Андрей Двинский - Несвятая троица
Ждал я минуты три, не меньше. Наконец в двери что-то щелкнуло, и напарник потянул за створку. Я тут же нырнул внутрь, двигая стволом автомата из стороны в сторону. Никого. Лишь впереди, сквозь стеклянные двери на пол падал желтый прямоугольник света. Оттуда же доносились звуки музыки.
– Они там все, – кивнул я, двигаясь вперед. Оказавшись перед стеклом, я заглянул внутрь следующего помещения.
В довольно большой комнате горели несколько светильников. На разноцветном ковре посредине помещения играли трое детей, два мальчика шести и девяти лет, вероятно дети Стила, и девочка лет пяти. Рядом со странным музыкальным инструментом сидели две молодые женщины и в четыре руки извлекали из агрегата звуки, напоминающие музыку. Ничего удивительного, что Ирина игра имела вчера такой успех. Как-то с музыкой у них тут… не очень.
– Работай, я тебя отсюда подстрахую, – шепнул я, открывая дверь и впуская Вадика в комнату.
Он быстро вошел внутрь, вытягивая руки перед собой. Оружия в привычном понимании у него не было, однако одетые на руки широкие браслеты, видимо, могли многое. Женщины в испуге уставились на него, прекратив играть.
Он что-то начал говорить по-имперски, когда одна из дам, черноволосая и немного полноватая вдруг вскочила, махнув рукой. Раздался хлопок, у Вадима в руках что-то сверкнуло. Воинственную девушку отбросило назад, она неловко упала на пол. Дети сбились в кучку, испуганно наблюдая за происходящим.
Вадим что-то сказал, потом подошел и протянул руку темненькой. Та демонстративно отвернулась и поднялась самостоятельно. Блондинка, сидевшая за инструментом, не пошевелилась, лишь побледнела, в ужасе наблюдая за Вадиком.
Наверху послышались шаги, и я быстро сместился, чтобы меня не было видно с лестницы. Кто-то быстро сбежал оттуда, и, когда он оказался внизу, я увидел молодого парня в ливрее с изображением прыгающего представителя семейства кошачьих.
Отпустив автомат, я сунул пальцы в кастет, висящий на поясе, протянул руку в сторону слуги и активировал разряд. Парень дернулся, зашипел и с грохотом упал на пол, отключившись.
Дверь комнаты открылась, и появился Вадим.
– Мы договорились, – сообщил он мне. – В доме один слуга и садовник где-то на улице.
– Хорошо, тогда вяжи женщин и этого, детей ограничивай куполом, как договорились. Я пойду, поищу садовника.
Вся сложность была в том, чтобы не оставить за собой трупы. Блондинка, сидящая в комнате, не только была женой Стила, но и сестрой Дингера. Премьер был очень удивлен, когда я изложил ему наш план. Неприятно удивлен.
– Мы здесь не воюем с женщинами и детьми, барон, – проскрипел говоритель его голосом двумя часами ранее. – Это и есть ваши хваленые методы? У нас тут есть такое понятие, как «честь», слыхали?
– Не надо меня учить, что такое честь, господин премьер-министр, – разозлился я. – Я сам не в восторге от плана, но иного способа заставить его говорить, не вижу. Хочу вам напомнить, что вы уже сотню лет пляшете под дудку ордена, методы которого, кстати, тоже далеки от добродетели. Хотите плясать дальше, пожалуйста. Но без меня.
Некоторое время говоритель молчал. Я уже подумал, что перегнул палку и пора собирать вещи и клеить ласты, но герцог вдруг заговорил:
– Ладно. Только учтите, барон, если с головы моей сестры или племянников упадет хоть один волос…
– Я все понял, – буркнул я в ответ и оборвал связь.
Садовник нашелся за домом. Старичок, стоя на коленях, спокойно выдергивал сорняки из клумбы с неизвестной мне культурой.
