Дмитрий Казаков - Шаровые молнии (сборник)
____________
Уставшие от возни с посетителями Башни, кошки проспали до середины дня. Когда Анаис открыла глаза, сквозь вход в башню уже ярко светило солнце. Неподалеку она увидела Муэрса, увлеченно расправляющегося с блестящей свежей рыбиной. - Присоединяйся, - позвал он ее. - Пока ты тут дрыхла, я успел спуститься к реке и выловить вот этих тварей, - тут кошка заметила чуть в стороне невысокую горку форелей. Не заставляя себя упрашивать, Анаис схватила одну из них и с аппетитом отгрызла рыбе голову. - Куда мы отправимся сегодня? - спросила она, хрустя форельими хрящами. - Да есть тут один городишко, - отозвался Муэрс. - Живут там люди темные, необразованные, верят в бога, дьявола, черных кошек: В общем, сама все увидишь. - Надеюсь, в людей превращаться не потребуется? - с надеждой взглянула на него кошка. - Нет, - успокоил ее Муэрс. - Задача на сей раз предельно простая. Никакой мистики - так, ситуация нуждается в небольшом расследовании. - Мне это более по вкусу, - призналась Анаис. - Тем лучше, - ответил кот. - Ну как, ты готова? Кошка облизнула усы, потянулась и не спеша подошла к Муэрсу. - Вполне, - сказала она. - Рыба была сносная. - Вот и отлично, - улыбнулся кот. - Завтра твоя очередь ее ловить. Анаис собралась было возразить, но Муэрс уже направлялся к выходу. Кошка ограничилась недовольным фырканьем и последовала за ним.
4. Алхимик
Город оказался как две капли воды похож на предыдущий, разве что был немного крупнее. Бросалась в глаза та же незамысловатость строений, неизменные таверны, дымящие трубы домов. Муэрс остановился перед деревянным двухэтажным зданием, старым и неухоженным: по его стенам почти до самой крыши ползли дикие вьюнки; грубо вырубленные окна, по-видимому, пропускали мало света. Дверь дома была приоткрыта: внутри какой-то человек растапливал печь. Друг за другом кошки проскользнули в дом. Анаис не успела осмотреться, так как Муэрс стремительно метнулся к лестнице, ведущей на второй этаж, и кошке пришлось сделать то же самое. Миновав глубокую нишу в стене и огромную окованную железом дверь, кот провел кошку прямиком на заваленный рухлядью чердак. - Подождем, - сказал он, садясь так, чтобы видеть лестницу и дверь. Анаис кое-как пристроилась рядом. К счастью, ждать пришлось недолго. Человек, которого кошки видели внизу, занятого растопкой, по-видимому, слуга, поднялся по лестнице, держа в руках небольшой поднос. Поставив его в нишу, он постучал в дверь. Несмотря на кажущуюся прочность, железо ответило оглушительным дребезжанием. - Ха! - насмешливо прошептала Анаис. - Железо только снаружи, да и то не железо, а фольга, да и та скоро отвалится: - Тихо! - одернул ее Муэрс. - Могла бы сразу заметить, что все клепки давно проржавели. Нашла тоже, чему удивляться. Здание-то старое. Лучше приготовься - мы должны зайти за эту дверь, и так, чтобы нас не поймали. - Это ты, Карл? - послышался из-за двери старческий голос, дребезжащий не хуже двери. - Да, господин, - почтительно отозвался слуга. - Ваш обед: Послышались шаркающие шаги, и дверь отворилась. На пороге стоял седобородый старец в длинной темной одежде. - Пора! - Муэрс спрыгнул с лестницы и как молния проскочил между господином и слугой. Анаис сделала то же самое, и оба влетели в комнату, с размаху проехавшись по гладкому полу. - Они же нас заметили! - воскликнула Анаис, но Муэрс, не слушая, затолкнул ее под старинный комод и протиснулся следом. Некоторое время кошки молчали, прислушиваясь. - Благодарю тебя, Карл, - спокойно произнес старческий голос. - Что случилось? - Ничего, господин, - неуверенно ответил слуга. - Мне просто показалось, что мелькнула чья-то тень: Должно быть, рябит в глазах. - Они слишком стары, чтобы успевать что-то увидеть, - весело пояснил Муэрс, подталкивая Анаис лапой. - Видеть придется нам. - Что именно? - поинтересовалась кошка, еле сдерживаясь, чтобы не чихнуть: под комодом было полно пыли и паутины. - Меня заинтересовало, чем занимается этот старик, - ответил кот. - День и ночь он безвылазно сидит в своей комнате, никого к себе не впускает, а среди местных жителей слывет чернокнижником. Но он, разумеется, никакой не колдун, а вот что