Алекс Орлов - Двойной эскорт. Экзамен для героев
– Случайность, – отмахнулся Тони.
– Не скажи. Ты по собственному ушел? Без залетов?
– Я же сказал – по собственному желанию. – Тони позволил себе горькую усмешку. – По большой любви.
– Мне кажется, тебе нужно вернуться на правильную работу, парень, и не заниматься… – Сержант покосился на уборочный скруббер. – Ну, ты понял меня.
– Не знаю, я об этом как-то не думал, – пожал плечами Тони. – Думал, вся прошлая жизнь осталась далеко позади, хотел найти какую-то новую жизнь.
Сержант залпом допил свой ром и спросил:
– А чем ты занимался в полиции?
– Первый месяц в патруле работал, где выяснилось, что я хорошо стреляю, потом стал снайпером.
– Снайпером? Настоящим снайпером с винтовкой?
– И с винтовкой, и с пистолетом, и с автоматом – я стрелял из любого оружия.
– Правда? – оживился сержант. – А давай-ка мы тебя завтра проверим – не возражаешь?
– Давайте, сэр, если вы считаете, что в этом есть какой-то смысл… – Тони пожал плечами, изобразив на лице слабую надежду.
– Давай часиков в десять утра, ты ведь с утра свободен?
– Да, здесь я работаю только после закрытия.
– Вот и хорошо. На проходной скажешь – к сержанту Каминскому, я выйду, и мы спустимся в тир. Тебя как кличут?
– Уильям Страйкер, сэр.
– Значит, по-нашему – Вилли. Ну что, придешь, Вилли?
– С радостью, сэр.
– Ну, вот и договорились. А теперь пора домой, жене я уже позвонил, предупредил, что приеду пьяный.
Сержант вздохнул:
– Сегодня друга моего ранили тяжело. Вот и заливаю…
– Помогло? – спросил Тони.
Сержант пожал плечами:
– Не очень, но вот с тобой поговорил, и как-то… В общем, хорошо поговорили.
Каминский слез с высокого табурета и направился к двери.
– А может, вам такси, сержант? – предложил бармен.
– Нет, Берни, – отмахнулся тот. – Мне не впервой, на автопилоте доберусь.
Хлопнула дверь, и стало тихо.
– Ну что, я тоже пойду? – спросил Тони. – Вот только скруббер уберу.
– Да иди, свою работу ты сделал, – сказал Берни. – Жаль будет, если в полицию уйдешь.
– Почему?
– У нас еще никто так хорошо не мыл, чтобы сразу во всех закоулках и без напоминаний.
– Не спеши, еще ничего не решено, – сказал Тони, сворачивая шланг скруббера.
Возле бара взревел мотор полицейской машины, засверкали огни мигалки. Каминский резко стартовал, сшиб урну и выехал на дорогу.
«Надеюсь, с ним ничего не случится», – подумал Тони. Сегодня у него был удачный вечер.
22
На другой день без пяти минут десять Тони припарковал серую невзрачную машинку неподалеку от полицейского управления и, перейдя улицу, вошел в здание.
В небольшом холле висел запах табачного дыма. Перемешанный с отдушками дешевых моющих средств, он создавал неповторимый коктейль, свойственный многим казенным помещениям.
У пропускной рамы стоял полицейский и перелистывал скрытый за стойкой порнографический журнал. Отвлекшись, он окинул вошедшего оценивающим взглядом и убрал журнал в выдвижной ящик.
– Слушаю, вас, сэр, – произнес он осторожно.
– Я по вызову сержанта Каминского.
– Ага, сейчас я ему сообщу, а вы пока можете посидеть.
Часовой кивнул в сторону полудюжины ободранных стульев.
– Спасибо, я постою.
Полицейский соединился с сержантом, сообщил о приходе гостя, тот сказал, что сейчас спустится.
– Сейчас будет, – сказал часовой, кладя трубку.
Тони кивнул и стал прохаживаться по тесноватому холлу управления.
Вскоре появился Каминский в сопровождении еще двух полицейских в форме, которые, вне всякого сомнения, были посвящены во все подробности истории обманутого женщиной бывшего копа.
– Пропусти его, Ларкин, – сказал сержант. Часовой поднял пропускную раму.
Лифты находились здесь же, погрузившись вчетвером в одну кабину, вся группа спустилась в тир.
Тони все здесь было знакомо, большинство тиров, которые он видел, мало чем отличались друг от друга.
Пока он дожидался в галерее, Каминский и его спутники вернулись из арсенала с оружием и патронами.
– Ну, с чего начнем? – спросил сержант, раскладывая оружие на столе.
– Полагаю, нужно начать с пистолета, – высказался пришедший с сержантом капрал. В его взгляде читалось недоверие. За все время службы капрал ни разу не видел хороших полицейских такого высокого роста.
– Пусть сам выберет, у него же был большой перерыв, – заступился за Тони третий спутник, с двумя инструкторскими нашивками.
– Я согласен, что начинать нужно с пистолета, – сказал Тони, выбирая из трех моделей наиболее простую – полицейский девятимиллиметровый. Две другие модели были слишком дорогими и считались у копов пижонскими.
– Какую дистанцию выберешь, Вилли?
– Давайте возьмем его предел – пятьдесят метров, – ответил Тони, быстро снаряжая обойму.
– Как скажешь.
Каминский прицепил на бегунок мишень и включил пульт. Мишень быстро покатилась в глубину галереи. Щелкнул стопор, привод отключился. Каминский и его спутники разошлись по бойницам и припали к монокулярам.
Тони поднял пистолет, прицелился и, следуя легенде о двухлетнем перерыве в практике, первые две пули послал в молоко. Потом взял «семь», «восемь», «пять», «девять», а остальные шесть пуль положил в десятку.
– Давай еще, Уильям! – воскликнул Каминский. – Твои руки вспоминают, понимаешь?
– Да, – согласился Тони. – При первых выстрелах я даже пистолет не чувствовал.
Снарядив новую обойму, он только первые две пули послал в «девятку», а остальные уложил точно в «яблочко», стараясь не частить, чтобы не вызвать подозрений.
После пистолета пришла очередь штатного полицейского пистолета-пулемета, но и тут Тони удалось справиться с неудобным и плохо сбалансированным оружием. Под занавес он порадовал публику стрельбой из крупнокалиберной винтовки, не оснащенной никакой оптикой. Подобные пушки патрульные возили в багажниках автомобилей на случай конфликтов с наркодилерами, передвигавшимися исключительно в бронированных лимузинах. Стреляли из них от бедра – другого не требовалось, но Тони и здесь ухитрился показать класс, чем окончательно сразил Каминского и его друзей.
Растрогался даже капрал, который поначалу смотрел на Вилли недоверчиво.
– Вот так стрелок! – радовался он. – Нужно немедленно принимать его в управление, мы тогда все стрелковые соревнования выиграем!
– Тут и думать нечего, – поддержал его третий полицейский.