– Уважаемый, – произнес я. – Вы говорите по-эртазански?
Старик дернулся и резко крутанул головой в мою сторону. Мне показалось, что я услышал хруст позвонков. Нельзя же так в его возрасте!
– А вы кто? – спросил он, с интересом разглядывая меня.
– Пошли, дедуля, тебя хозяйка зовет, – кивнул головой я в направлении окна.
– Ох, доля наша нелегкая, – прокряхтел дед, вставая с колен. Поднявшись, он сделал шаг в сторону и вдруг с ходу произвел то, что наш лейтенант в учебке называл «ушира маваши», а по-русски – удар ногой с разворотом. Пятка старика, одетая в мягкую кожаную туфлю, впечаталась мне в грудь. Палец сам нажал на спуск, автомат коротко рявкнул, дед согнулся, схватившись за живот. Между пальцами его ладоней показались кровавые ручейки. Только сейчас я понял, почему не упал, почувствовав лишь мягкий тычок, – сработала защита жилета.
– Что ж ты, отец, сделал, твою мать? – сказал я, рывком поднимая его за шиворот и таща волоком за собой в дом. – Вадим! – заорал я, втаскивая тело в дверь. – Пулей сюда!
Видящий показался в распахнутых дверях комнаты через мгновение.
– Бл… – выразился он, кидаясь к старику. Я прыгнул вперед, останавливаясь в дверях комнаты. Блондинка и брюнетка сидели на двух стульях спинами друг к другу, перевязанные веревкой, будто на садо-мазо-вечеринке. Отдельно на стуле сидел такой же замотанный слуга, уже пришедший в себя. Рядом, под большим переливающимся куполом расположилась троица детей, с некоторым интересом и испугом следя за играми взрослых. Достав говоритель, я набрал Иру.
– Заходи, – велел я ей. – Они разговаривают по-эртазански? – спросил я Вадима, что-то колдующего над стариком.
– Брюнетка точно говорит, – ответил он. Потом разогнулся, нехорошо посмотрел на меня и покачал головой. – Я мертвых воскрешать не умею.
– Да твою дивизию! – Сплюнул я от досады.
Открылась дверь, в дом вошла Ира, одетая в черные кожаные штаны, такую же куртку и ШПС, как у нас. Увидев окровавленного старика, Ира дернулась и подняла на меня глаза, в которых стоял немой вопрос пополам с укором.
– Чего встала, пулей в комнату, – рыкнул я, передавая ей кастет-электрошокер. – Работаем по плану. Вадик, проверь зарядку ее говорителя и кастет подкачай.
– Есть, – четко ответил он, выполняя требуемое. Я бегом рванул на второй этаж. Слова – это прекрасно, но осмотреть все самому точно не помешает. Но в доме, действительно, больше никого не оказалось. Спустившись вниз, я помог Вадиму затащить труп под лестницу и, махнув Ире рукой, двинулся к выходу.
– Дверь блокируй, – напомнил я, когда Вадим вслед за мной вышел из дому. Кивнув, он навесил на дверь магический замок и запрыгнул в карету, которую Лидик подогнал к самому крыльцу. – Поехали!
Вадим Третьяков, Захран, 6-го сухия, вечер
В Захране никто не экономил землю. Сам город располагался между рекой и большим озером, что ограничивало его с двух сторон естественными преградами. Крепостная стена представляла собой большой земляной вал, который нарывали по мере расширения города с двух незащищенных водой сторон – на северо-востоке и юго-западе. Старые валы местами срывали, а кое-где оставляли, и тогда они служили основанием для элементов городского ландшафта. Фрагмент третьего вала возле озера служил основой для небольшого городского парка, прилегающего к стоящей на берегу Академии потоков – местного учебного заведения, в котором воспитывались будущие видящие. Академия содержалась на деньги Властелина, и ее выпускники должны были отработать десять лет в государственных учреждениях и лишь потом могли уйти на вольные хлеба.