кроется за его странным поведением, мне пока неизвестно. Но думаю, мы быстро это проясним: - Тогда давай спрячемся где-нибудь в другом месте, - предложила Анаис. Отсюда ничего не видно, и к тому же: - Тсс: - прошипел кот. - Подождем, пока он пообедает. Старец отпустил слугу и тщательно запер дверь; затем шаркающими шагами приблизился к столу, на который Карл поставил поднос, и вздохнув, принялся за еду. Через некоторое время кошки снова услышали скрежет замков. Осторожно выглянув из-под комода, Муэрс обернулся к Анаис. - Он ставит поднос в нишу. Мы можем спрятаться за шторой: Как две молнии, кошки бесшумно пронеслись через комнату и взлетели на подоконник. Сквозь ажурную раму ярко светило солнце, но плотная штора не пропускала свет в комнату. - Это очень удачно, - сказал Муэрс. - За этой тканью он не заметит нас, если только ему не вздумается выглянуть в окно. Впрочем, насколько можно судить по моим предварительным наблюдениям, этот человек никогда не поднимает штор. Чем же он здесь занимается? - Ты заметил эту странную штуку у стены? - спросила Анаис. - Вроде как печь, но какая-то странная: - Это атанор, - важно ответил кот. - Атанор, алхимическая печь. - Какая? - удивилась кошка. - Алхимическая, для занятий алхимией, - пояснил Муэрс. - Это еще одна лженаука, принятая в этом мире. Своего рода отрасль магии. - Выходит, этот старик - маг? - Нет, - покачал головой кот. - Он, видимо, алхимик. По крайней мере, я вижу здесь множество вещей, указывающих на это: Видишь, на столе разные колбы? А рядом песочные часы. - Ну и что? - Алхимики в основном занимаются тем, - задумчиво продолжал Муэрс, - что пытаются всеми мыслимыми и немыслимыми способами превратить какое-либо вещество в золото. - А это возможно? - поинтересовалась Анаис. - Теми методами, которыми действуют эти лжеученые - нет. А методов у них множество. Некоторые, например, гноят в колбе различные растения, собранные в определенное время суток, а потом, когда там заводятся черви: - Фу, хватит, - прервала его Анаис. - Откуда же они при этом надеются получить золото? - Да они и сами не знают, - усмехнулся Муэрс. - Часто они просто следуют религиозным трактатам и всяким мистическим учениям. Кстати, я видел на столе книгу: Что бы это могло быть? Рискуя быть замеченным, кот высунул мордочку из-за шторы; старец стоял спиной к окну и держал в руках какой-то древний фолиант. Муэрс уцепился когтями за штору и вытянувшись в струну, заглянул через плечо старца. Кончик его хвоста дрожал от напряжения, и Анаис замерла, опасаясь, что штора не выдержит веса кота. Однако спустя несколько минут Муэрс отпустил штору и встал на подоконник всеми четырьмя лапами. - Так и есть, - удовлетворенно сказал он. - Василий Валентин, "Двенадцать ключей мудрости". В этой печи варится очередная версия "философского яйца". - Чего-чего? - переспросила кошка. - Это, видимо, та штука, которая должна все превращать в золото? - Правильно понимаешь, - подтвердил Муэрс. - Интересно: А из чего он ее собирается сделать? Из червей? - Нет, - улыбнулся кот. - Этот алхимик более продвинут. Он использует для своей цели разные металлы и их соединения. А вместо червей использует драконью кровь: - И что? У него есть шансы? - Насколько я знаком с составом драконьей крови и свойствами химических соединений, - ответил Муэрс, - никаких шансов у него нет. Ни одно из веществ, которое он подвергает в этой печи термической обработке, не содержит ни атома аурум, следовательно, золоту попросту неоткуда взяться: Я бы еще понял, если бы он пытался бомбардировать атомы какими-нибудь частицами, надеясь выбить лишнее и таким образом превратить один химический элемент в другой, но у него здесь нет и намека на соответствующее оборудование: Все, что он может получить, нагревая в печи свои ингредиенты - это какой-нибудь новый сплав. - Да-а, - протянула Анаис. - Какое будет разочарование для этого бедного старика! В это время алхимик приблизился к печи и заглянул внутрь. Выглянув из-за шторы, кошка увидела в ее раскаленной глубине небольшую колбу, в которой находилось какое-то красноватое вещество. Старик снова прикрыл дверцу, вернулся к столу. Из ящика под столом извлек скляницу, отмерил