Николай Шагурин - Эта свирепая Ева (Сборник)
Середину зала занимало любопытное сооружениенизкий и плоский круглый котел метров десяти в диаметре, накрытый выпуклой крышкой, по окружности которой через равные промежутки были расположены двойные окуляры, как у стереоскопического микроскопа. Сбоку «котла» помещался вертикальный пульт управления с рубильниками и многочисленными разноцветными тумблерами. Около пульта — небольшой столик и два стула да в углу возле стены высокий, почти до потолка, цилиндрический стальной бак, как позднее узнал Апухтин — газгольдер. По бокам — два огромных трансформатора. Больше ничего в зале не было.
Кудояров в белом халате сидел за столиком и что-то писал. Завидев журналиста, он поднялся и пошел навстречу.
— А, корреспондент, — сказал он с приветливой улыбкой. Люблю аккуратность!
Кроме Кудоярова здесь была еще девушка в таком же лабораторном халате, в которую, как уверяет романтическая литература, можно было влюбиться с первого взгляда — воплощение женственности и изящества. Апухтин с трудом оторвал взгляд от ее лица, глаз, соболиных бровей.
Кудояров, однако, все замечал.
— Ну, ну, не заглядывайтесь, — сказал он шутливо, положив руку на плечо Апухтина. — Прошу любить и жаловать, — добавил он, знакомя журналиста с этой феей. — Искра Демидовна Попова, многообещающий метеоролог. А сей симпатичный муж — морской журналист и литератор Андрей Сергеевич Апухтин, жаждущий приобщиться к тайфунологии.
— Очень приятно, — грудным голосом промолвила Искра Демидовна, подавая руку.
— Вот, — сказал Кудояров, похлопывая ладонью по крышке котла, — прибор, который мы называем «генератором ураганов». Что мы варим в этом котле, сконструированном нашими тайфунологами? Здесь мы, так сказать, анатомируем демона по имени «тропический циклон». Сначала была создана математическая модель урагана, затем на основе этих расчетов действующая гидродинамическая модель. Сознайтесь: вы разочарованы? (Кудояров, казалось, читал мысли Апухтина). Ничего, это быстро пройдет.
Вы, конечно, ожидали увидеть штормовой бассейн, подобный тому, какой построен в Черноморском отделении Морского гидрофизического института?…
— Я видел его, — заметил Апухтин. — Это в Кацевели.
— Но та установка, — сказал Кудояров, — основана на совсем другом принципе. Вкратце сказать — все выглядит очень просто. Глядите…
Кудояров включил рубильник, и Апухтин приник к окулярам. В первый миг он был прямо-таки потрясен. Целый мир открылся его глазам, вроде бы настоящий, но уменьшенный, как видение, выхваченное из микромира. Перед его взором проходили берега, коричневые, обрывистые, скалистые, суша какой-то тропической страны, палимая знойным солнцем. Солнце было настоящее, только крохотное, ослепительной точкой сиявшее в густой синеве неба. Подножия скал лизал океан. Но вот берег стал отдаляться и океан раскидывался шире и шире во всем своем, пусть миниатюрном, величии.
Кудояров за спиной Апухтина вертел верньер, и пейзаж менялся.
Апухтин не смог удержаться от возгласа удивления и восторга. Руки каких волшебников создали с ювелирной тщательностью этот поразительный микромир? Иллюзия подлинности была полной — и берега, и океан, и малютка-светило.
— Черт подери! — только и мог выдохнуть журналист.
Как это сделано? Что это было? Голографическое изображение? Стереокино? Но эти замечательные достижения науки и техники казались Апухтину слишком бледными и слабыми для того, чтобы осуществить то, что он сейчас видел.
— А теперь вы увидите рождение демона, — услышал Апухтин голос Кудоярова. — Вы, конечно, имеете представление об общей схеме образования тропических циклонов?
— Конечно! — отозвался журналист. Апухтин знал, почему и как гигантская тепловая машина планеты в трех своих ипостасях — Солнце, Атмосфера и Океан плюс вращение Земли — порождает этих чудовищ.
Определенные участки суши прогреваются сильнее, чем поверхность океана. Здесь создается зона высокого атмосферного давления, а над океаном — низкого. В результате возникшего термического контраста огромные массы воздуха с огромной скоростью устремляются из зоны высокого давления в зону низкого, над океаном образуется вращающийся вихрь диаметром 80-300 километров колоссальной силы…
— Демона, которого вы сейчас увидите, — снова зазвучал голос Кудоярова, — в разных местах планеты называют по-разному: в Китае — тайфун, на Филиппинах — бегвиз, в Австралии — вилли-вилли, на побережьях Индийского океана — оркан, на Малабарском берегу — элефантас… Большинство этих названий в существе своем означает «большой ветер».
Кудояров щелкнул красным тумблером, и пейзаж неузнаваемо изменился. Поверхность океана, до сих пор ритмически колыхавшаяся, покрылась гигантскими валами, небо затянули тучи. Они свивались в спиралевидный хоровод, и мрачный лик их то и дело прорезали молнии.
— Да, «большой» ветер»… — продолжал Кудояров, наклоняясь к окулярам возле Апухтина. — Этот нежный зефир, который так любили воспевать поэты девятнадцатого века, внезапно становится грозной ужасающей силой. Скорость ветра доходит иногда до 400 километров в час. В циклонах развивается энергия космического масштаба. И тогда на суше летят в воздух автомашины, даже трактора, и этот «ласкающий зефир» сметает с лица земли целые города. На море циклон способен выбросить крупное судно на несколько километров в глубь материка. И это, пожалуй, лучшее, что может случиться с кораблем…
Андрей Сергеевич, обратите внимание на черное пятнышко в центре облачной спирали. Видите? Это «глаз бури», небольшая зона относительного спокойствия в самом центре урагана. Там, правда, большое водотолчение, но ветра почти нет.
А теперь попробуем вступить в единоборство с этим дьяволом. — Пальцы Кудоярова легли на белый тумблер, над которым находилась никелированная дощечка с надписью: «Перехватчик».
Апухтин с трудом оторвался от окуляров и ошеломленно уставился на Кудоярова. Вид у него был даже несколько комичный, так что Кудояров и Искра Попова не могли удержаться от улыбки. В первую минуту Апухтин не мог сказать ни слова.
— Я знаю, что вы хотите спросить, — упредил его Кудояров. — Могу вас заверить, что это отнюдь не «иллюзион», как именовали кино на заре его появления. Нет, это самая настоящая модель, не изображение, а материальная конструкция, созданная в нашем институте. Я вам позже расскажу как все это устроено. А пока скажу, что хотя механизм урагана нам в общих чертах понятен, но в нем есть еще много неясного. «Генератор циклонов» позволил нам внести ясность в темные стороны вопроса, а главное помог в создании «Перехватчика».
