Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой
Действительно, ужасную, если, как могли предположить, капитан Немо пользуется «Наутилусом» как орудием мщения! В ту ночь, когда он захватил нас в плен в Индийском океане, не нападал ли он и на другой корабль?
Не был ли тот человек, которого похоронили на коралловом кладбище, жертвой такого нападения со стороны «Наутилуса»? Да, еще раз повторяю: так оно должно было быть. Одна сторона таинственного существования капитана Немо прояснилась. И если он еще не был узнан вполне по своей деятельности и с нравственной стороны, то тем не менее нации нашли необходимым объединиться против него и начать преследовать уже не химерное существо, но человека, который питает к ним непримиримую ненависть. Все это ужасное прошлое предстало передо мной. Вместо друзей на этом корабле, который к нам приближался, мы легко могли встретить самых безжалостных врагов.
Между тем ядра стали все чаще и чаще падать вокруг нас. Некоторые, встречая поверхность воды, рикошетили и уже на значительных расстояниях падали в воду. Ни одно ядро не попало в «Наутилус».
Во время этой канонады броненосный корабль находился от нас не далее трех миль. Но, несмотря на сильную канонаду, капитан Немо не появлялся на палубе.
А между тем достаточно было, чтобы хоть одно из этих конических ядер ударило в перпендикулярном направлении к корпусу «Наутилуса», судьба его была бы плачевна.
Видя, что канонада усиливается, канадец обратился ко мне с такими словами:
— Господин Аронакс, мы должны на все решиться, чтобы выйти из этого скверного положения. Подадим сигналы! Тысяча чертей! Может быть, они там поймут, что мы честные люди.
Нед Ленд достал свой носовой платок, чтобы им махать в воздухе. Но едва он его развернул, как чьей-то железной рукой, несмотря на свою замечательную силу, повален был на землю.
— Презренный, — воскликнул капитан Немо, — не хочешь ли, чтобы я тебя пригвоздил к бивню «Наутилуса» перед тем, как он пробьет этот корабль!
Страшно было слышать раздраженный крик капитана Немо, еще страшнее было его видеть. Лицо его побледнело от спазма сердца, которое на минуту даже перестало биться.
Его зрачки сильно расширились. Он уже не говорил, а рычал, наклонившись всем телом вперед; он, казалось, сворачивал плечо канадцу.
Затем, оставив его в покое и обернувшись по направлению к военному кораблю, канонада которого продолжалась, он закричал своим могучим голосом:
— А! Ты знаешь, кто я, корабль проклятой власти! Мне не нужен твой национальный флаг, чтобы узнать тебя! Смотри, я тебе покажу свой флаг!
И капитан Немо развернул на боку палубы черный флаг, совершенно схожий с тем, какой водружен был на Южном полюсе.
В эту минуту ядро попало в корпус «Наутилуса», оно не пробило железа, а рикошетом пролетело близ капитана Немо и упало в море.
Капитан Немо пожал плечами, затем, повернувшись ко мне, сказал повелительным голосом:
— Уходите, уходите вы и ваши товарищи!
— Милостивый государь, — вскрикнул я, — вы хотите напасть на это судно?
— Милостивый государь, я его потоплю!
— Вы этого не сделаете!
— Я это сделаю, — холодно ответил капитан Немо. — Не вам судить меня. Судьба вас делает свидетелем того, что вы не должны бы были видеть. Идет атака. Отпор будет ужасен. Уходите.
— Какой это корабль?
— Вы этого не знаете? Тем лучше! По крайней мере, его национальность останется для вас тайной. Сходите!
Канадцу, Конселю и мне оставалось только подчиниться требованию. Человек пятнадцать матросов «Наутилуса» окружали капитана Немо и с нескрываемым чувством ненависти смотрели на приближающийся корабль. Чувствовалось, что один и тот же дух мести воодушевлял все эти сердца.
Я сошел в ту минуту, когда новый снаряд скользнул по корпусу «Наутилуса» и раздался крик капитана:
— Стреляй, безумный корабль! Расточай свои бесполезные ядра! Ты не уйдешь от бивня «Наутилуса»! Но не на этом месте ты погибнешь! Я не хочу, чтобы твои развалины покрыли останки славного «Мстителя».
Я вошел в свою комнату. Капитан Немо и его помощники остались на палубе. Гребной винт приведен был в движение. «Наутилус» быстро удалялся, стараясь выйти из сферы действия выстрелов военного корабля. Но последний продолжал его преследовать. Пока капитан Немо довольствовался тем, что держался на определенном расстоянии.
К четырем часам вечера, не имея возможности сдерживать пожиравшие меня нетерпение и беспокойство, я вышел на центральную лестницу. Подъемная дверь была поднята.
Я вышел на палубу. Капитан Немо прогуливался по ней нервными шагами и смотрел все время на корабль, который находился на расстоянии миль пяти-шести. «Наутилус» вертелся вокруг военного судна, как преследуемый зверь, и, дозволяя себя преследовать, увлекал судно к востоку. Но до сих пор «Наутилус» не приступал к нападению: может быть, капитан Немо колебался.
Я желал в последний раз переговорить с капитаном Немо. Но только я обратился к нему, как он заставил меня замолчать.
— Я право, я справедливость! — воскликнул он. — Я угнетенный, а вот угнетатель. Это он! Ведь все, что я любил, уважал, что дорого было моему сердцу, мать, отец, все это погибло! Все, что я ненавижу, находится там! Замолчите!
Я бросил последний взгляд на военный корабль, усиливавший пары. Затем я присоединился к Неду и Конселю.
— Мы убежим! — вскрикнул я.
— Непременно! — ответил Нед. — Какой это корабль?
— Не знаю: но какой бы он ни был, он до ночи будет потоплен. Во всяком случае, лучше погибнуть с ним вместе, чем быть причастным к мести, в справедливости которой мы не убеждены.
— Я того же мнения, — ответил холодно Нед Ленд. — Подождем ночи.
Наступила ночь. Глубокая тишина царила на борту «Наутилуса». Компас показывал, что судно изменило свое направление. Я ясно слышал удары лопастей гребного винта, которые рассекали волны с равномерной скоростью, судно держалось на поверхности воды и испытывало незначительную качку из стороны в сторону.
Я и мои товарищи решили бежать в тот момент, когда военный корабль настолько приблизится, что может услышать наш крик или увидеть, так как луна светила достаточно ярко. Через три часа наступило полнолуние.
Перебравшись на корабль, если бы мы и не могли предотвратить угрожающий ему удар, тем не менее могли бы сделать то, что обстоятельства нам бы позволяли. Не раз мне казалось, что «Наутилус» приступает к нападению. Но оказывалось, что он продолжал заманивать своего противника и, сойдясь с ним ближе, снова обращался в бегство, увеличивая скорость хода.
Часть ночи прошла без приключений. Мы выжидали случая, чтобы действовать. Мы были сильно взволнованы и потому мало говорили. Нед Ленд хотел броситься в море. Я заставил его дождаться удобного момента. По моему мнению, «Наутилус» должен атаковать двухпалубное судно на поверхности воды, и тогда будет не только возможно, но даже легко убежать.
