Евгений Прошкин - Слой Ноль
— А ведь еще назад... — уныло заметила Люда.
— Ага... — неопределенно отозвался Виктор.
Люк напоминал переборку на военном корабле — скорее всего, оттуда его и сняли. В центре находился большой штурвал с рукояткой. Мухин легонько тронул колесо, и оно неожиданно повернулось.
Это был только люфт. Пройдя узкий сектор, рукоятка остановилась, и сдвинуть ее дальше Виктор уже не мог.
На штурвал пришлось наваливаться всем. Когда Люда умудрилась еще и поджать ноги, колесо взвыло, словно издыхающий кит, и все-таки сдалось. Внутри лязгнули закисшие шестеренки, из пазов посыпались кубики окаменевшего уплотнителя, и люк, издав напоследок какой-то совсем уже немыслимый звук, отъехал от стены на длинных изогнутых петлях. Людмила приготовила фонарь, но он не понадобился — за дверью было еще светлее.
Плоские лампы горели не то в дежурном, не то в аварийном режиме — одна из каждых четырех, но и этой четверти было достаточно: после тоннеля глаза воспринимали сумрак как нормальное дневное освещение.
Этот вход был явно не парадным, и Виктор, переступив через широкий бордюр, очутился где-то в углу. Помещение, казалось, имело форму ромба, впрочем, скоро этот эффект пропал. На полу матово отливал серым какой-то твердый пластик, сверху давили мощные балки перекрытия. Не исключено, бункер строили под стандарт стратегического центра.
Группа разошлась по всему периметру, постоянно переглядываясь, держа оружие наготове и убежденно ожидая нападения.
— Эй! — негромко позвал Ренат. — Тут это... человек!
Покрытие глушило шаги настолько, что Мухин услышал Бориса лишь после того, как тот его обогнал. Между двумя колоннами стоял допотопный канцелярский стол с кудрявой зеленой плесенью вместо сукна. За ним, уронив голову на сложенные руки, сидел человек в форме майора. Свет сюда проникал только отраженный, а то, что и можно было разглядеть, загораживала фуражка с темно-синим околышем.
Ренат пихнул майора стволом, и тот с глиняным бряцанием развалился на отдельные фрагменты. Сухие кости цвета мореного дерева еще как-то держались вместе, череп же, беззубый и грязный, выкатился из фуражки и мелко закачался.
— Что там у вас? — спросила Люда. — Ой, боже...
— Да-а-а!! — разнеслось по бункеру.
Догадаться было нетрудно. Виктор с Ренатом, гремя оружием, побежали на крик. Дубовая дверь была открыта настежь, и Мухин влетел в следующую комнату.
Если первая секция служила чем-то вроде административного корпуса, то теперь он попал не иначе как в техническое отделение, вытянутое в длину, как коридор. Повсюду тянулись кабели — над дверьми они собирались в толстые жгуты, при этом часть из них каждый раз уходила в стену. Потолок здесь был значительно ниже и без всяких ребер жесткости — обычные плиты, как в «хрущевке».
— Где?! — выдохнул Виктор и, еще не дождавшись ответа, просто услышав какой-то шорох, метнулся вперед.
Борис стоял за крашеными стальными створками в конце коридора — туда Мухин и заскочил, чуть не перелетев через перила. Он оказался на узком мостике, который шел по всей стене и в дальнем углу уступами спускался на дно огромной ямы.
Яма была весьма обустроена и напоминала сборочный цех авиазавода, вот только вместо самолета двадцатью метрами ниже обзорной площадки лежал гигантский магнит.
Виктор не любил слова «гигантский» и ни за что бы так не подумал, но размеры магнита не оставляли ему выбора. Во внутреннем радиусе легко уместилась бы вся его квартира, любая из тех, в которых он когда-либо жил, за исключением разве что президентских апартаментов. Толщина каждого рога, квадратного в сечении, по прикидкам Виктора, достигала трех метров. Различные леса, лесенки и вспомогательные платформы с приборами, окружавшие Изделие, сверху казались разбросанными детальками от детского конструктора.
— Не понимаю... — выдавил Мухин. — Если это ускоритель... он, во-первых, должен иметь форму кольца... и он как минимум должен быть замкнутым.
— Во-первых, почему обязательно ускоритель? — спросил Борис. — Ты книжек, что ли, научных начитался? А по поводу его замкнутости... тут ты прав, по-моему...
Он показал пистолетом влево, туда, где находились полюса, — если все же сравнивать Изделие с магнитом, — и Виктор увидел, вернее, уловил, что рога упираются в некую плоскость, похожую на неправдоподобно чистую, идеально натянутую полиэтиленовую пленку. Вначале Мухин принял ее за стекло, потом за зеркало, а потом уже сообразил, что мембрана не является ни тем ни другим. Поверхность не отражала и не просвечивала; понять, насколько освещена задняя стена — ведь была же тут четвертая стена! — Виктор не мог, как ни старался.
— Я думаю, он замкнут, — повторил Борис. — Только замыкается он не здесь.
Мухин вообразил, как левый рог проходит сквозь мембрану, описывает широкий полукруг — с любой из его квартир внутри — и возвращается обратно в виде того же рога, но уже правого. При этом магнит не издавал никаких звуков — вообще никаких, точно он и не работал.
— Где тут рубильник? — мрачно спросил Виктор.
— Это в соседней комнате, — сообщил, заглядывая за створки. Ренат. — И ручки, и лампочки, и вся беда...
— Ну, что там?! — выпалил подбежавший Константин.
— Установка... — Мухин пожал плечами и вышел обратно в коридор.
Первая дверь после зала была открыта нараспашку. Помещение оказалось узким, как гроб. Вдоль левой стены стоял длинный нескладный пульт с крупными черными переключателями, реликтовыми стрелочными табло и тремя выдающимися вперед ручками. Каждую венчал коричневый эбонитовый шарик — именно эти шарики окончательно вывели Мухина из себя.
— Вот это убожество?.. Оно все и сотворило?..
— Оформлено неважно... — согласился Петр.
— Пойду искать топор, — заявил Ренат.
— Не дури! — Борис остановил его и подвел к пульту. — Куда ты колотить собрался? Если это на самом деле «Китайская ничья», выключить ее надо корректно.
— Ну тогда выключай! Что здесь нажимать? Инструкция есть?
— А вот... — Людмила подошла к ручкам и взяла какую-то книгу в мягкой обложке.
— Да это небось детектив! — сказал Петр.
— Нет... это... — Она растерянно протянула брошюру, показывая ее сразу всем, и Мухин, еще не читая названия, уже догадался. И застонал от ярости.
Книжка была абсолютно новая.
"Уголовный кодекс Российской Федерации.
Москва, 2002 год".
— Макаров здесь... — проронила Люда.
Глава 37
Макаров сидел в кабинете напротив и аккуратно наливал из термоса чай.
— Долго же вы, господа... — сказал он. — А я... — он отчаянно зевнул, продемонстрировав розовый язык, — ...с самого утра вас дожидаюсь...
