Сергей Калашников - Внизу наш дом - второй вариант
Государство - система, состоящая из множества членов общества и некоторого количества руководителей - управленцев. Чем быстрее развивается общество, тем быстрее управляющие органы должны реагировать на изменения. Без этого любая система или тормозится, или перестаёт взаимодействовать внутри себя - то есть - рассыпается.
Чем активней члены общества поддерживают своё правительство, тем больше устойчивость системы - то есть управляемые элементы подстраивают свои действия под темп работы чиновников, или ищут пути обхода возникающих задержек. Если же обходных путей нет или ожидание чересчур велико - члены общества перестают поддерживать правительство. Что приводит к увеличению дисбаланса и грозит разрушением.
В обществе, где товарно-денежные отношения служат обратной связью, существует механизм подкупа - коррупция - позволяющий обходить препятствия, связанные с пробуксовкой управляющей системы, - я оглядел присутствующих, ожидая испепеляющих взглядов.
- Коррупция, это взяточничество - подкуп должностных лиц, - объяснила Мусенька (вдруг мою терминологию не поняли).
Но Иосиф Виссарионович никак на этот посыл не отреагировал - он просто смотрел, ожидая продолжения.
- Коррупция многолика, - не стал я испытывать его терпения. - Например, корпорация инвестирует средства в крупный государственный проект, за что получает выгодный заказ или налоговые послабления. А то и принятие нужного закона или государственной программы. Причем - этот вид подкупа является общепринятым и даже законным. Или суешь шоколадку мелкому клерку, за что получаешь нужную справку не через неделю, а прямо сейчас. В подавляющем большинстве случаев взяточничество приводит лишь к обогащению чиновников и искусственному торможению механизма управления, направленного на вымогательство, но, в ряде случаев, оно же заставляет государственный механизм быстрее шевелиться. А, поскольку, в капиталистическом обществе денежных средств на руках активных его членов больше - общая скорость реакции управленцев повышается.
Вот такая механистическая картинка сложилась в моей голове, после ознакомления с множеством самых разных мнений. Надо ли продолжать аргументацию, или сменим угол рассмотрения?
- Аргументация внятная. Давайте взгляд с другой стороны.
- Тогда - исторический экскурс в отношения с миром, окружающим страну Советов, - кивнул я. - Русские цари набрали в заграницах кредитов на постройку железных дорог. Эти дороги нам до сих пор служат, что очень хорошо. А вот долги - это очень плохо, потому, что из-за них Россия вступила в ненужную ей Империалистическую войну. Ведь на нас никто не нападал! Это мы проявили верность союзническому долгу, ввязавшись в драку на стороне своих кредиторов
Иосиф Виссарионович нахмурился, но прерывать меня не стал.
- Рассматривая то, как началась эта, вторая Мировая война, отчётливо видим - она была сразу спланирована для уничтожения Советского государства - Гитлеру позволили подчинить своим интересам промышленный потенциал высокоразвитых европейских стран, после чего натравили его на нас.
На этот раз Сталин чуть заметно кивнул.
- Но бесноватый Адольф кинул своих благодетелей, начав массированные бомбёжки Великобритании и устроив ей серьёзную морскую блокаду силами своих подводных лодок. На Советский Союз он напал, только поняв, что быстро проглотить островитян не получается. В этой ситуации самым непонятным для меня является образ этих самых благодетелей - финансистов, насколько я понимаю, приведших фашистов к власти в Германии. Не знаю, как зовут и где живут эти денежные мешки, но большинство резонёров, рассуждающих о судьбах мира, или очень прозрачно намекали на их существование, или прямо на них указывали, хотя фамилий мне запомнилось только две - Рокфеллеры и Морганы.
Так вот, дело в том, что они были, есть и останутся - нам в любом случае предстоит с ними соседствовать на этой планете. Как и с остальным капиталистическим миром. Сейчас, приняв на себя основной удар со стороны напугавшего всех Гитлера, наша страна вызывает симпатии во многих странах. Более того - нам помогают. Потому что перед лицом общего врага приходится забывать о старых долгах - тех самых, царских, от выплаты которых отказалось молодое Советское государство. Это очень удобный момент для того, чтобы поторговаться со странами-кредиторами о том, когда и как возвращать те самые старые долги, как, впрочем, и о судьбах долгов новых, тех, которые мы делаем сейчас.
Имею в виду, пока враг силён, пока войска союзников испытывают трудности и нуждаются в нашем участии. Ведь свою территорию мы уже отбили и даже прихватили Восточную Пруссию, которую обратно Германии не отдадим.
Сталин посмотрел на меня изучающим взглядом и кивком предложил продолжать.
- Основной целью должно быть вступление в послевоенный мир не в роли мирового пугала, пытающегося устроить повсюду мировую революцию и насадить прокоммунистические режимы, а в качестве равноправного партнёра, пусть и несколько чудаковатого насчёт социальных гарантий для населения, но одного из многих, играющего на мировой арене в том же ключе, что и остальные.
Сталин снова промолчал, зато слово взяла Мусенька:
- В мире прошёл процесс глобализации, - отметила она. - Это когда экономики стран причудливо сплелись - многие производства выехали в страны третьего мира, где дешёвая рабочая сила, а мягкий климат позволяет обходиться без больших затрат на строительство. Сельское хозяйство стало во много раз эффективней за счёт механизации и выведения высокоурожайных сортов. А перевозка скоропортящихся продуктов в холодильниках на огромные расстояния сделалась обычным делом. Не став частью этого глобального мирового хозяйства, наша страна будет проигрывать, чем дальше, тем сильнее.
Переждав некоторую паузу, Иосиф Виссарионович сказал:
- Как я понимаю, вы отчитались в пределах трёх парадигм. Информационной, финансовой и общего взгляда на мировую экономику. Продолжайте, пожалуйста.
- В общем-то, с точки зрения диалектики, наш мир пребывает в постоянном развитии. Вместе с миром развивается и борьба за рынки сбыта. В их пределах происходит конкуренция между производителями, нацеленная на повышение качества продукции и снижение её стоимости. Оба эти фактора я полагаю положительными. Однако в борьбе случаются и победы, когда проигравший разоряется и уходит, оставляя всё выигравшему. Таким образом, формируется монополизм - страшный враг прогресса. Предприятие, избавившееся от конкурентов, начинает повышать цены и не так пристально присматривает за качеством плодов своих трудов. Классики марксизма справедливо назвали этот процесс загниванием, - сделал я новый "заезд". - Так вот! Коммунистическая партия сейчас как раз и вступает в фазу монополизма - побеждает всех своих врагов. Далее, по тому же Марксу, произойдёт загнивание, вызванное внутрипартийными процессами - борьбой за позиции в собственной иерархии, вслед за которым начнётся разложение. Из передового отряда рабочего класса большевики превратятся в тех же чиновников, столь ярко описанных Чеховым, Гоголем и другими писателями ещё дореволюционной поры.
