Наталья Игнатова - Оса в паутине
- Можно, - легко кивнул Зверь, - со мной можно.
Он махнул рукой и птица взлетела. Повисела рядышком несколько мгновений - яркие крылья трепетали радужными полусферами. Потом исчезла. Растворилась в густой зелени.
- Там интересно, - Зверь взял ее под руку и повел через сад, - тебе, я думаю, будет особенно интересно. Ты понимаешь в этом больше, чем все здешние маги вместе взятые. Кстати, там есть оружие с моей родины. Потрясающие модели, я их люблю почти так же, как свой "болид". Только, они не работают. Магия, потому что. Дурацкие какие-то условности.
- А диспел? - удивилась Айс, - я слышала, на Полигоне есть мощный диспел. Разве нет?
- Есть, - кивнул Зверь, - мы его редко включаем.
- Включишь? - попросила она, - ну, пожалуйста, а? Мне так хочется увидеть все. А немагическое оружие, намного интереснее, чем магия. Принципы другие совсем. Это то, что я сама ни за что не смогу придумать. Только посмотреть и попробовать разобраться.
- Ты не боишься? - спросил он с легким недоверием.
- Чего?
- Безмагии.
- С тобой? С тобой я вообще ничего не боюсь. Зверь, пожалуйста!
- Все, как ты захочешь, - пообещал он, касаясь губами ее волос возле уха, - все, как ты прикажешь.
- Ловлю тебя на слове, - рассмеялась Айс.
Повернула к нему лицо, но Зверь уже открывал тяжелые двери:
- Пойдем, тут через двор пара шагов, и туда.
- Все очень просто, - объяснял Зверь, что-то нажимая, чем-то щелкая, что-то куда-то вставляя.
Айс это вовсе не казалось простым, но она внимательно смотрела, запоминала, слушала незнакомые слова: порох, капсюль, боек... обойма, ага, обойма, это понятно, взрыв - ну, тоже ясно.
- Вот так, - сказал Зверь очень буднично. Улыбнулся.
Айс узнала улыбку. Ту, страшную улыбку.
Успела узнать.
И выстрелил.
* * *
Все-таки, автомат Калашникова, штука, хоть и устаревшая, но действенная. Особенно, если разрывными. Да в голову. Хоть ты тридцать три раза маг, хоть ты тысячу раз хомо-супер, а череп у тебя все равно взорвется - любо дорого посмотреть.
Так и получилось.
Зверь для верности всадил еще обойму в ее грудную клетку. Удостоверился, что оба сердца разбрызгались, перемешавшись в неаппетитную кашку с легкими и осколками кости.
Потом сходил за огнеметом.
Потом он долго сидел на каменистой земле, рядом с оплавленным пятном, смотрел на небо.
И улыбался.
Ему было хорошо.
