Дмитрий Янковский - Флейта и ветер
– Там менты на ушах стоят. – ответил он из красного сумрака. – Бегают с автоматами по двору… Вы нормальные? Палить возле метовки?
– Как ты в коридор вошел? – удивился следователь.
– Как и вы, через окно. Хоть бы предупредили, какого черта стреляете. Совести у вас нет. Заставлять раненного лазать по лестнице.
Дворжек с Терентьевым переглянулись.
– Если бы я не слинял, они бы мне наверняка завернули ласты. – Денис наконец добрался до двери. – Что-то я не пойму, как этот коридор расположен… Там наверху просто железная дверь в стене, но места для такого крученного коридора в здании явно нету.
– Похоже, что этот дом, просто декорация. – пожал Дворжек плечами. – Ты как себя чувствуешь?
– Ходить могу. – усмехнулся Денис. – Так это и есть чертово логово?
– Скорее всего. – Дворжек распахнул дверь и поднял пистолет а уровень глаз.
– На улице ветер почему-то стихает. – предупредил Деня. – Я беспокоюсь за Фели. Может она устала играть, уже ведь больше часа прошло…
– Надо спешить.
Они втроем прошли через «машинное отделение» с безжизненными шкалами, ручками и индикаторами, потом через лес пустых трубок и вышли в огромный зал.
Пахло, как в обезьяннике и это не было удивительным, потому что по всему полу валялись дохлые обезьяны. Один-два зверя еще шевелилились, но большинство неподвижно скалилось в потолок. У некоторых шерсть на головах была покрыта инеем.
Всего Дворжек насчитал пятнадцать тел.
– Эвакуация. – он обошел обезьяний труп. – Масовая и очень спешная. Надеюсь, что капитан и у них покидает корабль последним.
Они прошли зал насквозь и увидели впереди яркое пятно света.
– Похоже на капитанский мостик. – усмехнулся Дворжек и прибавил шаг.
Терентьев и Деня шли подавленные, с опаской обходя скрюченные тела.
Свет лился из большого проема, за которым виднелся погасший пульт и девять циферблатов над ним. Стрелки замерли бессмысленными углами.. Рядом стояло массивное крутящееся кресло, человек в белом халате услышал шаги, повернулся и поднял голову.
– Лысый… – ошарашенно остановился Денис.
Дворжек поднял пистолет на уровень глаз.
– Оружие можете убрать. – посоветовал хозяин. – Я с вами драться не собираюсь. Кстати, меня зовут не Лысый, а Эрик Штамм.
– Тебя зовут бесплотной тварью. – уточнил Дворжек, не опуская оружия. – По другому я тебя называть не намерен. А вот договорился бы с удовольствием.
– О чем, если не секрет?
– О смене мест. Вы оставляете нам нашу родную реальность, а сами живете в клетке, которую соорудили для нас. Других предложений у меня нет.
– И что вы будете делать в своей родной реальности? – усмехнулся Штамм.
– Как-нибудь разберемся. Так вы принимаете предложение?
– Ты говоришь, как хозяин положения, на самом деле им не являясь. – Эрик Рихтерович говорил очень спокойно. – Ничем мы меняться не будем. Каждый занял место в меру способностей вида. Мы, как сильные, просто заняли более удобное, а вам оставили попроще, но вполне пригодное для жизни. То, что вы тут устроили, не имеет никакого смысла. Все останется так, как было.
– Ну конечно. – усмехнулся Дворжек. – Еще скажите, что мы не прищемили вам хвост. Вы даже следы бегства скрыть не успели.
– Это случайный просчет в системе. Авария.
– Диверсия. – уточнил Дворжек. – Мы надрали вам задницу, а ты, тварь, сидишь с умным видом и думаешь, как сбежать.
Эрик Рихтерович не выдержал и рассмеялся.
– Ты забавный. Как будто из другого времени, когда человечество было задорным и злым. Герой саги. Богоборец.
– Вы не боги.
– Для тебя боги.
– Дурацкий разговор какой-то. – насторожился Деня. – Ни о чем. Тебе не кажется, что он попросту тянет время?
– Зачем? – фыркнул Дворжек.
– На улице ветер стихает. – шепнул Денис ему в ухо.
– А… Так ты, тварь, что-то задумла напоследок? Говори где ритмизатор, тогда я дам тебе возможность уйти и спокойно подготовиться к смерти. Вы ведь передохните, если я верну человечество на положеное ему место. Так что лучше бы нам поменяться.
– Ты думаешь, что ритм задается каким-то прибором? – Эрик Рихтерович рассмеялся, прикрыв лицо ладонями.
Лысина покраснела и покрылась мелкими каплями пота.
– У вас техногенное мышление. Вы все пытаетесь объяснить формулами, поэтому здесь вам самое место. Ты один из немногих, который хоть на малую долю доверился ощущениям, но даже ты не способен воспринимать пространство таким, каким оно является на самом деле. Вы слепые щенки, поэтому мы вас и вышвырнули. Как щенков. Большего вы не заслуживаете. Кто не умеет обращаться с пространством, тому достанется самый неудобоваримый кусок.
Он снова истерически рассмеялся.
– Как ты назвал флейту? Акустическим аритмизатором?
Дворжек почувствовал вокруг себя какие-то изменения, но понял – слишком поздно.
– Слепцы… – голос Эрика Рихтеровича приобрел неощутимую раньше мощь, объем и краски. – Катитесь отсюда.
Со всех сторон нарастал какой-то невнятный шум, похожий на далекий рокот тысячи водопадов.
– Выводи Дениса, он ранен! – крикнул Дворжек Терентьеву. – Быстро!
Он прицелился в голову Штамма и выдавил спуск, но курок лишь бесполезно звякнул – выстрела не было.
– Я же сказал, что эти пукалки можно убрать. – голос Эрика Рихтеровича рыком отдавался в ушах. – Так какие еще условия ты собирался мне выдвинуть?
– Ветер стихает! – снова крикнул Денис.
– Быстро к Исакию! Оба! Я тут справлюсь один. Кажется с Инной что-то случилось. Да бегом же! Без нее нас передавят, как таракнов!
Он повернулся к Штамму и отбросил бесполезный пистолет.
– На испуг решил меня взять? – с усмешкой спросил Дворжек. – Это вряд ли. Будем меряться, кто лучше владеет пространством, или позволишь просто себя удушить?
Он бросился вперед и хотел схватить Штамма за шею, но пальцы прошли сквозь пустое пространство. Примерно этого Дворжек и ждал, он уже понял, что видимый образ противника не имет никакого отношения к реальности, что это чистая информация, транслируемая в зрительный центр.
Он закрыл глаза и прислушался к ощущениям. Бесплотная тварь была где-то рядом, это чувствовалось по легкому холодку на коже, но Дворжек знал, что в этом пространстве она не может существовать без защиты – ее сожжет тонким излучением человеческих мыслей. Лучшая защита – обработанный мозг человека или животного, но тут валялись лишь дохлые обезьяны. Спрятаться негде.
Дворжек надвинул на глаза окуляры детектора, но это не помогло – все показания зашкаливали, а перед глазами плыло лишь густое зеленой марево.
