Александр Абердин - Во имя прогресса
Лицо капитана Кастера сделалось радостным и он крепко пожал руку сначала Иля, а затем отцу Вастосу и все трое наконец продолжили завтракать, хотя пожаренные Всадником отбивные уже совсем остыли. Их это нисколько не волновало и аппетита никому не испортило. Ещё через час они тронулись в путь и снова поехали сидя втроём на широком, мягком диване козел, обитом настоящей кожей вишнёвого цвета. Так уж получилось, что их путь пролегал по тому же маршруту, каким они добрались до Великого Княжества Аврасия и это давало Илю возможность не только встретиться со старыми ведийскими друзьями, но и посмотреть на то, чего они смогли достичь, хотя прошло совсем немного времени. Поэтому оба прогрессора тут же стали рассказывать капитану о том, с какими замечательными людьми о скоро встретится. Тому в свою очередь тоже было о чём и о ком рассказать, так что в дороге им скучать не приходилось, а когда в четыре часа пополудни они доехали до следующего перегона, то пока граф де-Шорн занимался врачеванием, отец Вастос к всеобщему интересу преподал Фремону первые уроки верховой езды.
Глава четвёртая
Путешествие из Шаргры в Лоренхейд
Иль внимательно выслушал Гастера Колкса и с добродушной улыбкой сказал ему дружеским тоном:
— Гастер, твоя идея относительно прокладки железной дороги просто замечательна, но знаешь, старина, лучше тебе от неё всё-таки отказаться. Паровые машины, которыми ты хочешь заменить паруса и особенно вёсла, это просто замечательно, но ведь ими можно оснастить и фургоны, а железная дорога со всеми её стальными рельсами это сплошное разорение. Поверь, куда проще отсыпать дорогу щебнем и укатать его, чем долбаться с прокладкой железнодорожного полотна. Твои паровые машины уже и так пилят камень в каменоломнях и их хозяева ломают голову, что им делать с теми грудами отходов, которые при этом образуются. Как изготовить дробилку я тебе показал, скоро в Тевран приедет мой друг граф де-Броуди и он подробно расскажет тебе о многих других машинах, а потому не заморачивайся ты на этой своей железной дороге, лучше продолжай развивать паромобильный транспорт. Проехал я в Тевране на твоём новом паромобиле и скажу тебе, это отличнейшая машина.
Ведианский изобретатель развёл руками со вздохом был вынужден признаться:
— Да, похоже шаргринские купцы умеют считать денежки получше, чем наши, Иль. Они, как и ты, тоже говорили мне о больших грузовых фургонах, да, я ведь думал не только о грузах, но ещё и о людях. В поездах, которые могли бы ходить по рельсам, их будет меньше укачивать. Они же по ровному пути ехали бы, а не по дорогах с их вечными ухабами.
— Ага, а ещё поезда время от времени стали бы на всём ходу сходить с рельсов и падать на бок. — Поддакнул отец Вастос — Так вам никакие зелёные монахи помочь не смогут, Гастер. Знаешь, я всё-таки предпочитаю ехать в такой повозке, которая движется по дороге одна, а не с целой кучей вагоном позади. Ну, и к тому же подумай сам, старина, много ли людей хотят ехать из Теврана в Шаргру? Сотня, максимум две купцов, а остальным и у себя дома неплохо живётся и таких психов, как я, Иль и Фремон, которые хотят увидеть весь мир, немного наберётся. Зато твой пассажирский фургон на паровом ходу, это самое настоящее чудо и по своему удобству мало чем уступит любому поезду, а что касается ухабом, дружище, то Иль полностью прав, — тебе нужно изготовить несколько бульдозеров, десятка полтора, два грузовых повозок для перевозки щебня и максимум за полгода твои люди проложат прекрасное шоссе от Теврана до Шаргры.
Бывший кузнец тут же сказал:
— Строительством железной дороги хотела заняться гильдия каменотёсов, чтобы потом брать со всех денежки за проезд, но раз вы не советуете её строить, то тогда они построят дорогу с каменным покрытием. Вот только железные колёса паромобилей будут его быстро разбивать.
Иль поспешил успокоить своего друга:
— Не волнуйся, Гастер. Мак решит и эту проблему. У нас на Наурии умеют изготавливать одно вещество, эластичное и упругое, как мармелад, но при этом очень прочное. Вот из него-то мы и делаем покрышки для колёс. Ну, что же, Гастер, дорого тебе пути, мы ещё обязательно встретимся и не раз, старина.
Гастер Колкс, пожав руки всем троим, поднялся на борт здоровенного пассажирского автобуса, вид которого вызывал удивление у всех жителей Шаргры. Громко прогудел паровой гудок и это четырёхосное чудо с колёсами чуть ли не в рост человека прытко покатило по брусчатке, плавно покачиваясь на рессорах. Отец Вастос по привычки осенил сей экипаж крестным знамением и качая головой проговорил:
— Обалдеть можно, это не человек, а просто какой-то второй Леонардо да-Винчи, Иль. Он же сам дошел до множества таких вещей, до которых я бы ни за что не додумался. Послушай, а может быть его бабка переспала с одним из этих белобрысых типов, которые на день по три раза ставят на уши Ральфа и всех тех преподавателей, которых он к ним приставил?
Иль шутливо поднял руки вверх и воскликнул:
— Это не ко мне, святой отец! Пусть над эти ломают себе голову те господа, которые прилетели с Земли для изучения этого удивительного феномена, а моё дело простое, как можно скорее найти их сородичей. Из космоса-то их не видно. Ну, куда двигаем, парни? Вино мы уже купили, осталось только отвезти его подальше за город, но это мы поручим зелёным. Не пора ли нам отправиться в порт и не присмотреть себе посудину?
Разговор с Гастером Колксом происходил на улице рядом с одним из самых шикарных постоялых дворов Шаргры, в котором они остановились по двум причинам, тут остановился на постой их друг с группой купцов, которые приехали в этот город на переговоры, а также ещё и потому, что его облюбовали трое зелёных монахов и монахиня, устроившие в нём госпиталь. Поэтому через весь двор к отдельному дому, который они сняли, через весь двор тянулась длинная очередь страждущих. Их зелёные рясы были самым лучшим пропуском и стопроцентной гарантией того, что они смогут сделать всё, что угодно. Князь Дорелин Второй, которому медицинская помощь была оказана первому, после чего от самых разных недугов были исцелены все его домочадцы и близкие друзья, пообещал посадить на кол каждого, кто посеет чинить им хоть какие-то препятствия. Узнав же о том, что в Шаргру прибыл граф де-Шорн, он сам тут же явился на постоялый двор «Жемчужина Шаргры», чтобы засвидетельствовать ему своё почтение. В том, что он устраивал заговор против Иля, князь сознаваться не стал, да, его про то никто и не спрашивал, так как заговорщики сами отказались от своих планов, а после того, как до Шаргры докатилось известие о том, что граф де-Шорн был убит, тело его сожжено, но он через несколько дней снова высадился на побережье Ромварена, то и вовсе успокоился.
