Джоан Виндж - Водопад грез
Боросэйж махнул рукой. Фахд подошел, расстегнул мою дорогую куртку и рубашку. Я услышал треск рвущейся ткани.
— Ты понял меня?
Я кивнул, чувствуя, как мышцы груди и живота напряглись в ожидании. Во мне росло желание пнуть его по яйцам. Если бы я не знал, что он со мной сделает за это, я бы поддался этому желанию.
— Я собираюсь услышать от тебя все, что ты знаешь, парень, — сказал Боросэйж. — Или твои стоны. — Его глаза просили меня простить его.
Я выругался про себя, недоумевая, какое из девяти миллиардов имен Бога сказать ему. Хуже того, как я вообще смогу выговаривать хоть кому-либо понятные слова своим языком.
Чей-то браслет загудел слишком громко в агонизирующей тишине. Я взглянул на свой, сердце мое было готово выпрыгнуть из горла: функция звонка была выведена из строя.
Боросэйж накрыл рукой свой браслет и поднес к лицу:
— Что?
Где-то в мире за пределами этой комнаты голос произнес:
— Беспокоятся о заключенном, сэр.
— Проклятье! — воскликнул Боросэйж. — Скажи им, что он не здесь. Я велел, чтобы никто не беспокоил нас во время допроса.
— Администратор…
Боросэйж прервал связь на полуслове. Он выругался, когда браслет снова загудел.
— Здесь шеф безопасности Дракона, администратор, — заявил голос, не дожидаясь, когда Боросэйж снова отключит связь.
— Что? — На лице Боросэйжа медленно проступило недоверие. — Какого черта ты сразу не сказал об этом? Веди его сюда. — Он оглянулся на меня и закрыл щуп. — Ты слышал это, уродец? Возможно, до тебя уже дошло, что ты попал в беду. Но вот сейчас вся компания твоей матери станет тебе поперек горла, понял, безродный насильник мозгов?
Я смотрел на единственную дверь комнаты, сжимая и разжимая кулаки.
Защитное поле двери выключилось. За ним ожидали Санд, Киссиндра Перримид со своим дядей и Протс. Я взглянул на Боросэйжа, мне хотелось рассмеяться, но я побоялся сделать это.
Боросэйж отсалютовал, слегка нахмурившись, когда увидел, что Санд не один.
— Сэр, — сказал он, — это один из похитителей ребенка. Мы только что приступили к его допросу. — Он ткнул меня горячим концом щупа. Я съежился.
Кто-то из стоящих в дверном проеме за Сандом ахнул. Санд посмотрел на Боросэйжа, на щуп в его руке, на меня. Неверие на его лице было почти таким же, как на лице Киссиндры или ее дяди.
Санд первым пересек комнату. Остальные остались на своих местах, будто впали в столбняк. Санд остановился напротив Боросэйжа и протянул руку с твердой уверенностью человека, привыкшего к подчинению окружающих. Боросэйж был удивлен, но все-таки вручил щуп Санду. Все напряженно уставились на шефа безопасности, когда он взял его.
Санд дезактивировал прут и бросил его на пол.
— Освободите его. — Он указал на меня. Его рука дернулась в нетерпении, когда никто не двинулся с места.
Фахд медленно направился ко мне, а Боросэйж смотрел на это налитыми кровью глазами. Я обмяк, как только меня освободили от пут, и вытер кровь с подбородка.
— С тобой все в порядке? — спросил, нахмурившись, Санд.
— Н'верное, да, — ответил я. Все нахмурились, услышав, как я говорю. Я почувствовал пластырь на горле, нащупал под подбородком и отлепил. — Нарк'тик.
— Стандартная процедура с заключенными гидранами, — сказал Боросэйж, уставившись сначала на меня, потом на Санда. — Без наркотика, блокирующего их пси-способность, мы не могли бы держать их под арестом.
Санд помрачнел.
— Дайте ему противоядие. — Это все, что он сказал.
— Минуточку, — сказал Боросэйж, стараясь взять себя в руки. — Это мой арестованный…
— И ты так обращаешься со своими заключенными? — просопел Санд. — Накачиваешь их наркотиками и выколачиваешь из них признание? — Он выстрелил взглядом в дядю Киссиндры и Протса, в то время как некая часть меня размышляла, как часто он сам совершал то же самое или что-нибудь до боли на это похожее.
Боросэйж побагровел.
— Нет, сэр, — сказал он сердито. — Только с этими уродами.
Возмущение и непонимание отразились на его лице, когда он осознал, что Санд оказался здесь не по тому делу, которым занимался он. Он никак не мог понять, какого черта хочет от него Санд.
— Этот полукровка замешан в похищении человеческого ребенка радикалами гидранов… — Еле сдерживаемая ярость клокотала в его голосе. — Мы схватили его буквально на месте преступления! Правление приказало мне сделать все необходимое, чтобы доставить ребенка обратно. Я только следовал приказам.
Санд снова взглянул на меня. За ним я видел Киссиндру и других, изумленных, как девственницы у дверей борделя.
— Вы арестовали не того человека, Боросэйж, — сказал Санд голосом, столь же лишенным каких-либо эмоций, как его ужасные глаза. — И вы чуть не отправили его в больницу ни за что.
— Нет, сэр! — Боросэйж разбухал, словно выпил яд. — Когда мы поймали его, он держал потерянный идентификатор ребенка. Он был во Фриктауне. Он носит ворованную ленту данных, потому что, как вы знаете, сэр, полукровки не имеют полного гражданского статуса Тау.
Санд взглянул на меня в неожиданном удивлении, его глаза отыскали мой браслет. Он изучал меня еще минуту, делая — только Богу известно какие — анализы моих реакций своими кибернетическими глазами.
— Около трех часов назад ваш заключенный и я присутствовали на официальном приеме, где были и эти люди, стоящие у двери. — Он махнул рукой в их сторону. — Этот прием проходил в Гнезде. Он был устроен правительством для ксеноархеологической экспедиции облачных рифов. Ваш пленник является членом этой экспедиции. Он находится на этой планете менее дня. Я уверен, что у него найдутся объяснения. — Он снова взглянул на меня, потом на угрюмую группу легионеров. — Дайте ему противоядие.
Боросэйж с трудом кивнул. Подошел Фахд и прилепил мне на шею другой пластырь.
Когда ко мне вернулась способность говорить, я сказал медленно и осторожно:
— Я решил прогуляться. Хотел посмотреть город гидранов… — Я опустил глаза, чтобы не видеть выражения их лиц. — На меня натолкнулась женщина с ребенком. Сказала, что кто-то преследует их. Она выглядела напуганной. — Я вновь задал себе вопрос, почему она не телепортировалась в безопасное место. — Я не знал, что это не ее ребенок. Не знал, что преследовали служащие безопасности корпорации, пока не стало слишком поздно.
Я пожал плечами. Лицо мое совершенно ничего не выражало — я научился контролировать его в комнатах для допросов еще в Старом городе.
— Вас не удивил идентификационный браслет ребенка? — спросил Санд с таким же, как у меня, бесстрастным лицом.
— Я не успел рассмотреть его, — сказал я. Это было правдой. Мне некогда было удивляться ленте данных, врученной мне. И почему этот браслет был вручен мне? Только потому, что я был незнакомцем? Или потому, что она знала, кто я? Я вспомнил ее пальцы, касавшиеся моего лица, взгляд ее глаз… Безысходная боль — и это больше похоже на потерю, нежели на предательство.
