Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 8
Но ведь эти люди должны прислушаться к голосу разума, успокаивал он себя. Он все объяснит им, и они поймут его. Конечно, они дикари, они вернулись в первобытное состояние после Крушения, но ведь за несколько поколений вековые традиции цивилизованной логики не могли исчезнуть бесследно.
Кашинг двинулся вперед, сначала быстро, потом умерил шаг. Лагерь находился на некотором расстоянии, и надо было еще добраться до него. Он уверенно шел вперед, не оглядываясь. Где-то на полпути он остановился, чтобы перевести дух, и оглянулся на Утес. И сразу заметил металлический отблеск на темном фоне Деревьев.
Ролло, проклятый дурак, все-таки увязался следом. Кашинг замахал руками и завопил:
— Убирайся, дурень! Вернись сейчас же!
Ролло заколебался, потом, помедлив, снова двинулся вперед.
— Иди назад! — вопил Кашинг. — Уходи отсюда! Балда! Я же велел тебе не выходить!
Ролло остановился, приветственно подняв руку. Кашинг угрожающе шагнул к нему.
Ролло медленно повернулся и побрел к Деревьям. Пройдя несколько шагов, он остановился и оглянулся. Кашинг яростно замахал руками.
Ролло отвернулся и поплелся туда, откуда пришел. И больше не оглядывался.
Кашинг постоял, глядя ему вслед. Солнце палило немилосердно. Далеко на западе над горизонтом клубились черные облака. В воздухе пахло грозой.
Убедившись, что Ролло не следует за ним, он снова двинулся к лагерю, в котором уже появились признаки жизни. Из-под пологов типи выбрались собаки и лениво залаяли. Навстречу ему неторопливо двигалась небольшая группа всадников. На краю лагеря собралась стайка мальчишек и что-то вопила пронзительными и неприятными голосами.
Кашинг не убавил шага. Всадники приближались.
Они подъехали и остановились перед ним.
— Доброе утро, джентльмены, — спокойно произнес Кашинг.
Не отвечая, они пристально и без всякого выражения смотрели на незнакомца. Потом расступились и, пропустив его, вновь сомкнулись, окружив его.
Кашингу все это очень не понравилось, но ничего не оставалось, как продолжать начатое. Он не должен показывать страха. В конце концов, это мог быть почетный эскорт, высланный навстречу, чтобы проводить его в лагерь.
Он не спеша шагал вперед, стараясь не обращать внимания на окружавших его людей. Он чувствовал, как взмокло у него под мышками и пот тек по телу. Ему захотелось вытереть лицо, но он удержался.
Они приблизились к лагерю, и Кашинг разглядел широкие проходы-улицы между рядами типи. Он увидел женщин и детей с такими же бесстрастными лицами, как у сопровождавших его мужчин. Мальчишки с воплями носились среди палаток.
Большинство женщин были настоящие ведьмы — в потрепанных шерстяных халатах, с косматыми грязными волосами и лицами, задубевшими от солнца и ветра. Большинство из них были босы, а их руки огрубели от работы. Старухи разевали беззубые рты и гоготали, лица других женщин не выражали ничего, кроме осуждения.
На краю лагеря стояли несколько мужчин и молча глядели на гостя. Когда Кашинг приблизился, от них отделился согбенный старик и, хромая, подошел к нему. На нем были кожаные штаны, через плечо был переброшен плащ из шкуры пумы. Его снежно-белые волосы, вероятно, обрезанные тупым ножом, свисали до плеч.
В нескольких шагах от него Кашинг остановился. Старик рассматривал его холодными синими глазами.
Наконец он сказал Кашингу:
— Иди за мной, — повернулся и зашагал по «улице».
Кашинг медленно пошел следом.
До него донесся запах приготовляемой пищи, который перебивала вонь отбросов, разлагавшихся под жарким солнцем. У входа в некоторые типи были привязаны лошади — военные трофеи или боевые друзья своих владельцев. Кто-то швырнул палкой в крутившихся вокруг собак — те истерически завыли. Жара становилась невыносимой, раскалилась даже дорожная пыль. Тем не менее, все говорило о приближавшемся урагане.
Когда старик подошел к группе воинов, они расступились, пропуская его и Кашинга. «Эскорт» ускакал. Кашинг не смотрел по сторонам, но знал, что лица людей вокруг такие же каменные, как и у всадников.
Кашинг и старик вошли в круг стоявших людей. Перед ними в тяжелом кресле, покрытом шкурой антилопы, сидел человек. Старик отстал, а Кашинг прошел еще несколько шагов и приблизился к человеку в кресле.
— Я — Бешеный Волк, — произнес человек и сделал паузу, очевидно, рассчитывая на эффект, который должно было произвести его имя.
Это был огромный, но не неуклюжий мужчина. В его лице была даже некоторая утонченность. У него была окладистая черная борода и бритый череп. Меховая куртка, украшенная волчьими хвостами, была распахнута, обнажая бронзовую мускулистую грудь. Мощные руки упирались в подлокотники кресла.
— Меня зовут Томас Кашинг, — сказал Кашинг. Он был неприятно удивлен, заметив стоявшего за креслом человека со шрамом — давешнего предводителя стражников.
— Ты пришел с Громового Утеса, — прорычал Бешеный Волк. — Ты из той шайки, которая с помощью волшбы прошла сквозь Деревья. Вы потревожили Спящих.
— Там нет Спящих, — возразил Кашинг. — На Громовом Утесе находится Звездный Город. Там — будущее человеческой расы. Я пришел к вам за помощью.
— Что значит «за помощью»?!
— Нам нужны ваши сенситивы.
— Сенситивы? Что ты имеешь в виду? Выражайся яснее.
— Ваши ведьмы и предсказатели, знахари, если у вас есть таковые. Люди, которые могут говорить с Деревьями, заманивать дичь, предсказывать погоду, гадать, подбрасывая резные кости.
Бешеный Волк ухмыльнулся.
— А вам они на что? У нас их и так мало. С чего это мы должны отдавать их вам, нарушителям покоя Спящих?
— Говорю вам, нет там никаких Спящих. Нет и никогда не было.
— Один из них нам так же говорил, — заговорил стражник. — Высокая женщина с пустыми глазами и ужасным лицом. «Вы ошибаетесь, — сказала она нам, — там нет никаких Спящих».
— Где эта женщина, — спросил Бешеный Волк Кашинга, — с пустыми глазами и ужасным лицом?
— Она осталась там, на горе, — ответил Кашинг.
— Будит Спящих…
— Проклятие! Вы что, не понимаете, что я вам говорю? Там нет Спящих.
— А еще с вами был железный человек, вы называли его роботом, очень древним словом, которое нынче редко употребляется.
— Этот железный человек, — вставил стражник, — убил медведя. Вот этот, который стоит здесь, пускал в медведя стрелы, но убил его железный человек. Он пронзил ему грудь копьем.
— Это так, — подтвердил Кашинг. — От моих стрел было мало проку.
— Значит, ты признаешь, что с вами был железный человек.
