Час урагана (СИ) - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович
— Возможно, вам устроят очную ставку с Немировской. Возможно, предъявят кое-кого для опознания. Пожалуйста, не пытайтесь что-то скрыть, не старайтесь выгораживать Немировскую, говорите все, что вам известно — от слова до слова. Кстати, вы, как иностранная гражданка, можете потребовать, чтобы допрос велся в присутствии представителя израильского посольства. Вам это объяснят, но советую своим правом не пользоваться. Меньше времени потеряете. Когда они с вами закончат… — Жилин помедлил. — Вот мой домашний телефон, позвоните, хорошо?
Жилин припарковал машину метрах в пяти от металлических ворот, ведущих во двор здания, вложил Тане в ладонь листок бумаги и открыл дверцу.
— Пошли, — сказал он. — Надеюсь, иностранный паспорт у вас с собой?
Допрос прошел мирно и даже как-то занудливо. Некий гражданин в штатском, представившийся так невнятно, что Таня не расслышала ни фамилии, ни звания, и даже не уверена была, что все это было ей названо, задал стандартные вопросы и выслушал ответы, над которыми даже не приходилось задумываться. Похоже было, что следователь ФСБ либо еще не знал, что именно спрашивать, либо напротив — знал достаточно для того, чтобы понимать: к делу об убийстве Немировского израильская гражданка имеет весьма косвенное отношение.
— Подпишитесь здесь, — сказал следователь тусклым голосом через полчаса нудного перечисления дат, мест и имен. — На какое число у вас обратный билет?
— На второе июля.
— Время есть… Если будет нужно, мы знаем, где вас искать.
Таню проводил к выходу вызванный следователем оперативник, который, в отличие от босса, был похож на героя голливудского триллера. Дверь с лязгом захлопнулась за ее спиной, и Таня почувствовала, что сейчас упадет. На улице было уже темно, в желудке пусто, ноги не держали, и усталость навалилась такая, что даже мысль об Аркадии, все еще лежавшем на мраморном столе, не вызвала никаких эмоций.
Чья-то рука крепко ухватила Таню за локоть, она вздрогнула и, обернувшись, оказалась лицом к лицу с Жилиным.
— Быстро он с вами расправился, — улыбаясь, сказал следователь.
— С вами, я вижу, еще быстрее, — пробормотала Таня.
— У нас другая программа, — неопределенно отозвался Жилин. — Послушайте, Таня, не присесть ли нам в «Русском чае»? Это недалеко, и вам необходимо подкрепиться.
— Я подожду Тамару, — твердо сказала Таня, пытаясь высвободить руку.
— Глупости. С Немировской будут еще долго возиться, и я не уверен, что сегодня отпустят.
— Почему? Разве она что-то сделала? Просто не хотела с вами разговаривать. Это преступлене?
— Не волнуйтесь, Таня. Если и можно Немировскую в чем-то обвинить, то лишь в том, что она наделала глупостей. По ее вине ранены наши сотрудники, а ее собственный сын убит…
— Я ничего не понимаю, — пожаловалась Таня. — Вчера и даже сегодня днем мне казалось, что я понимала все, а сейчас… Тупая боль в затылке, мысли будто распухли и прогнили…
— Пойдемте, — сказал Жилин и увлек Таню к машине. Сев за руль, долго думал о чем-то, потом сказал стесненно:
— Вообще-то я не любитель общепита. Громкая музыка и все такое. Хотелось бы поговорить. Если вы не против, конечно. Сейчас я не следователь прокуратуры, а частное лицо, видите ли… Дело уже не я веду, и вообще… Короче, у меня дома есть все для ужина, живу я один, и если вы не боитесь, что…
— Это далеко? — сказала Таня. — Если далеко, то я умру с голода.
— Пять минут езды, — сразу заторопился Жилин. — На Неглинной.
Он включил двигатель, и под тихий гул Таня мгновенно уснула. Она не знала, сколько времени они ехали на самом деле — может, действительно пять минут, а может целые сутки. Проснулась от того, что гул мотора, баюкавший ее мысли, исчез, и тишина звучала в ушах громче набата.
— Что? — спросила она. — Где мы?
Машина стояла в тихом и полутемном переулке, Жилин сидел, откинувшись в водительском кресле и смотрел на Таню взглядом, выражение которого она не могла определить.
