Андрей Басов - Сказки старого дома
— Я Квинт Клодий из Рима, — отвечает тот, — и мне нужно видеть Александра Марцелла.
— Это невозможно. Александр в отъезде. Я его друг Сергей. Просто Сергей и управляю за него домом и окрестными землями. Изложи свое дело, Квинт, и мы решим его так же, как если бы Александр был здесь.
— Досадно, что Александра нет, хотя, может быть, и к лучшему.
— Что — к лучшему?
— Нет-нет, ничего. Это я так, про себя. Мне стало известно, что здесь, на вилле Александра скрывается мой беглый раб. Я прибыл за ним и хочу его забрать. Не берусь судить, знает ли Александр Марцелл о том, что скрывает беглого раба, но будем считать, что не знает.
Я просто хочу забрать свое имущество.
— Ценное имущество-то?
— Не меньше ста золотых ауреусов.
— Ого! И чем же так ценен твой беглый раб?
— Он хороший гладиатор.
— Вот как! Но ведь беглых гладиаторов, если не ошибаюсь, казнят.
— Это мне решать. Если выйдет на арену, то, может быть, еще и поживет.
— Забота о своем имуществе очень похвальна, Квинт. Впрочем, то, что ты не высказываешь никаких обвинений к Александру Марцеллу, говорит и о твоей похвальной осторожности. Однако как зовут раба?
— Мар. Мар из Эфеса.
— Мар? Человек с таким именем мне известен, но из Эфеса ли он, я не знаю. Он работал здесь поваром. Но его в доме уже нет.
— И где же он?
— Того не ведаю.
— Мне хотелось бы в этом убедиться.
— Вот как? Ты сомневаешься в моих словах? И как ты собираешься убедиться?
— Войти и осмотреть дом.
— Без согласия хозяина?
— Хотя бы и так, — и он, сделав шаг в сторону, мотнул головой своим солдатам.
Двое передних здоровяков обогнули меня и решительно двинулись в направлении дверей, около которых с совершенно невинным видом стояли Охота с Антогорой и внимательно слушали мое препирательство с Квинтом. Солдат, который слишком приблизился к Антогоре, вдруг охнул и рухнул, распластавшись на камнях. Антогора при этом даже почти не пошевельнулась. Тот, который протянул руку, чтобы отпихнуть Охоту от дверей…
Я никогда не предполагал, что мужчина может так истошно орать. Даже уши заложило! Да и как не орать, если рука у тебя чуть ли не вывернута в обратную сторону! Короткая, почти невидимая глазу подсечка — и кричащий валится рядом с первым, прижимая к себе руку с едва не вывихнутыми суставами. В этот момент за спиной у нападающих слышится стук копыт. Они смотрят назад. Между ними и их лошадьми появилась Ферида верхом на огромном черном коне и с длинным и тонким обнаженным мечом в руке.
— Амазонки, — только и произнес один из стоящих солдат, и оба замерли, даже не пытаясь хоть немного трепыхнуться.
— Вот результат твоей опрометчивости, Квинт. Как теперь поступить? Сам понимаешь, никакого Мара тебе сейчас и здесь уже не получить. Даже если бы он и был в доме. Конечно, ты можешь не успокоиться и явиться сюда еще раз с целым легионом солдат. Но тогда ты не застанешь даже и остывших следов какого-то Мара. Можешь забыть о своих ста золотых, если и дальше будешь переть напролом. Хлопот будет много, а денег никаких. Видишь ли, Квинт, Александр очень ценит покой и тишину. Потому и забрался подальше от вас всех. Ты этот покой нарушаешь. Но знаю, что ради покоя Александр был бы готов откупиться любыми деньгами. Вот что я предлагаю. Я тебе даю двести золотых, а ты подписываешь отказ от прав на своего Мара. Пусть он болтается, где хочет. Зато у тебя не станет повода еще раз нарушить покой Александра. Ну, как?
— Двести золотых?
— Двести и по пять золотых для поправки здоровья этим увальням, которые тут развалились на земле.
Квинт недолго выбирал между хлопотами с неизвестно каким концом и деньгами прямо сейчас.
— Я согласен.
— Антогора, принеси деньги, бумагу и чем писать.
Минуты через три-четыре она вернулась, неся мешок с деньгами и чернильницу в руках, а свиток чистой бумаги или пергамента — под мышкой.
— Здесь негде пристроиться со свитком, — пожаловался Квинт, — нельзя ли зайти в дом?
— Нет. Попытавшись ворваться силой, ты потерял возможность быть приглашенным. Вон на спине твоего охранника удобно бы писать! А другой чернильницу подержит. Только напоминаю, что Александру рабы не нужны. Пиши, что не продаешь, а просто отпускаешь на свободу за двести золотых.
Так Квинт и поступил. Я прочел бумагу. Пожалуй, всё верно. Бросил взгляд на правую руку Квинта и протянул свиток ему обратно. Он помазал чернилами свой перстень-печатку и приложил к документу. Пересчитал деньги, а я передал по пять золотых бедолагам, которые с трудом, но уже поднялись на ноги.
— Ферида, пропусти их! — и мы ушли в дом.
— Антогора, позови Мара. Он где-то поблизости в кустах отсиживается, а ему еще ужин готовить. Отдай ему свиток.
Ну и сильны же эти амазонки! Я едва дотащил тяжеленный ларец до тайника, запихнул его туда и запер. Огляделся вокруг. В шкафах свитки, свитки, свитки… Никаких тематических табличек или подобия каталога. Как он во всём этом разбирается? Нужно будет спросить, нет ли здесь чего-нибудь про Атлантиду. С нижнего этажа доносится громкий визг и смех. Что за чёрт! Бегу.
Вроде из бассейна. Так и есть. Ферида, Антогора и Охота, бултыхаясь в воде, устроили потешную потасовку между собой и визжат как недорезанные, и хохочут как сумасшедшие. Начисто голые, конечно. Заметив меня, даже слегка не засмущались. У меня почему-то, глядя на них, мгновенно возникло катастрофически сильное желание вдруг оказаться в Багдаде с Зубейдой. Почему бы это? Она-то тут при чем?
Сегодня утренняя гимнастика амазонок во дворе между домом и лесом необычно многолюдна. К ним присоединились и три фавна — Габор, Корий и Фаустус.
Смешно смотреть, как они изощряются, пытаясь перещеголять амазонок в ловкости и гибкости. Еще несколько представителей козлоногой братии тут и там расположились на траве и наблюдают за девушками. Из-за дерева выглядывает полноватенькая, пугливая дриада. Не та ли это дриада, которую охмурял Везер на празднике близ Багдада? Прочие нимфы живописной группой на всякий случай держатся подальше от копытных болельщиков. Мар отмеряет в поле дистанцию в триста локтей. Всё спокойно и вполне благонравно. Даже лавровые венки победителям заблаговременно сплетены нимфами.
— Девочки, Габор, наверное, пора выходить на поле, — говорю я.
Шестерка соперников уходит в поле, где их ждет Мар.
Бежать будут к вилле. Мар выстраивает всех в линию и хлопает в ладоши. Полетели! Вот это зрелище! Амазонки несутся и одновременно как бы плывут легко и грациозно. Фавны, как смешные заводные игрушки, так быстро переставляют короткие ноги, что это кажется просто невозможным для живого существа. Амазонки, похоже, поражены, что им никак не удается оторваться от фавнов. На последней четверти они делают рывок и оказываются впереди своих соперников с разницей между победительницами и проигравшими всего лишь в три-пять локтей. Девочки обескуражены. И в самом деле! Длина ног, оказывается, — еще не гарантия преимущества в беге!
