Владимир Михайлов - Пещера многоногов
Инна, пошатываясь, стояла в центре тесного помещения, согнутое тело мужчины лежало у ее ног. "Так и следует", - вскользь подумал Седой.
- Ты молодец, Инна. Держишься?
- Очень устала... - Голос ее показался каким-то блеклым, шелестящим, как листья под осенним дождем. - Ничего, отдохну - пройдет. Кончилось топливо в трубке, плыть было трудно...
- Сейчас дадим кислород. Позволь, я помогу. Обопрись на меня. Ну же... Он жив?
- Дышит...
- Обожди одну минуточку, я сделаю ему инъекцию. Так... Ну, сердце как будто в порядке. На всякий случай, впрыснем ему еще и этого зелья. Так... Переохлаждения, кажется, не произошло. Прекрасно сколоченный организм, прекрасно... - Он нагнулся над лежащим и тут же гневно выпрямился. - Ты отдала ему аппарат?
- Иначе он уже не дышал бы.
- А ты плыла? И тащила его?
- Обошлась катализатором, - нехотя проговорила она. - Не надо об этом, хорошо?
- Плохо! Значит, ты работала на пределе?
Инна только пожала плечами.
Седой медленно поднялся за ней в прозрачную рубку. Устало опустился в кресло.
- По местам! - сказал он, но все уже сидели на своих местах. Выбираемся задним ходом, малым. Вам двоим следить за всем, что будет на курсе. Эдик, готов?
Эдик четко ответил, хотя и без этого все знали, что он всегда готов. Прозвучала команда. Лодка медленно тронулась кормой вперед, потому что развернуться здесь, в ущелье, было никак невозможно, не хватало пространства. Многоноги пустились было сопровождать лодку, образовав даже нечто вроде почетного эскорта, но постепенно отстали, хотя лодка ползла еле-еле. Черные дыры нор отступали, словно стараясь зайти за спину. Сейчас они уже не казались загадочными, но менее опасными не стали.
- Умны - сейчас-то не нападают, - сказал Георг. - Тоже знают, когда не следует... Кстати, Инна, а на тебя они не бросались?
- Хочется спать, - не к месту ответила Инна после паузы. - Спать и забыть.
- Георг, смотреть вперед, - негромко приказал Седой.
- Есть... Да интересно же, как это у нее получилось.
- Разберемся и в этом вопросе, только выбраться отсюда надо побыстрее. Ты там не можешь чуть нажать?
- Попробую, - отозвался Эдик, которому пришлось теперь сидеть спиной в направлении движения. - Смотрите, как следует, а то налетим на что-нибудь...
- Да на что мы тут... - начал Георг, и в ту же секунду прервал сам себя:
- Стоп! Препятствие прямо по курсу...
Он еще не успел закончить, как Эдик заглушил двигатель, и все взгляды устремились в одном направлении.
- Ничего не понимаю, - через мгновение проговорил Седой. - Откуда она взялась?
Она - это была неизвестно как возникшая стена. Темная, она казалась монолитной, хотя иногда чудилось что отдельные участки ее колеблются. Во всяком случае, штурмовать ее с ходу было бы не самым разумным, и Седой отдал команду удерживать лодку на месте.
Эскорт многоногов теперь настиг лодку и окружил, располагаясь и по сторонам, и сверху, и, наверное, снизу, хотя из рубки этого не было видно. Георг присвистнул.
- Вот почему они не нападали... Знали уже, что нам отсюда не выйти...
- А они, оказывается, не только драчуны, - сказал Эдик. - Они еще инженеры впридачу. Уж не разумные ли они инженеры?
Седой усмехнулся, покачал головой. О разуме говорить не приходилось, но инстинкт нередко тоже бывает достаточно сложен и многогранен, так что кое-какие его проявления с первого взгляда могут быть приняты за проявление разума. Особенно неопытным наблюдателем. Но уж опыт-то у Седого был, опыт все накапливается и накапливается, и к старости вдруг начинаешь понимать, что кое-чему ты и впрямь научился и кое-что действительно понял. Только все меньше остается возможностей это использовать... Но сейчас как раз это пригодилось.
- Да, нет, - сказал он. - Инженеры, пожалуй. Но разумные - никак. Пчелы - инженеры, и муравьи, а уж бобры и вовсе, но разумом там не пахнет. И тем не менее, интересно очень, потому что в море этого как раз никогда не наблюдалось - в таких масштабах, во всяком случае... Но еще интереснее две вещи. Во-первых - из чего эта стена, и как они ухитрились ее возвести. И во-вторых...
- Во-вторых - как нам отсюда выбраться, - проворчал Эдик, откидываясь в кресле.
- Да, больные не могут ждать, - подтвердил Георг.
- Да и сами мы тоже, - мрачно заключил Седой. - Так что? Таранить?
- Разбить корабль, - сказал Эдик, и Седой кивнул.
- Да, главный двигатель - во всяком случае. Разведать эту стену?
- Твари только этого и ждут, - сказал Георг. - А нас на ногах осталось четверо. Теперь не успеешь нырнуть, как они тебя разделают по всем правилам.
- Ну вот, и разведать тоже нельзя, - сказал Седой. - Что будем делать? - Он взглянул на Инну; она сидела, закрыв глаза, и как будто дремала, но на самом деле скорее думала о своем.
- Искать, - проронил Эдик.
- Единственное, что остается, - сказал Седой. - Единственное, и далеко не самое вредное... - Он снова стал чересчур многословен, и это свидетельствовало, что положение достаточно серьезно, - Седой уже не в первый раз за этот день концентрирует все силы, чтобы найти, может быть, единственно приемлемый выход. - Итак, что это за стена? Какие вообще здесь, на глубине, возможности хотя бы и для разумного инженера?
- Камень, - сказал Георг.
- Согласен. Но каменную стену такой высоты им не соорудить за столь краткое время. Это никому не под силу. Ведь стена высоченная - и конца не видно...
- А может, поищем? - спросил Эдик. - Этот самый конец.
- Уж больно ехидное ущелье; мнится мне - кверху оно сужается, а до поверхности воды, ясно, не доходит, иначе в этом месте был бы залив. Это ведь не подводный хребет, а основание материка - да еще отвесное, к тому же...
- Может, все-таки пройдем? Ведь быстрее всего.
- Добро, - сказал Седой. - К всплытию! Только еле-еле. Потому что кормой уткнуться в стену - не мед, но уж рубкой нашей стукнуться о свод...
Эдик слегка прикоснулся к своим рычагам. Глухо заворчали компрессоры, и лодка медленно, строго по вертикали, двинулась вверх. Многоноги послушно уступили ей дорогу, и сопровождая, стали подниматься сами.
Стены ущелья действительно с высотой все больше изгибались внутрь, нависали над корабликом, который здесь, среди тесно сгрудившихся каменных массивов, казался, наверное, донельзя маленьким и хрупким. Зрелище нависающих стен подействовало на всех, и Эдик еще замедлил скорость всплытия. Так прошло несколько минут. Расстояние между бортами и стенами составляло уже не более двух метров с каждой стороны, и надо было обладать большим искусством кораблевождения, чтобы рисковать подниматься, не задев ни одной из стен. А выход все оставался запертым, и не видно было, чтобы эта стена где-нибудь наверху заканчивалась.