четыре унции красного свинца, вернулся к атанору. Осторожно, длинной железной ложкой, поместил в расплав, подождал пока ярко-красный цвет не сменится густо-багровым, вернулся к книге. Страницы сухо шелестели в неподвижном воздухе лаборатории. "Затянет окисел поверхность в тигле, подобно тому, как тучи затягивают небо, тогда знай, что ты почти достиг цели. Жди момента, когда разойдутся тучи, и узришь ты великое чудо. Сразу поймешь, что достиг ты цели, что родился Великий Магистерий. Осторожно вынимай тигель из печи и под слоем блеска обнаружишь ты яйцо, что стало золотым, в котором и обнаружишь ты Солнце Мира, ради которого столько трудился", - тихо процитировал Муэрс, поворачиваясь к кошке. - Так сказано в книге, которую он читает. Значит, теперь он будет ждать: Через некоторое время старик отложил книгу. Лицо его было усталым и озабоченным. - Идет к печи! - прошептала Анаис. - Смотри! - Надеюсь, у него не получилась какая-нибудь гремучая смесь, встревоженно отозвался кот. - Или ядовитые пары: Я как-то не подумал о том, что: Он не договорил, так как алхимик заглянул в атанор и вздох восторга вырвался из груди. Ему показалось, что серая пленка разошлась, открыв взору ровную, темную, но блестящую поверхность, и что группы звездообразных точек на ней образовывали рисунок ночного неба, складываясь в хорошо известные Якобусу созвездия. Он провел долгие часы на башне, занимаясь астрологическими наблюдениями, и теперь не верил, что мог ошибиться. Вот Большая медведица, вот Малая, вот Гончие псы, а тут раскинул крылья Лебедь. От удивления даже сперло дыхание, он вспомнил, что надо дышать, лишь почувствовав боль в груди. Поспешно вдохнул, закашлялся. Заторопился, загасил пламя, рукавицы скрыли под собой руки. Медленно и осторожно извлек тигель из атанора, поставил на стол. От толчка блестящая поверхность пошла волнами, в глубине Якобусу почудилось золотистое блистание. Не удержавшись, заглянул внутрь. В этот момент из тигля словно плюнули золотистым облачком. Едкий газ ворвался в горло, Якобус закашлялся, почувствовал, как немеет лицо. Попытался поднять руки к лицу, не смог, руки словно охватило свирепым морозом. Некоторое время алхимик еще чувствовал холод, потом наступила темнота. - Так я и знал! - обескураженно произнес Муэрс, спрыгивая с подоконника и подбегая к распростертому на полу старику. - Почему-то эти алхимики, от полнейшего фонаря смешивая разные вещества, обязательно получают какие-нибудь дурацкие газы. И вот, пожалуйста, результат! Что это было? Хлороформ? Фосген? "Веселящий газ"? Теперь поди разберись! - Мне кажется, он приходит в себя! - предостерегающе крикнула Анаис. Муэрс немедленно взлетел обратно на подоконник. Старик пошевелился, открыл глаза и мутным взглядом обвел комнату. Постепенно лицо его стало принимать осмысленное выражение, и он медленно поднялся на ноги; затем с возгласом отчаяния бросился к столу и уставился на остывающий тигель. Схватив со стола ложку, он попытался опустить ее в расплав и выругался, наткнувшись на твердую поверхность. - А что он думал, - проворчал Муэрс. - Тигель остыл, и вещество перешло в твердое состояние. Алхимик забегал по комнате, хватаясь за голову. Затем он снова вернулся к столу, схватил тигель, перевернул его. Но содержимое прочно пристало к стенкам тигля и не вытряхивалось. Старик без сил упал в кресло; увидел на столе раскрытый фолиант, дотянулся до него и швырнул в угол. - О боже милостивый! - воскликнул алхимик, в отчаянии воздев руки. - Все, все напрасно! Даже Василий Валентин оказался простым шарлатаном! Теперь я погиб, погиб безвозвратно! Как я смогу уплатить кредиторам за все те ингредиенты, и колбы, и оборудование, которые приобрел у них! Ведь даже мой атанор, и эта лаборатория, и этот дом - все заложено и перезаложено! Горе мне, горе! Меня посадят в долговую яму! - Мне его жаль, - сочувственно произнесла Анаис. - Наверно, долговая яма не лучшее место для старого человека. Там некому будет о нем заботиться, если я правильно понимаю: - Такой проныра обязательно что-нибудь придумает, - возразил Муэрс. Подожди чуть-чуть. По-моему, он уже успокаивается и сейчас начнет мыслить логичнее: Действительно, не прошло и четверти