Святослав Логинов - Кто убил Джоану Бекер?
— Нормальная действующая топка есть в конюшне.
— Значит, все-таки Джон Хок.
— А вот это мы сейчас проверим.
Детективы развернулись и спорым шагом направились к конюшне.
Там царил полумрак, тихо гудел огонь в лошадином брюхе, пахло кузницей.
— Перекаливает… — прошептал Митч.
— Что?
— Нельзя лошадь все время в разогретом состоянии держать. Портит животину. Но нам это сейчас на руку, значит, системой розжига редко пользуется, если вообще умеет. Эх, жаль, листок бумаги не захватили…
Трауб вырвал из журналистского блокнота листок и протянул Митчу. Тот вставил лист лошади в пасть, на ощупь нажал что-то под верхней губой. Лошадь зажевала, листок вполз внутрь.
— Так, загрузка растопки стандартная. А разбирать тебя как?
Митч щелкнул лошадь по носу. Та взбрыкнула и резко взмахнула хвостом.
— Тише ты, шалая! Дай разобраться, как у тебя что устроено. Ушки связаны с дымоходом, в ноздрях — свисток. А глазки?… — Куз Митч нажал лошади на слепые кнопки глаз. Лошадиный лоб откинулся, словно крышка шкатулки. Митч запустил руку в глубь лошадиной головы и вытащил пачку бумаги.
— Вот, пожалуйста, растопка совершенно не истрачена. Кто так за лошадью ухаживает? Думает, если она железная, так все стерпит?
— Записи там есть? — поспешно воскликнул Трауб.
Митч неторопливо вытащил листок из середины стопки и принялся читать:
— «Дорогой Джонни! Это мое последнее письмо к тебе. Ты спрашивал, что случилось, но я не могла ответить. Не могу сказать этого и сейчас. Ты должен поверить на слово: мне стало известно нечто такое, что не позволяет мне встречаться с тобой и отвечать на твои чувства. И все же остаюсь любящая тебя Джоана Бекер. Надеюсь, это письмо ты сожжешь, так же как и все предыдущие».
— Какая драма! — вскричал Сэмюэль Трауб. — Читательницы «Манчестер экспресс» промочат слезами все пятьдесят страниц воскресного номера. А сейчас дай-ка мне вон те пожелтевшие листки. Думается, на них мы найдем причину таинственного преступления.
Трауб быстро просмотрел пачку листков. Лицо его приняло озадаченное выражение.
— Я предполагал нечто подобное, но не в таком же масштабе!
— Что там? — терпеливо спросил мистер Митч.
— Бумаги покойного Джона Баскета, некоторые его важные распоряжения. Вот, пожалуйста: «Я, лорд Джон Баскет, будучи в здравом уме и твердой памяти, заявляю и подтверждаю, что младенец Джон, рожденный девицей Анной Стил, действительно является моим сыном и пользуется всеми правами бастарда, включая право на имя, которое он получает в случае отсутствия прямых законных наследников, и право на долю наследства…»
— Так вот о каких правах говорил наш садовник!
— Похоже на то. Но это еще не все. Вот другая бумага: «Я, лорд Джон Баскет, будучи в здравом уме и твердой памяти, заявляю и подтверждаю, что младенец Джоана, рожденная девицей Джессикой Бекер, действительно является моей дочерью…» — ну и так далее.
— Но это значит, что у садовника была веская причина для убийства!
— И не только у него. Миссис Баскет вряд ли обрадовалась внезапному появлению родственничков, да еще такого свойства. Но и это еще не все. Читаем следующую бумагу: «Я, лорд Джон Баскет…»
— Достаточно, — произнес Куз Митч. — Я правильно понял, что все четыре Джона, а также Джоана Бекер являются незаконнорожденными детьми старого лорда?
— Совершенно верно. Как видим, подземный ход во времена любвеобильного лорда не простаивал впустую.
— Теперь понятно, что имела в виду бедная Джоана, когда писала прощальное письмо своему не состоявшемуся возлюбленному. Представляю, каково было узнать, что закрутила роман с единокровным братом. Но заметьте, мистер Трауб, она его убивать не собиралась, хотя он тоже мог претендовать на долю наследства. Мне даже жаль бедную девушку. Но главное, мы так и не выяснили, кто же ее убил. Основания для убийства есть у всех, но убить мог только один. И куда он дел тело? Уж кто-кто, а Томми учуял бы свежий труп за полмили, а бедняга тычется, словно собака, потерявшая след, и плодит дурные гипотезы. Значит, Джоану выманили из дома и убили где-то в другом месте, а в замке трупа нет и не было.
— Что? — Трауб хлопнул себя по лбу. — Говоришь, трупа нет и не было? Болван! Как я не подумал? Идем скорее, может быть, еще не поздно…
Баскет-Холл — небольшой замок, но, когда бежишь от конюшни к парадному входу, огибая остатки рва и флигель для прислуги, маршрут оказывается достаточно длинным. В холле Трауб и Митч едва не сбили Томми, который направлялся куда-то, держа на отлете драгоценную свою шляпу.
— Томми, бегом к хозяйке! Там должен быть доктор Листер. Пусть он немедленно спустится в винный подвал. Требуется его помощь!
Хорошо вышколенный сотрудник отличается тем, что вопросы он задает потом. А что касается вопросов доктора и миссис Баскет, то у Томми есть шляпа. Она даст ответы на любые вопросы.
— Ты говорил, — задыхаясь, произнес Трауб, — что Джон Брукс занимался в подвале кирпичной кладкой. Это где?
— Рядом с подземным ходом. Но там нет ничего, только трещина в старой стене. Новая кладка — что-то вроде контрфорса.
— Ты проверял?
— Нет, — сокрушенно признался Куз Митч.
— Инструменты тут где хранятся? Кувалда, зубило, ломик…
— У Брукса в подсобке все должно быть.
Висячий замок с двери кладовки Митч сбил одним мизинцем. Выбрали инструмент и неизменный масляный фонарь, без которого в подвале мог ориентироваться один только Куз Митч.
Забравшись на стеллаж и примостившись у самого потолка, Митч легко взмахнул кувалдой, какую иному спортсмэну и двумя руками не поднять. Вниз посыпалась кирпичная крошка, а затем и целые кирпичи.
— Дрянной у них раствор, — пыхтел коротышка. — Надо бы глины две части, да песочку просеянного — три, да извести негашеной одну часть, да на тухлых яйцах замешать, как следует быть, вот тогда раствор получится — на века, никаким зубилом не расковырять. А это — труха.
Грохот молота разносился по всем подвалам, слышен был и на этажах. Первыми на шум прибежали два Джона — истопник и возница.
— Эй, что вы тут творите? — закричал Джон Брукс. — Хотите дом обрушить? Немедленно прекратить!
— Сэр, — произнес Сэмюэль Трауб, загородив тощей фигурой проход. — Хотите ли вы сказать, будто вам известно, что скрывает кладка? Если не ошибаюсь, именно вы сложили эту стену.
— Там нет ничего, кроме треснувшего фундамента, а вы сейчас ломаете стену, которая поддерживает ослабевший участок.
— Меньше всего эта стенка похожа на контрфорс, — возразил Трауб, оттаскивая в сторону обрушенные кирпичи. — По-моему, это просто перегородка, поставленная, чтобы никто не заглянул и не увидел, что находится позади нее. Но, к вашему сведению, именно это я и собираюсь сделать: заглянуть и узнать, что там творится.
