между нею и нынешним каньоном, лежали руины — некогда здесь, по всей вероятности, было небольшое поселение.
Тратить время на осмотр руин они не стали. Суетливые роботы нашли узкую тропку, ведущую на дно каньона, и путники двинулись по ее петлям, выверяя каждый шаг. Внизу тропа вывела на ровную скальную площадку. Розово-красный обрыв нависал над площадкой, укрывая ее от солнца. С реки тянуло прохладным ветерком, и после беспощадного зноя пустыни это было очень приятно.
Сюда, на эту площадку, и повел Конрад троих подопечных людей. И объявил им свое решение:
— На какое-то время остановимся здесь. Не совсем то, на что я надеялся, но тут защищенное место, годное для обдумывания дальнейших действий. Речная вода недалеко. А по берегам мы, наверное, отыщем пригодную для вас пищу.
Эмма опустилась прямо на голый камень и сказала:
— Хорошо. По крайней мере, мы в тени, солнце заглядывает сюда разве что перед закатом. И больше не надо экономить воду. Может быть, мне даже разрешат принять ванну…
— Это лучше, чем ничего, — нехотя согласился Хорас. — Во всяком случае, лучше, чем пустыня.
На следующий день робот-разведчик обнаружил свалку. Расположенная под обрывом, она поражала своей обширностью, а в высоту поднималась едва ли не до половины утеса. Робот ничего не трогал, а сразу побежал назад, оповещая во весь голос о своем открытии, и к месту находки отправились все, кто только мог.
Свалка состояла в основном из металла. Наверное, даже несомненно, раньше тут хватало и другого мусора, но с веками менее прочный хлам распался, развеялся и исчез, остался только металл, каменные изделия странной формы да несколько массивных деревяшек. Самым поразительным было то, что металл не разрушился совершенно, ржавчина его не тронула, даже до сих пор блестит.
— Сплав, неизвестный на Земле, — объявил Конрад. — Многие вещи, если не все, выглядят так же, как в день, когда их выбросили.
Металлический хлам был всех сортов и фасонов — заведомый лом, разрозненные детали машин, неисправные инструменты и приборы, какие-то витые статуэтки и, наконец, цельные тяжелые бруски. Назначение отдельных предметов было более или менее понятно, но в большинстве своем они казались непостижимыми. Роботы вытащили из общей кучи то, до чего сумели дотянуться, разложили на земле поштучно и принялись бродить по этой своеобразной выставке, строя всякие гипотезы и предположения как логичные, так и нелепые.
— Инопланетная технология, — возвестил Конрад. — Теперь в ней во веки веков не разберешься.
Было довольно очевидно, что хлам сбрасывали с обрыва над каньоном. Быть может, этим занимались обитатели поселения, обратившегося ныне в руины.
— Не многовато ли мусора для такого невзрачного городишки? — высказался Хорас.
— А может, свалка обслуживала большой район, — ответил Тимоти. — На плато, которое мы пересекали, когда-то могли стоять села и города. Там мог быть густонаселенный сельскохозяйственный пояс. А потом дожди прекратились, началась засуха, экономика оказалась подорвана…
— Металл можно использовать, — перебил Конрад. — Из него можно изготовить необходимые нам машины.
— По-твоему, мы будем сидеть здесь, пока вы не найдете применение этим железкам? О каких, собственно, машинах ты говоришь?
— Во-первых, нам нужны инструменты.
— У вас же есть инструменты! Лопаты и ломы, топоры и пилы, коловороты и копалки…
— Во-вторых, оружие. Лучшее, чем до сих пор. Нужны более удобные луки. Стрелы, которые летели бы прямо. Этот металл прочен и упруг. Может быть, изготовим арбалеты. Копья и пики. Катапульты.
— Гляжу, ты нашел себе хобби! — зарычал Хорас. — И воображаешь, что эта свалка для тебя — клад…
— Точно так же, — невозмутимо продолжал Конрад, — можно сконструировать тележку для транспортировки воды и припасов, какие удастся собрать. Роботы смогут тащить целый поезд из тележек. А можно построить и двигатель, например паровой…
— Да ты просто рехнулся! — вскричал Хорас.
— Мы все обдумаем, — закончил Конрад свой монолог. — Соединим наши умственные усилия…
Что роботы и сделали. В последующие дни они то и дело, собравшись стайками, чертили на песке какие-то схемы. На расстоянии около мили был найден уголь, и они соорудили кузницу. Хорас раздражался, а то и кипел от злости. Эмма, напротив, была довольнешенька: она никак не могла забыть дней на плато и радовалась тому, что здесь вдоволь воды и тени. А Тимоти обследовал окрестности.
Особенно понравилось ему, выкарабкавшись по тропке из каньона, проводить целые дни среди руин. Просеивая песок и пыль, он иной раз наталкивался на предметы материальной культуры — примитивное оружие, какие-то стержни длиной по три фута из иного, чем на свалке, металла с пятнышками ржавчины. Попадались и керамические изделия своеобразной формы, — не исключено, что идолы. Скрючившись в три погибели, он вглядывался в свои находки до рези в глазах, но по сути так ничего и не высмотрел. Тем не менее руины привораживали его до странности, и он возвращался сюда снова и снова.