часа, как отчаяние на лице алхимика уступило место раздумьям. Он поднялся с кресла и неторопливо прошелся по комнате. Потом набросил на плечи плащ, решительно направился к комоду и провел рукой по стене. Внезапно комод отодвинулся, и удивленные кошки увидели открывшуюся за ним дверь. Алхимик зажег свечу и держа ее перед собой, шагнул в темноту. - Оставайся здесь, - быстро шепнул Муэрс и нырнул следом за стариком. Анаис осталась одна. Кот и алхимик отсутствовали долго. Кошка почти потеряла счет времени. Ее потянуло в сон, но она опасалась, что старик вернется и решив приподнять штору, застанет ее врасплох. Характерный скрип отодвигающегося в сторону комода заставил ее вздохнуть с облегчением. Анаис заглянула в комнату и увидела старика. Однако тот явился не один: с ним был спутник, молодой человек с хитрым взглядом узких бегающих глаз. За собой он тащил некое подобие телеги с маленькими колесами, на которой лежал длинный грубо сколоченный ящик, напоминающий гроб. Кошка собралась было задаться вопросом, что все это значит, но тут рядом с ней появился Муэрс. Лапы его были в грязи, шерсть свалялась, но морда казалась весьма довольной. Он радостно ткнулся носом в шею Анаис и безо всякого перехода сообщил: - Старик отправился прямиком в литейную мастерскую и потребовал свой заказ. Ему передали вот этот ящик, и он попросил, чтобы один из подмастерьев помог доставить его содержимое на место. А что такое в этом ящике, мы сейчас увидим. Подмастерье со стуком поставил ящик. Повозившись немного с крышкой, он с помощью старика поднял ее, и кошки увидели внутри тусклый темный металл. - Кажется, бронза: - прошептал Муэрс. - Ого! Алхимик с помощником склонились над ящиком, извлекли содержимое и с трудом поставили вертикально. В ящике оказалась бронзовая статуя в человеческий рост, изображавшая пожилого мужчину. - Ничего себе! - воскликнул кот. - Да это же наш алхимик! Внутри скульптура, конечно, полая, причем стенки у нее весьма тонкие, иначе они вдвоем не подняли бы ее: Сколько же она может весить? - Друг мой, - обратился тем временем старик к молодому подмастерью, - нам предстоит выполнить еще одну очень ответственную работу. Она будет тебе щедро оплачена, если ты согласишься держать язык за зубами и ни одной живой душе не расскажешь о том, что ты здесь делал. - Сколько ты заплатишь мне за молчание? - спросил молодой человек с недоверием. - Я отдам тебе это, - сказал алхимик, доставая из-под плаща сверкающий перстень. - Это сокровище стоит целое состояние. Продав его, ты станешь обеспеченным человеком. - Ты уверен, что оно не краденое? - спросил подмастерье, но глаза его загорелись алчностью. - Можешь не беспокоиться. Сам король подарил мне его за оказанные ему мною ценные услуги, - ответил алхимик, но кошки заметили, как произнося эти слова, он украдкой отвернулся, и презрительная усмешка на мгновение исказила его черты. - Готов ли ты оказать мне услугу? - Пожалуй, - ответил подмастерье, все еще не сводя глаз с перстня. - Тогда за дело, - сказал старик. - Нагревай печь. Мы должны в кратчайшее время покрыть эту статую тончайшим слоем позолоты. Но смотри - мне нужно, чтобы с первого взгляда никто даже не заподозрил, что внутри это обычная бронза. Позолота должна лежать ровно и полностью покрывать статую. - Можете не говорить мне этого, я знаю свое дело, - заносчиво отвечал молодой человек, подходя к печи. Работа продолжалась несколько долгих часов. Кошки устали и договорились спать по очереди, чтобы один из них всегда мог рассказать другому, что произошло за время, пока тот спал. Поздним вечером настал черед Анаис отдыхать, и она была очень удивлена, когда проснувшись, обнаружила, что уже рассвет, и Муэрс спокойно спит, свернувшись калачиком рядом с ней. Недовольно фыркнув, она принялась будить кота. - Да не волнуйся ты так, - сказал, проснувшись, Муэрс. - Они сделали свое дело и ушли. Ушли совсем. - То есть? - не поняла Анаис, рассматривая стоящую посреди комнаты блестящую золотом статую. - Старик оставил здесь только ее, - продолжал кот. - Он забрал свои вещи: одежду, деньги, реактивы: Сказал, что уезжает на запад, но куда - никто не должен знать. Они вышли через запасной выход. Я следил