Джек Вэнс - Труллион: Аластор-2262
— И это помешало ему починить хотя бы ступеньки? Они почти полностью сгнили... Или — я видел дым над Эмблом. Глэй теперь живет там?
— Нет. Мы продали остров Эмбл одному из друзей Глэя.
Глиннес, пораженный этими словами, едва не поперхнулся.
— Вы продали остров Эмбл? Какая же это причина могла... — Он привел в порядок мысли. — Остров Эмбл продал Шира?
— Нет, — холодно ответила Марча. — Отказаться от прав на него решил Глэй и я.
— Но ведь... — Глиннес примолк на полуслове, а затем произнес, тщательно подбирая слова:
— Я ни в коем случае не желаю расставаться ни с островом Эмбл, ни с какой-либо иной частью наших земель.
— Мне кажется, что в отношении продажи уже ничего нельзя изменить. Мы исходили из того, что ты намерен сделать карьеру в Гвардии и вряд ли уже вернешься домой. Естественно, знай мы, насколько близко ты примешь это к сердцу, мы бы учли твои чувства.
— Мое непоколебимое мнение заключается в том, что нам следует аннулировать эту сделку, — подчеркнуто вежливо произнес Глиннес. — В наши намерения определенно не входит уступка прав на остров Эмбл[12].
— Но, мой дорогой Глиннес, они уже уступлены.
— Никоим образом — мы немедленно вернем полученные за остров деньги. Кстати, где они?
— Об этом тебе придется спросить Глэя.
Глиннесу вспомнился язвительно насмешливый Глэй десятилетней давности, который всегда оставался равнодушным к насущным потребностям Рабендари. Тот Глэй вполне бы мог принять серьезные решения, которые оказались бы совершенно несуразными и более того, оскорбительными для памяти его отца Джата, который души не чаял в каждой пяди своей земли.
— Сколько же озолов вы взяли за Эмбл?
— Двенадцать тысяч.
Глиннес был настолько разгневан и ошеломлен, что слова его звучали резко, как удары бича.
— Да это же все равно, что отдать задаром! За такое красивейшее место, как остров Эмбл да еще с особняком в прекрасном состоянии? Кто-то точно сошел с ума!
— Кому-кому, но не тебе возмущаться! — сверкнув черными глазами, воскликнула Марча. — Тебя не было здесь, когда ты нам так был нужен, и не тебе донимать нас мелочными придирками.
— Я вовсе не собираюсь ограничиться придирками — я намерен сделать все, чтобы аннулировать сделку. Если Ширы нет в живых, то я — сквайр Рабендари, и никто, кроме меня, не имеет права продавать мою землю.
— Но ведь мы не знаем, жив Шира или нет, — с наигранным простодушием подчеркнула Марча. — Он, может быть, всего-навсего отправился навестить друзей.
— И тебе знакомы кто-нибудь из таких «друзей» или «подруг»? — вежливо спросил Глиннес. Марча надменно вздернула плечи.
— Нет, пожалуй. Но ты ведь помнишь Ширу. Он так и не изменился.
— После двух месяцев отсутствия он непременно вернулся бы домой.
— Мы, естественно, надеемся на то, что он жив. Фактически мы не имеем права считать его умершим еще почти четыре года, таков закон.
— Но к тому времени сделка давно уже окажется вступившей в законную силу! Зачем нам расставаться с любой частью нашей такой замечательной земли?
— Нам нужны были деньги. Разве недостаточно одной этой причины?
— А зачем вам вдруг так понадобились деньги?
— Тебе лучше бы задать этот вопрос Глэю.
— Я так и сделаю. Где он?
— В самом деле — не знаю. Но он, по всей вероятности, вернется домой в самом скором времени.
— У меня есть еще один вопрос: это палатки треван на опушке леса?
Марча кивнула. К этому времени им обоим надоело рассыпаться в притворных любезностях.
— Пожалуйста, не вздумай осуждать за это ни меня, ни Глэя. Шира позволил им расположиться на нашей земле, а вреда от них никакого.
— Пока что, возможно, и нет, но ведь цыплят по осени считают. Тебе известен наш последний опыт общения с треванами. Они украли все кухонные ножи.
— Дроссеты совсем не такие, — возразила Марча. — По сравнению с другими треванами они кажутся вполне заслуживающими доверия.
Глиннес всплеснул руками.
— С тобой бессмысленно спорить. Одно последнее слово об Эмбле. Шира, несомненно, был бы категорически против продажи острова. Если он жив, то вы действовали без разрешения с его стороны. Если он мертв, вы действовали без моего разрешения, и я настаиваю на том, чтобы сделка была аннулирована.
— С этим вопросом разбирайся, пожалуйста, с Глэем, — равнодушно пожав плечами (от внимания Глиннеса не ускользнуло, что плечи у нее все такие же нежные и прекрасные, как и много лет назад), ответила Марча. — Мне, клянусь, очень уж наскучила эта тема.
— Кто приобрел остров Эмбл?
— Некто Льют Касагэйв, человек очень приятный и хорошо воспитанный. По-моему, он родом с какой-то иной планеты — слишком уж безупречные у него манеры, чтобы принять его за трилла.
Глиннес закончил есть и стал открывать привезенные им чемоданы.
— Я тут привез кое-какие мелочи. — Матери он протянул пакет, который она взяла, ничего не сказав при этом. — Вскрой его. Это тебе.
Она потянула за петельку и извлекла отрез пурпурной ткани с фантастическими птицами, вышитыми зелеными, серебряными и золотыми нитями.
— Какое совершенство! — изумленно воскликнула Марча. — Ну, Глиннес, подарок потрясающий!
— Это еще не все, — сказал Глиннес и стал извлекать другие пакеты, а Марча принялась тут же их раскрывать, не в силах сдерживать свой восторг. В отличие от большинства триллов, обладание ценными вещами приносило ей огромное удовольствие.
— Вот это — звездные кристаллы, — сказал Глиннес. — У них нет никакого другого названия, их как раз такими, с уже как бы отшлифованными гранями и всем остальным, находят среди шлака, покрывающего поверхность потухших звезд. Ничто не может их поцарапать, даже алмаз, и к тому же у них совершенно необычные оптические свойства.
— О, они такие тяжелые!
— А вот это старинная ваза, никто толком не знает, сколько ей лет. Надпись на днище, говорят, выполнена на языке эрдов.
— Восхитительная вещица!
— Ну а это не имеет такой уж особой ценности, просто привлекло мое внимание своей необычностью — щипцы для орехов в виде морды фантастического зверя. По правде говоря, я откопал их в одной из лавчонок среди всякого старья.
— Но с каким искусством выполнена эта вещица. Она, ты считаешь, для раскалывания орехов?
— Да. Закладываешь орех между вот этими челюстями и прижимаешь сзади... А вот это для Глэя и Ширы — ножи, выкованные из протеума. Режущие кромки представляют из себя единую цепочку из взаимосвязанных молекул — совершенно неразрушаемый сплав. Таким ножом можно сколько угодно ударять о сталь, и он никогда не затупится.
