Александр Крашенинников - Поиск - 92. Приключения. Фантастика
Он с трудом перевел дыхание и только тут осознал, что это на него, Витюню, испуганно смотрит Даша. Вернее, на его туловище. Витюня взглянул — и увидел нечто беременно-вздутое…
— Склеиваем скорей! — Даша бросилась собирать осколки кувшина.
Витюня хотел к ней присоединиться, но с непривычки чуть не упал. Желудок оттягивало — будто гирю проглотил. И как только ухитрился так незаметно проскользнуть…
— Сиди, сиди, я сама все соберу, — хлопотала Даша, усаживая пострадавшего под сосной. — Не будем считаться. Потом, когда я окажусь в похожем положении, ты вернешь мне долг, ладно?
Обломков в траве валялось много, а клей «Момент» нашелся в рюкзаке в количестве одного, да и то початого тюбика. И навряд ли бы что у Даши с Витюней вышло, если бы не безвыходность ситуации, утроившая их сноровку и изобретательность. В общем, к вечеру кувшин был склеен. О чем Даша громко сообщила, надеясь, что ее услышат. Джинн никак не реагировал, по, как выяснилось, — из чистой деликатности. Просто он дождался, когда молодожены уснут, и незаметно перебрался из временного убежища в свою законную тару. Утром кувшин стоял закупоренным, а Витюня был строен, как прежде. И на радостях молодые поцеловались — впервые с начала своих странствий.
Очередь в салон «Хоттабыч» тянулась от самого угла. Люди молча стояли — кто с кувшином, кто с кувшинчиком, а кто и с кувшинищем, одна амфора даже возлежала в прицепе «москвича» — и с первого взгляда было ясно, что все пришли к финишу с одним и тем же результатом.
— Чего не открывают-то? — поинтересовался Витюня, занимая очередь.
И словно в ответ на его вопрос, в дверях салона появился гот самый усатенький парень, только теперь он был в черном грузчицком халате.
— Понимаете, поступила из Исбагании новая партия, — извиняющимся тоном проговорил он. — Если вовремя не разгрузим, придется платить неустойку. Так что сегодня уж не откроемся. Приходите завтра.
Но не успел грустный Витюня завернуть со своей ношей за угол, как на него налетела запыхавшаяся Даша.
— Ой, какие же мы с тобой дураки! — зачастила она, хватая своего новобрачного за руку. И оглянувшись — не подслушивают ли, — зашептала в самое ухо: — Как это я раньше не дотумкала… Надо ему помочь, понимаешь! Сделать большой-большой противогаз! Чтоб мог напялить… И тогда, вот увидишь, все будет окейно! Скорей за работу, пошли!..
Валерий Брусков
СМОТРИНЫ
Девчонка была — что надо! Девчонка была — блеск! Афродита, Венера, Мерилин Монро и все грации вместе взятые. Дерзкие неземные глаза, капризный чувственный рот, чуть вздернутый носик… И точеная фигурка розового мрамора, которую еще больше подчеркивало со вкусом подобранное платье. Встретив такую, или падают перед ней в обморок от счастья, или с горя — в объятия другой женщины.
При любых других обстоятельствах Левчик влюбился бы в нее с первого взгляда и по самые свои лопоухие. Что он и делал до сих пор довольно регулярно и с до-вольно регулярными негативными результатами…
И на этот раз он уже готов был утонуть в огромных, бездонных в своей синеве глазах, задохнуться от пряного аромата пышных русых волос и умереть от восторга у эталонных ног гениальной красоты. Левчик питал к красоте эгоистическую слабость: он хотел, чтобы она принадлежала только ему. Ревность, как известно, умирает лишь в тюремной камере на двоих.
Девчонка была чудом, но, уже наученный горьким жизненным опытом, Левчик, хотя пока и с трудом, но пытался не распространять внешние достоинства женщины на ее внутренний мир. Он не раз имел возможность убедиться в том, что насколько женщина хороша издали, настолько она часто неинтересна вблизи. И вообще, чем меньше в женщине есть своего, тем больше она навешивает на себя чужого, — однако на мужчин все эти макияжи и цацки действуют удивительным образом, оглупляя их до величайшей степени. Воистину женщина живет ногами вперед, а мужчина — головой назад.
Горький жизненный опыт делает еще мудрее зрелых людей и еще глупее — юнцов. Левчик уже был на грани, у порога своего личного Рубикона, который собирался перейти. Он мог сейчас совершить либо последнюю в своей жизни глупость, либо сделать первый маленький, но мудрый шаг.
Левчик знал, что женщинам нравятся большие герои или мелкие негодяи. Он еще не успел стать ни тем, ни другим, поэтому все надежды возлагал на свой диплом с отличием да на радужные перспективы многообещающей должности МНС.
Чем красивее женщина, тем глупее ведут себя окружающие ее мужчины, а рядом с умной женщиной уверенно чувствует себя только идиот. Выбирая из двух этих женских зол, Левчик все-таки предпочитал красоту, потому что сам испытывал некоторый ее дефицит, А ума ему хватало и своего.
Найти повод для знакомства было делом пустяшным. Красивые женщины благосклонны к вниманию видных мужчин, а рядом с такими, как Левчик, чувствуют себя Мисс Вселенными, и свои фотографии дарят им, как иконы, уверенные в том, что на них будут денно и нощно молиться. Красивые женщины ищут не столько единственной любви, сколько многочисленного поклонения. Любовь к себе самой не нуждается во взаимности.
Левчик был доволен — все шло, как по писаному. С трудом удерживая себя от конвульсивных приступов, за которыми, как он знал, следовала цепная реакция погрязания а неуправляемую взрывоподобную страсть до гробовой доски или первой ссоры, он принес зацелованную им до несмываемых пятен фотографию претендентки на его вечную любовь в родной институт и доверил приемнику экспериментального интерпретатора. Аппарат загудел, заглатывая пищу для своего солидного ума, и задумался на полчаса.
Левчик полулежал в кресле напротив и витал в облаках своего матримонального воображения. Будущее рисовалось прекрасным и светлым, как детские сны, разбавленные материнским молоком.
Интерпретатор громко щелкнул и брезгливо выплюнул на пол обрезок широкой ленты. Левчик торопливо поднял его и расправил. С синтезпортрета на него угрюмо смотрела морщинистая носатая старуха с мохнатой бородавкой под завешенным отвислым веком злым глазом.
Левчика передернуло от отвращения.
— «72 года… — прочел он убористый текст. — Сварлива… Склонна к немотивированным скандалам… Страдает диабетом… Брезгует домашними делами… Неравнодушна к спиртному…»
Левчик горестно вздохнул. «Ах, Светик, Светик… А с виду — сплошные обещания… Вот тебе и красота, вот тебе и гармония…»
Очень хотелось приударить за красоткой, не заглядывая вдаль, но жаль было тратить впустую драгоценное время. Левчик не стал спорить с интерпретатором и проверять его правоту или заблуждения на своей многострадальной шкуре. Физиогномика — наука серьезная, а аппарат, хотя еще и не запатентованный, был достаточно основательно опробован. Левчик не раз совал в него ранние фотографии своих родителей и родителей приятелей. Точность прогнозов была стопроцентной!
