Айзек Азимов - Установление – 1
– Но не для глупых зрелищ, Хардин. Свод и его открытие касаются только Коллегии Попечителей. Все важное будет сообщено народу. Это все; так и разъясните своим "Ведомостям".
– Сожалею, Пиренн, но Городская Хартия гарантирует некую незначительную вещь, известную как свобода печати.
– Может быть. А Коллегия Попечителей – нет. Я являюсь представителем Императора на Терминусе, Хардин, и в этом смысле обладаю полной властью.
Хардин выглядел как человек, мысленно считающий до десяти. Он мрачно сказал:
– В таком случае, в связи с вашим положением императорского представителя я имею сообщить вам заключительную новость.
– Об Анакреоне?
Пиренн поджал губы. Он почувствовал беспокойство.
– Да. Через две недели к нам с Анакреона прибудет специальный посланник.
– Посланник? Сюда? С Анакреона? – Пиренн не сразу переварил все это. – А зачем?
Хардин встал и задвинул свое кресло под стол.
– Попытайтесь угадать с одного раза.
И, не прощаясь, вышел.
2.
Ансельм-от-Родрик – "от" само по себе обозначало благородную кровь – субпрефект Плуемы и Чрезвычайный Посланник Его высочества Анакреонского – плюс полдюжины других титулов – был встречен Сальвором Хардином в космопорту согласно всему внушительному ритуалу для событий государственного значения.
С натянутой улыбкой и низким поклоном субпрефект вытащил свой бластер из кобуры и протянул его Хардину рукоятью вперед. Хардин вернул приветствие с помощью бластера, специально одолженного по такому случаю. Дружба и добрая воля были, таким образом, установлены, и если Хардин и заметил выпуклость на плече высокородного Родрика, то благоразумно ничего не сказал.
Принявший их вслед за тем мобиль, окруженный со всех сторон приличествующим случаю облаком младших чиновников, медленно и торжественно проследовал на Энциклопедическую Площадь, по пути приветствуемый толпой, чей энтузиазм соответствовал рангу события.
Субпрефект Ансельм принимал приветствия с вежливым безразличием воина и дворянина.
– Этот город и есть весь ваш мир? – спросил он у Хардина.
Хардин повысил голос, чтобы быть услышанным в общем гаме.
– Мы молодой мир, ваша эминенция. За нашу короткую историю лишь несколько особ из высшего общества посетили нашу бедную планету. Отсюда наш энтузиазм.
Без сомнения, особа из "высшего общества" не признала в услышанном скрытой иронии и задумчиво произнесла:
– Основан пятьдесят лет назад! Хм-м! Да у вас здесь полно неиспользуемой земли, мэр. Вы никогда не думали поделить ее на поместья?
– В этом пока нет необходимости. Мы предельно централизованы; такими мы и должны быть из-за Энциклопедии. Возможно, в будущем, когда наше население вырастет…
– Странный мир! У вас нет крестьянства?
Хардин подумал, что не нужно обладать особой проницательностью, чтобы заметить, как его эминенция решил заняться весьма неуклюжим вынюхиванием. Он непринужденно ответил:
– Нет – равно как и дворянства.
Брови высокородного Родрика поползли кверху.
– А ваш лидер – человек, с которым я должен встретиться?
– Вы имеете в виду доктора Пиренна? О да! Он Председатель Коллегии Попечителей и личный представитель Императора.
– Доктор? Без прочих титулов? Ученый? И он имеет ранг выше, чем гражданские власти?
– Ну а как же, – дружелюбно ответил Хардин. – Мы все здесь ученые. В конце концов, мы являемся не столько миром, сколько научным установлением – под прямым руководством Императора.
Неявный нажим на последние слова, казалось, смутил субпрефекта. Весь остаток неторопливого пути к Площади Энциклопедии он оставался погруженным в задумчивое молчание.
Все, происходившее днем и вечером, надоело Хардину; но он по крайней мере был удовлетворен, осознав, что Пиренн и высокородный Родрик, встретившие друг друга громкими взаимными заверениями в почете и уважении, тут же прониклись взаимной ненавистью.
Высокородный Родрик с тусклым взором внимал лекции Пиренна во время "ознакомительного визита" в Энциклопедический Дворец. С вежливой и отсутствующей улыбкой он слушал ученую скороговорку, пока они проходили по обширным складам справочных микрофильмов и многочисленным проекционным помещениям.
Лишь миновав, один за другим, отделы редактирования, отделы издания и отделы микрофильмирования, он сделал первое обобщающее высказывание.
– Все это очень интересно, – сказал он, – но это кажется странным занятием для взрослых людей. Какая от него польза?
На эту реплику, как отметил Хардин, Пиренн ответа не нашел, хотя выражение его лица и было весьма красноречивым.
Ужин в тот вечер был почти зеркальным отражением дневных событий, ибо высокородный Родрик монополизировал беседу, описывая – со смаком и во всех технических деталях – собственные подвиги во главе своего батальона во время недавней войны между Анакреоном и соседним, только что провозглашенным королевством Смирно.
Подробности рассказа субпрефекта были исчерпаны не ранее, чем ужин закончился, и официальные лица меньшего ранга потихоньку удалились одно за другим. Завершающий раздел триумфального описания изрубленных в кусочки звездолетов последовал, когда они втроем с Пиренном и Хардином прошли на балкон и погрузились в теплый воздух летнего вечера.
– А теперь, – сказал он с тяжеловесной развязностью, – о серьезных вещах.
– Само собой, – прожурчал Хардин, зажигая длинную сигару из уэганского табака – уже мало осталось, подумал он – и откинулся в кресле так, что передние ножки того приподнялись.
Галактика высоко стояла на небе, и ее туманная линза дремотно раскинулась от горизонта до горизонта. В сравнении с ней несколько звездочек здесь, на краю вселенной, выглядели незначительными искорками.
– Конечно, – продолжал субпрефект, – все формальные обсуждения, то есть подписание документов и прочие скучные технические моменты, будут происходить при… Как это вы именуете ваш Совет?
– Коллегия Попечителей, – холодно ответил Пиренн.
– Странное название! Во всяком случае, это будет завтра. Мы вполне можем подготовить почву прямо сейчас, поговорив между собой, по-мужски. Не так ли?
– Вы имеете в виду… – подтолкнул его Хардин.
– Вот что. В ситуации здесь, на Периферии, кое-что изменилось, и положение вашей планеты стало несколько неопределенным. Хотелось бы, чтобы мы пришли к пониманию хода вещей. Кстати, мэр, нет ли у вас еще одной из этих сигар?
Поморщившись, Хардин неохотно достал новую сигару.
Ансельм-от-Родрик принюхался к ней и удовлетворенно кудахтнул.
– Уэганский табак! Откуда вы берете сигары?
