Конни Уиллис - Книга Страшного суда
Шипение перешло в громкий треск, линия заглохла.
Дануорти положил трубку. У него с души камень должен был свалиться, но он почему-то не чувствовал ничего. Придет Киврин на стыковку или нет, Гилкрист все равно не собирается открывать сеть шестого числа. Он потянулся к телефону, чтобы позвонить в Шотландское туристическое бюро, но аппарат снова его опередил.
— Дануорти слушает, — произнес профессор, вглядываясь в дисплей, на котором по-прежнему плясала сплошная рябь.
— Кто? — переспросил то ли пьяный, то ли хриплый женский голос. — Простите. Я звонила… — конец предложения зажевался, а дисплей потемнел.
Дануорти подождал, не зазвонит ли телефон снова, потом отправился в Сальвин. Колокол на башне Магдалины отбивал часы. Под непрекращающимся дождем его звон напоминал похоронный. Мисс Пьянтини, видимо, тоже его услышала, потому что стояла посреди двора в ночной рубашке, торжественно воздевая и опуская руки в одном ей известном ритме.
— Середина, сбой, потом снова туда-обратно, — бормотала она, когда Дануорти попытался увести ее в здание.
Во двор выбежал обескураженный Финч.
— Это из-за колоколов, сэр, — подхватывая мисс Пьянтини под другую руку, сказал он. — Они ее будоражат. Лучше бы вообще перестали звонить, раз такие дела.
Мисс Пьянтини возмущенно выдернула свой локоть у Дануорти.
— Ни при каких обстоятельствах нельзя выпускать веревку колокола!
— Именно, — кивнул Финч и, вцепившись в ее руку, словно в пресловутую веревку, повел мисс Пьянтини обратно на раскладушку.
Примчался Колин, как всегда промокший и посиневший от холода. Под расстегнутой курткой болтался на шее бесполезный серый шарф в клетку. Лихо притормозив, Колин отдал Дануорти записку.
— Это от дежурной, которая с Бадри, — пояснил он, открывая пакетик мыльных пастилок и кидая в рот светло-голубую.
Записка уже успела отсыреть. «Бадри зовет вас». От первого слова, правда, мало что осталось, кроме расплывающейся буквы «Б».
— Она не сказала, как там Бадри? Ему хуже?
— Нет, только записку отдала. А бабушка Мэри просила, когда придете, чтобы обязательно сделали Т-клеточное. Она не знает, когда пришлют аналог.
Дануорти помог Финчу уложить сопротивляющуюся мисс Пьянтини, потом поспешил в лечебницу, прямиком в инфекционное. Дежурная на посту снова сменилась, на этот раз там сидела женщина средних лет с отекшими ногами. Закинув их на стойку, она смотрела карманный визик, но при виде посетителя тут же встала.
— Вы мистер Дануорти? — осведомилась она, преграждая ему путь. — Доктор Аренс просила вас немедленно спуститься к ней вниз.
По ее негромкому ласковому голосу Дануорти догадался, что она пытается оттянуть неприятный момент. «Перекладывает на Мэри. Чтобы та сама мне сообщила».
— Бадри, да? Он умер?
— Да нет, что вы! — испугалась сестра. — Наоборот, ему сегодня лучше. Вы не получили разве мою записку? Он уже садится.
— Садится? — Дануорти не поверил своим ушам. Неужели сестра тоже впала в лихорадочный бред?
— Еще слаб, конечно, однако температура нормальная, и он в сознании. Доктор Аренс ждет вас в приемном покое. Она просила срочно.
Дануорти с сомнением оглянулся на дверь палаты.
— Передайте ему, что я скоро приду, сразу как только освобожусь.
На выходе он чуть не столкнулся с Колином.
— Тебе зачем сюда? Кто-нибудь из операторов позвонил?
— Меня к вам приставили. Бабушка Мэри говорит, что иначе вы Т-клеточное вовек не сделаете. Поэтому сейчас я вас туда отведу.
— Не сейчас. Там что-то срочное в приемном покое, — торопливо шагая по коридору, ответил Дануорти.
Колин пустился за ним вприпрыжку, чтобы не отстать.
— Тогда после этого срочного. Мне велено не выпускать вас из лечебницы, пока не сделаете прививку.
Мэри дожидалась его прямо у лифта.
— Новый пациент, — мрачно сообщила она. — Это Монтойя. Сейчас ее должны привезти из Уитни.
— Монтойя? — переспросил Дануорти, направляясь за Мэри в приемный покой. — Это невозможно. Она все время была на раскопе, одна.
— Видимо, нет.
— Но она говорила… Ты уверена, что это вирус? Она там под дождем безвылазно. Может, простудилась?
— Нет. Санитары взяли предварительные анализы. Совпадает с вирусом. — Мэри остановилась у регистрационной стойки. — Уже привезли?
Дежурный врач покачал головой.
— Только через кордон проехали.
Мэри подошла к наружному выходу и выглянула на улицу, будто хотела сама убедиться.
— Она позвонила с утра, мы ничего не поняли, — продолжила рассказ Мэри. — Я просила Чиппинг-Нортон, ближайшую больницу к раскопкам, прислать за ней «Скорую», но там сказали, что раскоп по официальным данным приписан к карантину. А нашу «Скорую» тоже за оцепление не выпускают. Пришлось выбивать в Госздраве отдельный приказ на проезд «Скорой». — Мэри снова выглянула на улицу. — Когда она отправилась на раскопки?
— Я… — Дануорти стал вспоминать. Про шотландских рыболовов-инструкторов она спрашивала в Рождество, потом в тот же день перезвонила и сказала, что «уже не важно», поскольку решила подделать подпись Бейсингейма. — В Рождество. Если отделения Госздрава работали. Или двадцать шестого. И с тех пор она ни с кем не виделась.
— Откуда ты знаешь?
— Она мне жаловалась по телефону, что рук не хватает и она не может откачивать воду из раскопа в одиночку. Просила позвонить в Госздрав, чтобы ей прислали каких-нибудь студентов в помощь.
— И давно это было?
— Два — нет, три дня назад, — наморщив лоб, подсчитал Дануорти. Когда спишь урывками, дни сливаются в один.
— Может, она нашла кого-то на ферме уже после вашего разговора?
— Там зимой пусто.
— Если я не ошибаюсь, она себе в подручные всех и каждого тянет. Могла какого-нибудь прохожего завербовать.
— Она говорила, там не бывает никого. Раскоп на отшибе.
— Значит, кто-то все же появился. Она восемь дней на раскопе, а инкубационный период у вируса всего сорок восемь часов.
— «Скорая» подъехала! — объявил Колин.
Мэри выскочила на улицу, Дануорти с Колином следом. Двое санитаров в масках вытащили носилки и водрузили их на каталку. Одного из них Дануорти узнал — он когда-то увозил Бадри.
Колин, нагнувшись над каталкой, с любопытством разглядывал Монтойю, которая лежала с закрытыми глазами. Голова ее покоилась на подушках, щеки горели тем же густым нездоровым румянцем, что и у мисс Брин. Колин наклонился ниже, и Монтойя кашлянула прямо ему в лицо.
Дануорти сгреб мальчика за шиворот, оттаскивая подальше от носилок.
