Борис Зубков - Призраки
8
Оставшимся без крова беженцам Вудхольма пришла на помощь компания "Юг-Персик-Фрукт". Пятьдесят грузовых дирижаблей притащили с юга семь тысяч потрепанных автофургончиков. Проржавленные жестяные коробки обычно служили жильем для сезонников - сборщиков хмеля. Теперь за умеренную плату в них разместились те, кого прогнали на улицу призраки Хэмста. Автофургоны поставили правильными квадратами и пронумеровали. В коробочке под № 5241 поселились Прайсы.
Бегство из дома и оккупация Вудхольма сонмищем призраков особенно сильно сказались на отце Сали. Старик чувствовал себя глубоко уязвленным. Слава его как завзятого и даже опасного шутника померкла. Разве его жалкие пластмассовые черви или светящиеся кошки могли конкурировать с Вудхольмом, набитым до краев первосортными чудищами, состряпанными по последнему слову супермистики и неоккультизма?
Старик зачах, он больше не выписывал прейскуранты "Ежедневных ужасов" и целыми днями сидел неподвижно на ступеньке фургончика, бесцельно ковыряя перочинным ножом.
Зато Генри развил такую бурную деятельности, словно его подключили сразу к дюжине щекочущих нервную систему нейровибраторов. Книготорговец привез ему полтонны юридической литературы. Здесь было множество ценных пособий - от трехтомного "Юридического оракула" до самоучителя "Как вести себя на допросах первой категории". Центральное место занимали сорок шесть фолиантов "Наследственного права от Тита Примула до сенатора Паперштока". Это значило - вместе со своей невестой он начинает судебный процесс, надеясь, что федеральный суд признает завещание в пользу робота недействительным и наследство старого дядюшки все же достанется Моди. С горящими от возбуждения глазами Генри доказывал Прайсу, что федеральный закон 1901 года с поправками 1978 года исключает всякую возможность завещания в пользу автоматического устройства, и снова бежал в бог знает какую по счету юридическую контору получить совет электронного консультанта. К сожалению, дешевые автоматыюристы были запрограммированы разными юридическими корпорациями, и их противоречивые советы могли расколоть надвое самую крепкую голову.
- Знаешь, папа, я понял, что робот не имеет отношения к специальному разъяснению от пятого июля касательно психически неполноценных наследников, и поэтому над ним не может быть установлено опекунство. А сам он тем более не может наследовать, так как примечание к параграфу шестьдесят второму дополняет список возможных наследников только певчими птицами и ручными крокодилами.
Прайс неопределенно хмыкнул.
- Все же ты говорил, что суд утвердил опекунство над роботом?
-- Пока только в первой инстанции. Опекуном назначили "Союз голубых братьев". Эти святоши имеют большой вес. Святой Христофор - покровитель кибернетики - снова в моде, и голубые братья пользуются его именем вовсю. Они утверждают, что обратили робота в свою веру еще при жизни дядюшки и что дядя с роботом были духовными братьями и друзьями. Поэтому, мол, механический камердинер вполне вправе наследовать дядюшкин пакет акций.
- Что же, мне кажется, что никому не возбраняется иметь другом робота. Ей-богу, они иногда лучше людей.
- Лучше людей? Что ты говоришь, отец! Вспомни своего Директора - ящик номер семь...
- Тсс!
Прайс смутился. Значит, Генри все знал. Знал, что Прайс безропотно подчиняется приказам грязного пупырчатого ящика. Знал и делал вид, что внимательно слушает отца, когда тот распространяется о своей дружбе с Директором.
- Генри, прошу тебя, -не говори о ящике маме. Мне уже все равно, я привык, но ей покажется обидным.
Такие минуты признания случались слишком редко, и оба почувствовали нежность друг к другу, потребность продолжить откровенный разговор.
- Мне дали странное поручение, - сказал Прайс. - "Медикал-Секьюрити" состряпала лекарство для призраков Вудхольма.
- Лекарство для призраков?
- Не совсем обычное лекарство. Призраки распадаются, им не хватает энергии. Через полгода Вудхольм может очиститься от этой дряни. Поэтому "Медикал-Секьюрити" придумало лекарство. Просто очень дорогие водородно-цезиевые батареи. Призраков нужно подкормить энергией. Это продлит их существование.
- С ума сойти! Кому они нужны?
- Сложная борьба, мальчик. Туристские компании надеются добиться открытия Вудхольма для туристов, им нужны призраки. Домовладельцы в ярости. Еще бы! Они хотят как можно скорее вернуть свои дома. Когда Великий Театр Призраков разорился, домовладельцы не получили компенсации. Мне думается, туристские компании сильнее - приток валюты, оживление торговли...
- А пока что ты должен тайком тащить в Вудхольм лекарство для призраков?
- Сегодня ровно в полночь я передам старику Дунну образцы батарей.
- Это опасно, папа?
- Ничуть. С чего ты взял? Призраки не опасны. Читай газеты.
- Там патрулирует полиция. Вход живым в район Вудхольма запрещен. Там творятся темные дела.
- Я знаю законы. Никто не может запретить мне честно торговать.
- Кроме того, так приказал тебе ящик номер семь?
- Да. Я должен идти.
Два дня тому назад Генри получил срочное задание. Он оборудовал полицейские машины инфраискателями, которые на расстоянии пятидесяти ярдов отличали живого человека от призрака. Появиться теперь в районе Вудхольма значило почти наверняка подставить себя под дуло снайперпулемета.
Конечно, если повезет, то... В сущности, полицейских патрулей не так уж много, а Вудхольм - самый крупный район города... Надо предупредить отца насчет инфраискателей... Бесполезно... Он пойдет все равно. Отец никогда не был трусом, но Директора он боится больше, чем снайперпулемета.
- Отец, я пойду вместо тебя. Разреши мне.
- Зачем? Ты боишься за меня? Напрасно. Со мной ничего не случится. Впрочем, если тебя не затруднит. У меня так болит лодыжка. Та, которую раздробило капканом. Пойди, мальчик, дело пустяковое. Уверяю - никакой опасности. Я могу заплатить тебе. Наверное, вам с Моди нужны деньги...
- Спасибо, отец. Потом, когда вернусь.
Он хотел сказать "если вернусь", но сдержался. Жаль отца. Рисковать должны молодые - это закаляет.
Они отправились в гараж, и Прайс передал Генри черные коробки с батареями - лекарство для призраков.
9
Черную коробку капрал принял за бомбу и нажал кнопку снайперпулемета. Когда капрал выбрался из машины и подошел к Генри, тот уже был мертв. Коробок с батареями капрал не нашел. Призрачные помощники старика Дунна оказались проворнее полицейских.
По опознавательному жетону, оставшемуся на шее Генри после очередной учебной атомной тревоги, удалось быстро разыскать его семью. Получив извещение о гибели сына, Прайс сгорбился так, будто на него навалили свинцовую плиту. Ему захотелось исчезнуть, сжаться в комок, скрыться в темной норе, окаменеть, не двигаться. Он погасил свет в крохотной кухне и сидел, не шевелясь, тупо уставившись в окно.
