Герман Чижевский - Зыбкое марево атолла
- Всмотритесь, Хьюберт, - обратился Кэйл к ассистенту, - мы с вами, дитя мое, в балагане на спектакле, поставленном силами любителей.
От обращения "дитя мое" Рутта передернуло. Он был близок к тому, чтобы вспылить, но вовремя сдержался. От уважения, которое он испытывал к шефу, не осталось и следа, и с ненавистью Хьюберт подумал: "Ишь, как задрал нос... "Дитя мое"! А всего лишь респектабельная глиста на цыпочках!" Уничтожающее сравнение несколько утолило его чувство обиды, и он ограничился тем, что довольно бесцеремонно высвободил из-под руки шефа свое плечо.
- Кто только, черт побери, дал вам право в таком духе отзываться о нас?! Эээ... Это неслыханная дерзость! - прошипел позеленевший профессор Хитчелл.
- За что, собственно, Кэйл, вы ударили Оукера? - без обиняков спросил профессор Роулетт, разглядывая ножку большого письменного стола.
Кэйл вскипел:
- Этот джентльмен пытался украсть у меня набросок статьи по филогении жаброногих! - прогремел он. - При этом мое присутствие в кабинете он по рассеянности в расчет не принял!
- Допустим, - пробурчал Оукер Ван Ривер. - О какой статье вы говорите?
- Мистер Оукер, объясните всем нам по совести, зачем вам понадобились жаброногие? - продолжал допрашивать Роулетт. - Ваша специальность, кажется, усоногие? Зачем вы искали в ящиках мистера Кэйла жаброногих?
- Мне они не нужны, - отрицал Оукер, - но мистер Кэйл думает иначе, пусть он и объяснит.
- Среди нас нет мистера Ролинга. Рассказ о том, как мистер Карр перебил у него посуду и доставил массу хлопот нашим уважаемым уборщикам, мог бы его заинтересовать, - произнес Хитчелл.
- У меня украдены пять или больше папок, - нервно выпалил профессор Роулетт, - вот и разберись, кто их взял... - Он поправил очки.
Воцарилось молчание.
- У кого эти папки? - сдерживая нахлынувшую ярость, проговорил вполголоса Карр. - Не у вас, случайно, мистер Ривер?
- Сейчас вы узнаете, у кого, мистер Карр, - сильно побледнев, тоже тихо пробормотал Оукер Ван Ривер, глядя сквозь дым на переносицу Карра и направившись к нему. На пути ему попался Корда, который с коротким восклицанием отскочил в сторону. Дальнейшее развитие событий не потребовало и минуты: Карр вскочил и, чуть пригнув голову, ждал приближения Ван Ривера. Раздался негодующий возглас профессора Роулетта: "Возмутительно! Позор! Ну и нравы!" - Он в отчаянии всплеснул руками. Профессор Хитчелл чертыхнулся и так привскочил в кресле, что оно запело пружинами. Ван Ривер не двигался.
- Вот такие, как этот субъект, и крадут бумаги, - хладнокровно и четко произнес Карр, глядя прищуренными глазами в лицо Оукера...
- А кстати, - выждав минуту, сказал Хитчелл, - никто не знает, почему отсутствует мистер Брэдшоу?
- Я звонил ему на дом, - сказал Кофер, - секретарь ответил, что, возможно, он совершает прогулку на моторной лодке, погода для этого подходящая, а он большой любитель таких поездок.
- Ах вот как! - слегка удивившись, произнес мистер Хитчелл.
- Стало быть, мы собрались впустую, - заявил Арчибальд Кофер и вопросительно посмотрел на Кэйла.
- Можно подумать, что мистер Брэдшоу одним своим авторитетом и административным положением в состоянии внести ясность, - ухмыльнулся Кэйл. Кто из нас так считает? По-видимому, даже младенцу понятно, что мы находились в гипнотическом сне. Среди присутствующих нет новорожденных, чтобы проверить мои слова?
Нервное напряжение после разгула пещерных страстей начинало спадать, и кое-кто заулыбался.
- Начнем с меня, - поднялся Кэйл.
