Алексей Корепанов - Марсианское диво
Оказывается, все эти долгие-долгие годы, занятые работой, вечеринками, футбольными страстями, скачками, картами, газетами и теленовостями, жило в нем заветное, сокровенное, непреодолимое желание прикоснуться к тайне, и раскрыть ее. Оказывается, он всю жизнь, может быть, и не ведая того, мечтал прорвать паутину обыденности и погрузиться в тайну…
Кто знает, сколько неоткрытых Америк упрятано в глубине каждой души человеческой…
Прибыв на знакомое место, Дэн Келли оставил машину и легкой, размашистой, пружинящей походкой подростка зашагал к древнему сооружению, ждущему его в ночи.
6.
Марк Синчин стоял возле своего темно-синего «рено» и смотрел, как выходят на привокзальную площадь три-четыре десятка пассажиров, прибывших в Солсбери лондонским поездом. Утро предпоследнего дня августа было хмурым и прохладным, и многие были в плащах. Американца журналист надеялся распознать без проблем, хотя общался с ним всего один раз, и то по телефону. Особого таланта тут не требовалось – нужно было просто определить, кто из мужчин-одиночек не идет к такси, автобусной остановке и стоянке автомобилей, и вообще не торопится покидать площадь, а изучает припаркованные у тротуара машины – Синчин описал американцу свой «рено». В результате этих наблюдений журналист вычислил гостя и помахал рукой мужчине средних лет, в светлом плаще и с небольшим портфелем явно заокеанского производства. Мужчина, подняв руку в ответ, деловитой походкой направился к нему, огибая лужи, оставшиеся после ночного дождя.
Репортер «Кроникл» сделал несколько шагов навстречу.
– Мистер Синчин, если не ошибаюсь?
Мужчина был не очень высок ростом и крепко сбит, с массивной нижней челюстью, широким приплюснутым носом боксера в отставке и ежиком не слишком густых русых волос. Из-под выпуклого, напоминающего башню танка мощного лба смотрели на журналиста серые, как небо утреннего Солсбери, глаза. Хотя прононс у него был почти лондонский, чувствовалось, что этот человек обитает по другую сторону Атлантики.
– Вы не ошибаетесь, – ответил репортер. – Я к вашим услугам, мистер ван…
– Маарен. Деннис ван Маарен, – перебил его мужчина, вежливо улыбнулся, явно сказав про себя «чи-из», и протянул руку.
«Бонд. Джеймс Бонд», – вспомнил Синчин знаменитого агента, ощутив, как пальцы его попали в тиски. Впрочем, тиски тут же разжались.
– Впервые у нас? – приступил было репортер к светской беседе, но американец не дал ему блеснуть красноречием.
– Давайте сразу к делу, мистер Синчин. Записи у вас собой?
Журналист молча кивнул.
– Где нам можно поговорить без лишних ушей?
Синчин пожал плечами и ответил уже без прежнего радушия:
– Если вы так спешите, мистер ван Маарен, можно прямо здесь, – он повел головой в сторону «рено», стоявшего у него за спиной. – В моей машине. Только не знаю, будет ли вам достаточно комфортно, мистер ван Маарен.
«Ох, уж эти деловые янки! Сплошные агенты ноль ноль семь. «Без лишних ушей», понимаешь… Ну да, он же сам – из «Большого Уха», зачем ему другие?..»
Хотя дело, конечно же, было неординарным, и, в конце концов, он сам инициировал этот визит сотрудника заокеанских спецслужб.
– У меня есть задание, – ровным голосом сказал ван Маарен. – И мне бы хотелось получить от вас информацию в максимально короткий срок. – Он вновь улыбнулся отработанной, типично американской псевдоулыбкой. – Потому что общение с вами, мистер Синчин, – только часть задания. Ситуация вырисовывается достаточно серьезная, вы уж мне поверьте. Однако, это не означает, что нам непременно нужно беседовать в вашем автомобиле. Возможно, у вас в Солсбери есть места, где, скажем, подают пиво и яичницу с ветчиной…
– Безусловно! – оживился репортер. – Такие места я знаю, а лишних ушей там не держат. Или скармливают клиентам, под пиво, или выбрасывают в отходы. Зачем им лишние уши, а также головы и хвосты?