за ними. Подмастерье отправился на обратно на завод, а старика поджидал экипаж. Вероятно, он заказал его заранее: В общем, он уехал в сторону Луaхайры: я не стал выяснять, куда именно. - Но зачем он оставил статую? - недоуменно спросила кошка. - Ведь золото, которое на ней, стоит достаточно дорого: Оно пригодилось бы ему. - А это, думаю, мы скоро узнаем, - сказал Муэрс. - По-моему, я догадываюсь, на что он рассчитывает. Старый Карл встал как всегда, с петухами. Он служил еще Гансу Форштайну, помнил и деда нынешнего хозяина. Утренний ритуал не менялся уже десять лет, с тех пор, как они переехали на это место: встретил молочника, растопил печь. Вскоре аромат горячей пищи потек по полуподвальной кухне. Хоть хозяин и сидит там со своими склянками и книгами, про еду забывает, но кормить его надо. Кто же это сделает, как не Карл? Подниматься по лестнице с подносом было не просто, ступени грубые, разной высоты, но слуга ходил здесь уже много лет и поднимался уверенно. Поставил поднос в нишу в стене, постучал. Огромная, окованная железом дверь ответила дребезжащим грохотом. Хозяин откликался всегда, даже если отказывался от еды. Но на этот раз лаборатория молчала, ни голоса, ни шороха. Карл прислушался, постучал еще раз, - нехорошее предчувствие змеей вползало в сердце. Сидящие на окне кошки вздрогнули, заслышав стук в дверь. - Знаешь, - сказал Муэрс, - мне кажется, что нам следует вернуться под комод. На окне оставаться опасно - нас наверняка заметят, если начнут осматривать комнату и разыскивать ее хозяина. - Ты прав, - со вздохом согласилась Анаис. Подмастерья соседа-кузнеца долго отказывались идти в дом к "энтому чернокнижнику", крестились, поминали Господа и Мать Его. Лишь звяканье монет в ладони Карла убедило их. Плечистые парни выбили дверь с третьей попытки. Карл влетел в лабораторию и окаменел: хозяина не было видно, а около стола возвышалась статуя. Солнце светило сквозь ажурную раму, и от статуи бегали по помещению веселые золотистые зайчики. Раздался глухой стук, Карл обернулся - один из подмастерьев упал в обморок. Его можно было понять, никто в небогатом городе никогда не видел столько драгоценного металла сразу. - О господи! Золото! - прошептал слуга. Внезапно внизу послышались быстрые уверенные шаги. Затаившиеся под комодом кошки услышали сочный мужской бас, в котором звучали нотки раздражения. - Послушайте! Старый греховодник обещал вернуть мне сегодня всю сумму до последней монеты, и я пришел за тем, что по закону принадлежит мне. И не надо мне никаких объяснений! Если этот проклятый чернокнижник не выплатит мне свой долг, я без труда засажу его в тюрьму! - Но сударь, - послышался нерешительный голос, - ко мне в кузницу только что приходил слуга колдуна, Карл. Он убежден, что с его хозяином случилось несчастье, и просил меня никого не впускать в дом, пока он не убедится, что наверху все в порядке: - Ах вот как! Значит эта бестия засела наверху? Сейчас он узнает, подлый мошенник, как брать взаймы у порядочных людей и не возвращать долги! Говоривший, по-видимому, оттолкнул от себя пытавшегося ему помешать кузнеца. Кошки услышали вскрик, ругательство, затем звук падения тяжелого тела и шум бьющегося стекла. Кредитор взбежал по лестнице и появился в дверях: это был крупный толстый мужчина с крючковатым носом и заплывшими жиром глазами. Пузо его украшала крупная золотая бляха, лицо было багрово от гнева. - Ну, где этот негодяй, Якобус из Нейштадта? - грозно вопросил он и вдруг осекся. Безмолвно обернувшийся к нему Карл патетическим жестом указал на статую. - Вот все, что осталось от моего господина, - прошептал он. - Что это? Это золото? - воскликнул кредитор, застывая на месте и крестясь. - Мудрый Якобус все-таки нашел философский камень, - торжественно произнес Карл. - Но открытие стоило ему жизни. Это золото, полагаю, - он с глубоким презрением и скорбью взглянул на потрясенного кредитора, - сумеет покрыть весь его долг вам, и даже более того. - Прошу прощения: - пролепетал тот. - Видит бог, я не знал: Я не прикоснусь к этой дьявольской статуе: Передайте ее в казну, куда хотите: Не нужно мне богатства, которое от диавола: И он попятился, не переставая креститься.
