Андрей Егоров - Заповедник
– Куда мы сейчас? – ударяя себя в грудь пудовым кулаком, спросил Кияшов – он никак не мог откашляться.
– Выйдем на стационарную орбиту Заповедника, отличную от орбиты «Семаргла», – ответил капитан. Название, которое дал планете Антон, уже успело прижиться. – И будем следить за кораблем. Издалека.
– Подальше от корабля? – удивился Кияшов. – Не понимаю зачем! Мне кажется, целесообразнее…
– Целесообразнее было бы для вас, Евграф Кондратьевич, немного расслабиться. Присядьте там, у стены, и отдыхайте. Если понадобитесь, я вам сообщу.
Кияшов покраснел, как вареный рак, которые ловятся в Москва-реке возле теплоцентралей, сжал кулаки, но возражать капитану не стал.
– Инна, подойдите сюда. – Зотов поманил девушку пальцем, та приблизилась. – Есть о чем поговорить, – сообщил капитан, – пойдемте в хвост, там, кажется, не такая толкучка. Здесь очень душно.
Кое-кто из команды засмеялся. Зотов смерил весельчаков сердитым взглядом и, ведя под руку Инну, чтобы девушка с непривычки не взлетела под потолок (зрелище обрадовало бы всех присутствующих, а допустить этого было никак нельзя), отошел в относительно свободный, темный угол…
Жданов и Сумароков между тем отводили челнок от «Семаргла».
– Приглуши-ка правую дюзу, Коля, – дал указание первый пилот. – Развернемся порезче, тянуться некогда. Может, и вправду бабахнуть.
Сумароков провел рукой по сенсорной панели, и челнок закружило вокруг оси. Люди, висящие под потолком, закачались. Сила тяжести упала еще больше.
– Эй, нельзя ли поосторожнее! – крикнул один из рудознатцев.
– Бабу свою учить будешь! – рявкнул Жданов и решительно перевел рычаг в красный сектор.
– Ты меня главное до нее довези, – откликнулся рудознатец.
Челнок разворачивался, и скоро «Семаргл» стало видно в иллюминаторы.
– Дырок вроде бы нет, – покашливая, выдавил Кияшов, он понял замысел Жданова сразу и первым занял место у самого большого иллюминатора. – По крайней мере с этой стороны. Мы вокруг облетим?
– Уже облетаем, – отозвался первый пилот. – По баллистической траектории. Топлива много, но, как знать, для чего оно понадобится?
– Ну на Землю нам на этом челноке все равно не вернуться, – вздохнул Пирогов. – Разве что через пару миллионов лет…
– Через пару миллионов лет тут даже микробы вымерзнут, – вмешался в разговор Антон. Его первая специальность, которую он так и не получил, частенько заставляла его принимать участие во всех планетологических спорах. Все-таки в душе он был прирожденным планетологом и отлично представлял эволюцию живых организмов, приспособленных к жизни вблизи звезд…
Челнок плавно проходил над стальной громадой «Семаргла». Мало кто из команды видел звездолет со стороны в открытом космосе. Зрелище впечатляло. Казалось, что не они плывут вокруг корабля, а отливающий серебром, представляющий собой сверху сплошное скопление трубчатых сочленений, внутри которых скрывались коммуникации, а сзади расширяющийся и переходящий в боковые и задние дюзы, корабль медленно поворачивается, демонстрируя людям совершенство своей конструкции. Левый и правый стабилизаторы, двухступенчатый пространственный конвертор, четыре пары метеоритных отклонителей, сопла мощнейших лазерных орудий, способных, если потребуется, испепелить крупный астероид и даже маленькую планету, дюзы, сочленения отсеков, два десятка фотонных ускорителей…
– Моща-а-а! – протянул штурман Ян Новицкий, он, как и другие, стоял возле иллюминатора. Волевое лицо штурмана отражало восхищение, в серых глазах отражался стальной блеск «Семаргла».
– А дырок я по-прежнему не наблюдаю, – констатировал Жданов. – Так же как, впрочем, и сколько-нибудь значимых трещин.
– С кресла не упади, когда начнешь наблюдать, – посоветовал Новицкий. – Странно, что вокруг «Семаргла» не вращаются куски мебели и обшивки… И еще кое-что…
– Что именно? – простодушно поинтересовался Жданов.
– Фрагменты тел, – ответил штурман, – я-то уже однажды оказался в такой переделке, знаю, как это бывает.
Инна в углу вскрикнула – должно быть, услышала последнее замечание Новицкого.
Зотов поглядел на штурмана строго, но замечаний делать не стал, только продолжал что-то втолковывать девушке, стараясь отвлечь ее от разговоров команды.
– Да ладно вам! Может, все и обойдется, – заявил кто-то из астрофизиков.
– Ну конечно, обойдется, – проворчал Кияшов. – Они просто проспали пожар – и все дела. А сейчас проснутся, подкрепятся, надышатся вволю… Ну ни хрена себе! Как лазером дыру вырезали! – внезапно выкрикнул он.
– Где?! – всполошился Зотов и кинулся к иллюминатору.
– Да вот же, вот! Кха! Кха! – опять закашлялся Кияшов. Запачканным в саже пальцем он тыкал в сапфировое стекло, словно собирался его продавить.
– Извините, где, Евграф Кондратьич? – начиная давиться смехом, поинтересовался Жданов.
– Ты еще смеешься, сволочь? – набросился Кияшов на первого пилота. – Вот, у тебя перед носом. Фрагментов тел, правда, не видно. И цельных трупов тоже. Наверное, все сгорели… – Старший помощник вздохнул. Вид у него стал такой, словно он собрался всплакнуть, но капитан не дал ему такой возможности.
– Это же отверстие люка, из которого вышел челнок, – пояснил он. – Вход в девятый отсек. Пока челнок не вернется, люк не будет закрыт. Зачем тратить энергию?
– Вот как? – удивился Кияшов. – Ну, стало быть… Хитро все это как-то придумано… Надо же… не будет закрыт… Действительно, люк! Ну а где же тогда дыра? – поинтересовался старпом.
Молчавший прежде Байрам Камаль откашлялся.
– Дальней разведке известны разные случаи повреждения кораблей. Точнее сказать, многие фантастические истории, которые в некоторых случаях получали реальные подтверждения… Я могу выдвинуть два предположения. Первое – корабль подвергся атаке плотного пылевого облака, движущегося с релятивистской скоростью. Какая-то стенка звездолета, – а возможно, и две, если пыль прошла насквозь, – похожа сейчас на решето. Невооруженным глазом такое повреждение заметить, конечно, невозможно. Ну и еще… «Семаргл» мог столкнуться с миниатюрной черной дырой. Она прошила его, как нож масло, и исчезла в глубинах космоса, унеся с собой часть вещества корабля. Дыра в этом случае тоже небольшая, но метеоритная защита с черной дырой не справится. Ее, собственно, и не обнаружишь заранее. Если принять во внимание эту версию, понятно, куда пропала часть экипажа.
– Сказки это насчет маленьких блуждающих черных дыр, – вставил веское слово один из астрофизиков.
– Может быть, и сказки, – не стал спорить Байрам. – Я же предупреждал, что все это – фольклор дальней разведки. Тут вопрос в другом – чей недосмотр вызвал аварию генуда?
