Майкл Коуни - Сизигия
- Может быть, оступилась в темноте?
- Что ей было делать здесь в темноте? Если бы только они могли установить... установить время смерти...
Я почувствовал тошноту. Время смерти не сумели установить, потому что она слишком долго пробыла в воде...
Джейн отвернулась с выражением отчаяния на лице. Я почувствовал, что веду себя нечестно по отношению к девушке. Ей ведь было не легче. Несколько лет, с тех пор как их родители утонули, дом вела деловитая и уравновешенная Шейла, и вот Джейн осталась совсем одна.
Вдруг она протянула руку.
- Ты только посмотри!
Мохнатик, проявляя необычную активность, подпрыгивал на ветке, глядя в нашу сторону. Убедившись, что привлек мое внимание, он полез вверх по стволу и исчез в круглом дупле - типичном гнезде мохнатиков. Вскоре он снова появился с какой-то ношей, причем она все время застревала, и он дергал за что-то вроде ремешка, пища от напряжения. Внезапно зверек преодолел препятствие, сполз по стволу и с глухим шлепком приземлился. Не отрывая взгляда от моих глаз, мохнатик начал осторожно приближаться к нам, волоча за собой яркий предмет.
Сумочку Шейлы...
- Боже! - вырвалось у меня.
Я бросился вперед, а мохнатик отступил к дереву и снова забрался на ветку. Я нагнулся, поднял трясущимися руками сумочку и повернулся к Джейн; она смотрела на меня широко открытыми глазами.
- Как это?..
- Не знаю. Здесь происходит что-то странное.
Я посмотрел по сторонам. В сгущавшихся сумерках угрожающе чернели деревья. Их ветви, согнутые западными ветрами, жадно тянулись к нам. Внизу зловеще фосфоресцировала река. В жуткой пасти Якорной Заводи закручивалось мерцающей лентой голубое свечение, напоминая спиральную туманность. Я почувствовал, что меня влечет к этому озеру мерцающего огня... Пролетел "воздушный змей"; тонкая паутинка коснулась моего лица, я вздрогнул и нервно смахнул с себя эти светящиеся нити.
- Мне страшно, Марк, идем отсюда скорее. - Рука Джейн обхватила меня за талию; Джейн дрожала, но глядела на реку как загипнотизированная. - Ты тоже это чувствуешь?
И я вдруг понял, что чувствую не только собственную тревогу. Я ощутил трепет Джейн как свой, холодные белые иглы страха вонзились в мой мозг, и я тоже задрожал. Сердце застучало. Мы смотрели на светящийся сапфировый водоворот, и Джейн тихо плакала у моего уха...
Я с усилием отвел взгляд и схватил Джейн за руку. Мы заковыляли по дороге к поселку. Умом мы понимали, что надо спешить, но ноги точно свинцом налились, и все это время нам казалось, что Якорная Заводь зовет нас остаться и разделить ее ужас...
Кое-как добрались мы до моста, кое-как вскарабкались на гору к моему домику и ввалились в дверь. Мы захлопнули ее за собой, зажгли все лампы и встали, глядя друг на друга и моргая от утешительно яркого света в нормальной знакомой комнате.
Потом Джейн повалилась в кресло, а я занялся поисками стаканов для бренди, пока она сидела, время от времени нервно вздыхая. Потом я тоже сел и постепенно начал ощущать болезненную пульсацию в ноге. Я поудобнее устроил ногу на стуле и ослабил повязку. Джейн потягивала бренди, глядя перед собой отсутствующим взглядом.
Наконец я решился заговорить:
- Джейн?
- Да? - Она вопросительно посмотрела на меня.
- С тобой когда-нибудь случалось такое? Ты, наверно, не раз гуляла там по вечерам.
Эта дорога славилась как место прогулок влюбленных.
- Никогда.
- Скажи, что ты почувствовала сегодня.
Ее лицо побледнело от напряжения.
- Мне было страшно, и я знала, что тебе тоже страшно, и от этого мне становилось еще страшнее. Заводь все время... все время как бы притягивала меня; и мне было не только страшно, но и ужасно грустно. Как будто настал конец света... И в то же время как будто начиналось что-то новое и жуткое. Что-то совершенно неизвестное. Совсем чужое. Словцо вдруг оказалось, что я ничего ни о чем не знаю. Словно я прямо в эти минуты рождалась в незнакомом мире...
Как будто настал конец света... Мне вспомнился наш разговор несколько дней назад. Мы говорили о заходе последней луны, и Джейн сказала, что это напоминает ей конец света... А я подумал, что у нее слишком богатое воображение. Теперь мне так не казалось. Теперь я не знал, могу ли доверять собственному воображению...
Не решаясь продолжить, Джейн вглядывалась в мое лицо.
- Меня ужасно тянуло к Заводи, - наконец призналась она. - Так тянуло, что, будь я одна, скорее всего, я не смогла бы сопротивляться.
- Я тоже это чувствовал.
После долгого молчания она произнесла то, о чем думали мы оба:
- Марк, ты не думаешь, что именно это случилось с Шейлой?
5
Существо, именуемое человеком разумным, на самом деле не способно контролировать свои мысли. Случайный толчок может дать начало движению, которое неудержимо, подобно неуправляемому железнодорожному составу, помчит тебя к неминуемой катастрофе, и когда она разразится, ландшафт памяти окажется необратимо изуродован крушением идеалов.
Что и произошло со мной, когда после ухода Джейн я вывалил на стол содержимое сумки Шейлы.
Мы попросту забыли об этой сумке. Я бросил ее на пол, как только мы вошли, и Джейн ни разу о ней не вспомнила. Удивительно, что я вообще не потерял ее во время нашего панического бегства от Заводи.
Но вот дверь за Джейн закрылась, и постепенно я осознал, что смотрю на сумку. Она лежала на коврике у двери. Я поднял ее, размышляя, не вернуть ли Джейн, но передумал. Не стоило терзать ее разбором вещей Шейлы. Поэтому я в одиночестве уселся за стол и начал рассматривать эту жалкую отсыревшую кучку; в сознании непрошенно возникло слово "феномены": мне стало казаться, что Шейла где-то рядом.
Передо мной лежали обычные предметы - губная помада, пудреница, гребешок, всякие использованные билеты, заколки, несколько старых писем, маленький кошелек с мелочью. И туго свернутый комок тонкой одежды.
Я развернул его. Сильно поношенные мужская нейлоновая майка и спортивные трусы...
Это было все равно, что застать любовника в постели жены. Кощунство в священном месте. Напрасно пытался я уговорить себя, что еще ничего не известно; мой разум уже сделал далеко идущие выводы, и я не мог их опровергнуть. Майка и трусы в сумке слишком явно намекали на близкие отношения с их владельцем...
Я лежал в постели, а мысли кружились вокруг бесспорного факта. Я так и видел перед собой всю сцену. Завязка: Шейла и этот мужчина прогуливаются возможно, рука об руку - по тропинке влюбленных. Вот они приходят на удобное место. Он торопливо раздевается; земля влажная, и Шейла кладет его одежду в свою сумку.
Она тоже собирается раздеться, но при виде его наготы вдруг решает подразнить его, смеется и убегает. Далее он устремляется за ней; следует сцена эротического преследования... В воображении я слышал их смех, видел, как они гоняются друг за другом по освещенному луной хребту. Вот он почти нагнал ее. Она увернулась, вскочила на гранитный валун и стоит, насмешливо покачивая сумкой, а он отчаянно пытается дотянуться. Возможно, он схватил ее за лодыжку...