– О’кей. – Теперь улыбка американца была более натуральной. – Но учтите, я уши есть не буду, у меня от них обычно пучит живот.
– А мне хоть бы хны! Вам не приходилось иметь дело с китайской кухней? Стоп, давайте в машину, я по пути расскажу…
Марк Синчин многое прощал людям, обладавшим хотя бы зачатками чувства юмора, и вспыхнувшая было неприязнь к заокеанскому гостю бесследно испарилась.
Однако в предстоящей беседе вряд ли могло найтись место юмору.
Полтора месяца назад, утром 17 июля, Синчин сделал традиционные звонки по своим «точкам» и узнал, что рядом со Стоунхенджем обнаружен автомобиль Дэна Келли. Позвонивший в полицию местный коммерсант, ранним утром 16 июля выехав из Солсбери, увидел возле Стоунхенджа одинокий серый «воксхолл». В машине никого не было. А на следующее утро, возвращаясь из поездки, вновь застал ту же картину…
Коммерсант сообщил номер брошенного автомобиля – и констебль Типлер тут же открыл папку с материалами о недавнем происшествии в каменном комплексе древних друидов; он, конечно же, помнил, что Дэн Келли приезжал в Солсбери именно на сером «воксхолле». А спустя несколько минут он уже звонил в Уолсолл. И выяснил у встревоженной жены Дэна Келли, что тот уехал из дому 15-го – и до сих пор не вернулся. А на дворе было уже 17 июля.
Журналист рассказал констеблю, что встречался с Келли пятнадцатого числа, что они побывали в больнице, посидели в кафе, а потом Келли вроде бы отправился назад, в Уолсолл. Но выходило, что Келли почему-то не уехал дальше Стоунхенджа, хотя совсем необязательно было ехать в Уолсолл через Стоунхендж. Оставил машину – и ушел. И журналист догадывался, куда именно направился Келли. Но что было потом? Куда он подевался?
Рыжеусый констебль хмурился и потирал затылок, а Марк Синчин чувствовал себя бладхаундом, взявшим след невиданного зверя. Это был не заяц, не лисица, не волк – это был монстр, способный бог весть на что…
21 июля газеты, радио и телевидение разнесли по всему свету исторические слова Нейла Армстронга, произнесенные на поверхности Луны: «Этот маленький шаг одного человека – огромный скачок всего человечества».
Марк Синчин уже слышал эти слова раньше, 15 июля. В больнице. От неизвестной женщины, найденной среди камней Стоунхенджа Дэном Келли. От нее же он слышал отдельные фразы из состоявшегося 21 июля телефонного разговора президента США с астронавтами Армстронгом и Олдрином. Никсон звонил из Овальной комнаты Белого дома, и этот разговор тоже стал достоянием средств массовой информации. Правда, насчет «оплакивания», разумеется, не было произнесено ни слова…
Марк Синчин не находил себе места до четверга, с ужасом ожидая, что «Аполлон-11» потерпит катастрофу или на обратном пути от Луны, или при посадке – и вот тогда-то и прозвучат те скорбные слова. Но спускаемый отсек космического корабля благополучно плюхнулся в океан, и вскоре астронавты уже были на борту авианосца «Хорнет». После трехнедельного карантина, с 13 августа, героев Америки закружила карусель торжественных встреч, на 16 сентября был назначен прием в Конгрессе США – на телеэкране выглядели они замечательно и, судя по всему, погибать отнюдь не собирались. Нет, не зря та незнакомка говорила, что «все хорошо»…