— Вам помочь? — спросил он. — Вы совсем расклеились.
— Сама, — сказала Таня и открыла дверцу.
Следователь жил на седьмом этаже огромной коробки, построенной еще в сталинские времена. Когда-то здесь была коммуналка, потом ее поделили, сделали дополнительные входы, и в результате двухкомнатная квартира напоминала часть купейного вагона.
Разместились на кухне, Таня без сил смотрела, как Жилин возится у плиты. Потом она пила крепкий чай с тостами и ждала, когда следователь опять начнет задавать свои вопросы — чего ради, спрашивается, он привел ее к себе, не для легкого же флирта с иностранной девицей? Молчание однако затягивалось, и Таня сказала:
— Тамара… Если ее тоже хотели убить там, на даче… Может, ей опасно быть одной?
— Сейчас уже нет, — покачал головой Жилин. — Все обошлось.
И только после этих слов Таня испугалась по-настоящему. Ее затрясло, зуб не попадал на зуб, чашка дрожала в руке, чай пролился. Жилин положил ладонь на Танину руку и держал, пока она сидела, сжав зубы и подавляя в себе волнами поступавший страх.
— Я хотел отвлечь вас, — виновато произнес Жилин. — Но видимо, не получится. Думаете об Аркадии?
Таня кивнула.
— За что? — голос ее шелестел, будто сухая бумага. — За какую-то дурацкую программу?
— Знаете, Таня, я тоже одно время так думал, особенно после первого разговора с Мухиным. На самом деле все сложнее, мне ребята из эфэсбэ кое о чем рассказали.
— Секрет?
— Нет, почему же? Секретом было то, куда влез Аркадий, так об этих деталях и мне ничего не известно. Понимаете, Таня, в наш компьютерный век…
Он запнулся.
— Господи, — сказал он. — И слов-то у меня нормальных нет. Программист из меня никакой, а тут все дело действительно в программах. И еще в том, что в Интернете можно хранить любые секреты, зная, что мало у кого хватит ума до них добраться. Если, конечно, защищать свои материалы паролями, допусками, вирусами и Бог еще знает чем… Обычный человек в жизни дальше первого слоя не войдет.
— Это я все знаю, — кивнула Таня. — Мне непонятно, что это за арабы, это «Духовное возрождение».
— Террористы, — объяснил Жилин. — Можно сказать, элита, исповедующая террор. Не те идиоты, что у вас в Израиле взрывают себя в автобусах, а те, кто стоит над ними.
— ХАМАС? «Исламский джихад»?
— Нет… Это не израильские дела. Международная исламская организация, очень хорошо закамуфлированная. Насколько я понял, страница «Духовного возрождения» появилась в Интернете года два назад. Обычный, как говорят программисты, пользователь, попадает на эту страницу, видит довольно стандартные исламские воззвания и проходит мимо, его это не интересует. Те же, кто заинтересуется, могут оформить подписку, заплатить небольшую сумму, и тогда получают пароль входа на следующий уровень. А там уже более развернутая агитация, но тоже — ничего особенно интересного, все для отвода глаз. Величие ислама, ислам — религия будущего, трактуются какие-то суры из Корана, неверных ругают, как без этого? Это на втором уровне. А есть уровни более глубокие — вплоть до десятого. Попасть в самую глубину практически невозможно, там масса защиты, не меньше, чем в компьютерных программах Пентагона. И там-то идет настоящая работа, обмен информацией, подготовка…
— Подготовка чего?
— Террористической деятельности. Там конкретные имена, даты, виды взрывчатки, методы изготовления взрывных устройств — в общем, все. Случайно попасть даже на третий уровень невозможно, а ниже — подавно. К тому же, программа отслеживает телефонные номера всех, кто входит на уровень ниже второго — даже если этот человек имеет формальный доступ и полностью, так сказать, лоялен организации… Я так понимаю, что ваш Аркадий как-то случайно напоролся на этот сайт, заинтересовался — возможно, интерес сначала был чисто спортивным… Взломал пароль второго уровня, вместо того, чтобы заплатить сотню долларов и стать официальным абонентом. Не думаю, что его заинтересовала мусульманская риторика, но там оказалась запертая дверь на следующий уровень… Мог он остановиться?
