Артем Каменистый - Рай беспощадный
Пересекли сушу, добравшись до противоположного берега. Выйдя из зарослей, Макс увидел расселину с кораблем, чуть дальше виднелся поселок. И еще заметил большую лодку, наполовину вытащенную из воды: ее прикрывал корпус судна, потому и не разглядели при разведке.
Сперва его повели к воде, и он было решил, что его загонят на корабль, откуда он даже со связанными руками сможет попытаться удрать, сиганув за борт. При самом худшем раскладе утонет или акул покормит – в любом случае это гораздо лучше, чем оставаться пленником готов. Вряд ли его даже в смертники захотят определять после того, как он тяжело ранил или даже прикончил одного из них.
Увы, надежды не оправдались. С корабля притащили деревянные колодки и надели ему на руки, все так же за спиной. Они были тяжелы и неудобны – уже через сотню шагов копчик начал гудеть от соударений с острым углом. Жаловаться на низкий уровень комфортности бесполезно – специально так задумано.
Потом его привели к воротам поселка. Еще издали он углядел рядом с ними неприглядную картину: пять вкопанных в песок столбов, к двум из которых привязаны люди. Ребятишки лет шестнадцати – восемнадцати, тоже почти голые. У каждого на правой ноге колодка смертника. И кожа какая-то нездоровая – неестественно темная.
Подойдя ближе, он понял, в чем причина столь странной окраски: по смертникам ползали полчища мух. А еще через несколько шагов ноздри уловили неприятные запахи, и он понял, почему насекомые ведут себя столь назойливо: тела несчастных вымазали фекалиями.
Вид у ребят был нехорошим – глаза открыты, но уже вряд ли что-нибудь видят. Солнцепек и без мух способен довести до безумия – похоже, они здесь не первый час «загорают».
Тот самый гот, похожий на араба, что-то прокричал, и рядом с Максом бросили плетеный щит. Затем на него высыпали все вещи пленника.
Из поселка появилась тройка новых готов, причем один из них был белым – блондин с голубыми глазами и европейскими чертами лица. Краски на коже не было, и лишь наборные доспехи из кокосовой скорлупы выдавали в нем врага, причем немалого ранга: простые готы обходились тростниковыми и бамбуковыми.
Подойдя к «арабу», он о чем-то с ним негромко поговорил, внимательно изучил предметы на щите, поднял мачете, проверил ногтем остроту. Неудачно попробовал – ухитрился порезаться. Удивленно поднял бровь, облизал выступившую кровь, повернулся к Максу, на чистом русском поинтересовался:
– Откуда у тебя эта штука?
Макс ничего не ответил. Безучастно уставился вдаль, на морскую гладь, такую желанную и недостижимую. И мечтал лишь об одном – лишь бы Дина не отправилась его искать. Хоть бы девчонка догадалась вернуться на корабль. Если и ее поймают, будет даже не катастрофа – это крах всему.
Белому готу его молчание не понравилось. Подойдя поближе, он вытянул руку, острым кончиком мачете провел на груди Макса кровавую полосу и спокойно, даже равнодушно, прояснил дальнейшие его перспективы:
– Видишь тех неудачников на столбах? Они сегодня провинились – столкнулись на сходнях при погрузке и один уронил в воду связку рыбы. Теперь до вечера будут кормить мух и жариться на солнце. Если повезет, то умрут. Если нет – выживут. Но сомневаюсь, что выдержат: солнце – лучший здешний палач, а эти задохлики давно уже на ладан дышат. И все из-за связки вонючей никчемной рыбы. Теперь можешь представить, что мы сделаем с тобой? Наверное, нет. И правильно – даже мне такое представить трудно. Неописуемо это. Если ты не хочешь говорить, то начнем веселье прямо сейчас. И если тебе повезет, то закончим дня через три-четыре, а если нет… У нас один молчун две недели мучился. Правда, уже на второй день он стал невероятно общительным, но было поздно. А на пятый сошел с ума. Но мы все равно продолжали. Раз уж начали, то какой смысл останавливаться на полпути? Так где ты, говоришь, взял это?
Макс, покосившись на столбы, судорожно сглотнул. К смерти он был готов, но чтобы вот так… сразу… без отсрочек. Ладно, поговорим, раз им так хочется:
– В туристическом магазине купил.
Белый, ничуть не удивившись, кивнул:
– Хороший, наверное, магазин. И где он расположен?
– На Литейном проспекте.
– О! Не в Питере ли это?
– Именно там.
– Дай угадаю: ты питерский?
– Да.
– Мы почти земляки. – Белый улыбнулся искренне, дружелюбно, даже по плечу похлопал на радостях. – Ну давай дальше рассказывай, раз уж начал: как же ты здесь оказался?
– Увидел светляк, а потом в море упал.
– Да, бывает и такое. Светляки совсем от рук отбились. И чем потом занимался?
– Дальше шел-шел и увидел остров. Добрался до берега – и тут на меня какие-то обезьяны напали. Я одну рубанул пару раз и начал убегать. Только эти макаки оказались шустрее.
– Вот как? – Белый усмехнулся, обернулся к «арабу», сочувственно-насмешливо произнес непонятное: – Inasema uko tumbili[15].
Загадочная фраза почему-то возмутила гота до глубины души – он злобно плюнул Максу в лицо, а затем врезал кулаком так, что перед глазами звездочки начали летать.
Белый, хохотнув, предостерег:
– Не стоит хамить этим милым людям – невежливо и чревато, как видишь. Я так понял, ты хочешь сказать, будто попал сюда чуть ли не только что?
Макс кивнул.
Гот покачал головой:
– Шорты на тебе не первой молодости – не один день в морской воде вымокали; загар как минимум двухнедельный; обувка местного производства. Как ты это объяснишь? Интересуюсь чисто ради того, чтобы ты окончательно заврался. Давай же.
– Я в этих шортах всегда в турпоходы хожу, вот и поизносились. Загорел как раз в турпоходе. Шлепки эти нашел на берегу. Очень не хотел надевать, но пришлось – лучше уж это, чем вообще ничего. У нас такую обувь только голубые носят – наверняка кто-то из ваших потерял.
– Как остроумно… Чувство юмора тебе жить не мешает? Перевести, что ли, Горе твои намеки? Или подыши еще немного… Ты когда врешь, хотя бы делай вид, что веришь, а то даже не смешно получается.
– Ну соври сам что-нибудь… – равнодушно произнес Макс.
Из поселка вышел еще один белый – парень лет двадцати пяти. Полноватый, что здесь встречается нечасто, хмурое лицо, в руке стопка тонких дощечек. Подойдя поближе, он, тыкая пальцем в верхнюю деревяшку, обратился к белому:
– Дог, по списку все загрузили, но, может, соль еще заберете?
– Сколько? – вопросом ответил белый.
– Да мешок всего. Ирменцам бы закинули по пути, когда туда пойдете. Я им задолжал с прошлого раза.
– Лады. Но смотри, Стар, не знаю, когда это будет. Нам еще Танга дождаться надо, а потом идти к поселку бизоновскому, вертолетом заниматься. Из-за него и торчим здесь уже второй день – запаздывают Тигры. Аларих приказал – сам знаешь, что деваться некуда. Потом еще на один буй хотели заглянуть, так что понятия не имею, когда к Ирмену вернемся.