Кто-то выразительно кашлянул. Коллеги мистера Кэйла переглянулись. Несколько пар глаз испытующе и насмешливо рассматривали его лицо.
- Напрасно вы стали бы надеяться услышать от меня нечто такое, чего еще не знаете. Ничего нового не будет. Вы все присутствовали при недавнем необычайном сеансе, все стали его жертвами, никто из нас не устоял против исключительно мощного воздействия чужой воли. Все мы на некоторое время стали похожи на жалких подопытных кроликов, белых мышей или морских свинок. И все мы помним, как это произошло.
- Не уверен, что был свидетелем отрадного зрелища, как мистер Кэйл, если не ошибаюсь, вывихнул себе руку, - скороговоркой вставил Хитчелл и демонстративно отвернулся.
Кэйл пропустил замечание мимо ушей.
В коридоре за открытой дверью послышался нарастающий топот и шум приглушенной борьбы. Резко и громко разнесся чей-то сдавленный вопль, потом с истерическими нотками чей-то возглас: "...так! Еще раз! Попробуй, скотина, еще раз... Говорю, попробуй!" По-видимому, наседали на Оукера... Спорадически вспыхивали шум, топот и гневные возгласы дерущихся.
- Несчастные жертвы "сна", конечно, уверены, что в самом деле в чем-то виноваты. Между тем все мы, как я уже сказал, не более чем марионетки, невольные исполнители чьей-то прихоти.
- Полностью разделяю мнение мистера Кэйла, - внезапно воодушевясь, заявил Кофер, ни на минуту не забывавший о собственных "заслугах" в фантастическом сне.
- Признателен мистеру Коферу за неоценимую поддержку, - саркастически заметил Кэйл, - хотя в состоянии обойтись без нее.
- Мистер Кэйл, что вы намерены сообщить нам еще? - напомнил о своем присутствии Хитчелл.
- Только то, профессор, что обвинять нас по сути дела не в чем.
- Допустим, - осторожно согласился Хитчелл, - как же вы все-таки дошли до этого? Вы нам не объясните?
- Попробуем припомнить все по порядку...
- Мне показалось, что вы уже где-то в середине вашего монолога, а оказывается, все еще топчетесь у начала, хотя по моим часам скоро десять, иронически пробурчал профессор Хитчелл.
- Если меня не перестанут перебивать, - холодно возразил Кэйл, - всякий раз за началом последует начало.
Хитчелл смолчал и подчеркнуто устало вытер платком лицо. Шум и возня в коридоре возобновились. Кое-кто начал поглядывать на дверь.
- Продолжайте, Марби, - сказал Кофер.
- Вся эта фантасмагория началась с того, - отчеканил ледяным тоном Кэйл, делая ударение на слове "началась", - что в коридоре появился Энди Вульф с перекошенным от алчности лицом. В руках он держал склянку нового красителя профессора Хитчелла.
Профессор Хитчелл нетерпеливо заерзал в кресле.
- Патентом на краситель и секретами технологии обладает только наш уважаемый профессор. Может быть, мистер Вульф получил бутыль с его милостивого разрешения? Нет. Он силой отнял препарат у ассистента профессора, чтобы воспользоваться им при микроскопировании. В нормальном состоянии ни один человек на такой поступок не отважится. Это не тот способ, который может привести к хорошим последствиям. Рассудим дальше. Возможно, находясь в своеобразном трансе, не владея собой, он совершил сугубо нелогичный поступок? Тоже нет. Почему? Потому, что я припоминаю один частный разговор, когда мистер Вульф с завистью отзывался о препарате и его достоинствах. Он сказал, между прочим, что обладание им очень помогло бы ему в работе. Стало быть, поступок его был логичен, но совершенно не соответствовал общепринятым условностям. Он мечтал иметь в своем распоряжении новый чужой краситель и получил его, не понимая, что получил на пять минут. Здесь мы сталкиваемся с логической завершенностью поступков в частном случае и с нелогичностью в целом. Вот эта поразительная смесь составляет характерную черту недавнего беспрецедентного события.
