Андрей Андронов - Сборник рассказов
Быстрый удар, я отпрыгиваю за алтарь и, пока мой противник обходит вокруг препятствия, вгоняю обойму в бластер. Жму курок, не прицеливаясь, и луч вспарывает грудную клетку противника, превращая его в дым… За несколько секунд та же участь постигает его товарищей, и я захлебываюсь хохотом.
За моей спиной падает вторая решетка, и я оказываюсь запертым. Раздается легкий смешок, и за первой решеткой, через которую я вошел, возникает мерзкого вида карлик.
«Герой, а, герой», — кричит он, — «как же ты теперь спасешь принцессу? Или заберешь у меня рубин? Или вообще выживешь?»
Я молча прицеливаюсь в него, и он подтаскивает к себе девушку, которую раньше не было видно. Я вглядываюсь в ее лицо — и мое сердце замирает. Это ее я видел в снах и галлюцинациях, это из-за ее изображения я столько раз погибал в Лесу… Гм, если вспомнить — это из-за нее я вообще ступил на Путь. Кстати говоря, иногда лицо на небе тоже ее…
— Что важнее, — спрашиваю я. — Девушка или рубин?
— За рубином тебя послал король, — отвечает карлик, хитро прищуриваясь. — Но девушка — твоя награда.
— Награда, ясно. А цель — таки рубин?
— Рубин, — отвечает карлик и я удовлетворенно нажимаю на спуск. Луч вспыхивает радугой на прутьях решетки и вгрызается в тела карлика и девушки. Оба падают, оставляя приятный запах паленого мяса. Я жду, пока остынет решетка, разгибаю прутья и выбираюсь. Из отрубленной руки карлика вынимаю рубин и кладу в кармашек на поясе.
— Мертвой ты симпатичнее, — говорю я ей, и тут стены замка тают. Гремят фанфары, и я вижу со стороны себя самого, отдающего рубин старому королю. Народ ликует и прославляет меня, Победителя, Вечного Героя. Я скромно раскланиваюсь, и тут небо перечеркивает полыхающая надпись «MISSION COMPLETE». Картинка меркнет.
Я потягиваюсь и встаю из-за монитора. Рядом проигравший все еще дерется с черными, и как раз когда я подхожу, превращает всех в пар. Выскакивает карлик, появляется девушка… Мой незадачливый соперник опускает бластер, и карлика сменяет красный росчерк «GAME OVER». Я пренебрежительно хмыкаю и оборачиваюсь.
М-да, кое-чего, я, пожалуй, не додумал. Она стоит прямо передо мной, живая, и выжидающе смотрит.
— Ну, дорогуша, поздравляй победителя, — говорю я. — Я же говорил, что я лучший. Это не кнопки нажимать, тут важно состояние души.
— Состояние души… — бормочет проигравший. — Спесивый эгоист с переразвитыми рефлексами.
— Дурак, — не оборачиваясь, комментирую я. — Только так и можно быть победителем. Победителем во всем, ясно?
— Что, вот так — оставить все за спиной и давить гашетку?
— Да, именно. Правда, дорогуша? — Подмигиваю я ей, но она молча выбегает из комнаты.
— Вот тебе и приз, — удивляюсь я и хватаю за плечо пробегающего мимо экс-соперника. — Слушай, где я ее взял?
— Это моя девушка, идиот, — он стряхивает мою руку со своего плеча. — Первый раз зашла ко мне на работу. И все было нормально, пока ты не привязался со своими играми… — он выбегает.
— Не будь тряпкой, — ору я ему в след. — Учись побеждать!
Мне смешно. Так вот как я ввязался в это дурацкое соревнование? А игра ничего. Я сажусь обратно за компьютер и выбираю высший уровень сложности. Посмотрим, на что они способны…
…Я бегу по поляне, и вокруг падают гранитные плиты. Уворачиваясь от них, я пытаюсь добежать до валяющегося на краю поляны ножа раньше, чем до меня доберется тварь, скачущая по пятам. Успеваю, хватаю нож, разворачиваюсь… и рука с ножом по локоть погружается в глотку зверя. Дело сделано.
Плиты перестают сыпаться, и на небе появляются привычные облака. Между ними проглядывает лицо — другое, не этой сегодняшней девчонки, а до боли знакомое лицо, которое я иногда вижу и в настоящем небе. Жестокие пальцы грусти сжимают сердце, и я поднимаю к небу покрытый кровью кулак.
— Я лучший! Я лучший, что б не говорили! Я знаю, как побеждать! — кричу я и по ее щеке скатывается слеза, вторая… Поток соленой влаги обрушивается с неба и смывает меня, бросая на деревья. От неожиданности я отпускаю нож и он тонет.
— Эй! Так не честно! Так любой проиграет! — кричу я и поток проносит меня мимо побежденного давеча коллеги. Он сидит на дереве и что-то втолковывает своей девчушке, устроившейся рядом. С неба спускается рука, но я лишь смеюсь в ответ — я умею побеждать один, и кто этого не понимает — мне не нужен. Поток выносит меня в океан. На секунду я успеваю подумать, что я может не так уж и прав, и некоторая помощь…
Кто-то выключает компьютер.
Клик.
И я умираю.
БОЖЬЯ ВОЛЯ
Я даже не успел поставить на место мусорное ведро, когда в дверь позвонили.
— Привет! — улыбнулся невысокий лысоватый человечек, переступая порог моей квартиры. — Как дела? Впрочем, сам знаю.
Он обошел меня и продвинулся в сторону кухни.
— У тебя дерьмовое настроение, кончились сигареты, Илья Иосифович вчера отдал твою тему Семенову, который ни хрена в кристаллах не смыслит, и плюс твое молоко сбежит через семь секунд. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь! — торжествующе закончил он под шипение сбежавшего молока.
Чертыхаясь и проклиная непрошенных гостей, я снял кастрюлю с огня и с сожалением осмотрел последствия. Перспектива мытья плиты меня никак не радовала. Человечек довольно усмехнулся.
— Вот, — сказал он.
— Что — вот? Если каждый мудак…
— Как приятно, когда тебя вот так, по простому… А, да, забыл представиться, — он протянул мне руку. — Будем знакомы — Бог.
— Чего? — оторопело уставился на него я.
— Бог. Ну, знаешь там — Иисус, Аллах, этот, как бишь меня — Кетцалкоатль. Помню вот Зевсом был — чудное было времечко…
— Ну ты, шутник… — я начал терять терпение.
— Спокойно, спокойно, что такое! — человечек казался сильно огорченным. — Ну почему мне никто не верит? Я вам что, Санта Клаус? — ворчливо продолжил он, и на его лице выросла белая борода, серый (финский?) плащ превратился в просторную хламиду, а за головой разлилось сияние нимба. — Доволен?
— Ни хрена себе… — прокомментировал я и попытался поставить кастрюлю, которую держал в руках, обратно на плиту. И, разумеется, промахнулся.
— Ч-черт, — прошипел я дуя на пальцы.
— Бог, бог — сколько раз повторять? — проворчал старик в хламиде и дотронулся пальцем до моей ладони. Ожог тут же пропал, как не было. Я недоверчиво осмотрел кожу.
— Гипноз, — заявил я, стараясь чтобы мой голос прозвучал уверенно. — Театральные штучки. — И я протянул руку к его бороде.
— Э, не хами, — старик отпрянул и схватился за бороду двумя руками. Я почувствовал себя хозяином положения.
