Владимир Лосев - Игрушка богов
Ила промокнула пот с его лба. Некоторое время он тяжело дышал, потом прошептал:
– Я готов. – И потерял сознание от первого прикосновения к ране.
Наутро Кир едва мог шевелиться. Рука распухла, и каждое движение доставляло ему мучительную боль.
Повиснув на Роне, он добрел до ручья и, раздевшись, залез в воду. Отмыл засохшую корочку крови с тела и сидел в воде до тех пор, пока не застучали зубы от холода.
Около костра он наложил свежую повязку на рану, выпил отвара и уже более ясными глазами посмотрел на Рона и Илу.
– Мы пойдем к горам, – сказал он. Голос его был слабым и хриплым. – Нас преследуют воины, они могут нас догнать, – Кир сделал небольшую паузу, закрыл глаза и осмотрелся внутренним взором, потом заговорил короткими рублеными фразами, на которые требовалось меньше сил.
– Расстояние между нами уменьшается. Они рано встали. Если от нас не отвернулись боги, сегодня они нас не догонят, а завтра мы выйдем к перевалу Смерти.
– Этот перевал никто не проходил, – сказал мрачно Рон. – А кто туда ушел, тот не вернулся.
– Я знаю, – ответил Кир. – Пока я не смог придумать ничего другого.
Рон покачал головой:
– Ты говоришь как-то неуверенно.
Кир грустно усмехнулся:
– Видеть будущее и оказаться в нем – не одно и то же. По крайней мере, мне не было так больно, как сейчас. Ты же видел в своем сне стрелу в моем плече, а потом тебе пришлось тащить меня на себе.
Рон озадаченно посмотрел на него:
– И когда это случится?
Кир хрипло рассмеялся, потом здоровой рукой вытер выступивший пот со лба:
– Постараюсь, чтобы это произошло не скоро.
– Ила, – он подошел к ней и с усилием улыбнулся – не смотри на меня такими испуганными глазами. Я не так плох, как кажусь. Я сдержу свое слово и помогу тебе выбраться из этой беды.
Ила неуверенно кивнула.
– Вот и хорошо, – Кир пошатнулся и, чтобы не упасть, ухватился за ветку дерева. Он несколько раз глубоко вздохнул, криво усмехнулся и, оттолкнув ветку, пошел с поляны.
Болела рука. Боль пульсировала и растекалась по всему
Он считал шаги, надеясь пройти хотя бы тысячу. Когда он прошел первую тысячу, он понял, что; сможет пройти еще одну, а потом ему было уже все равно.
Надо было идти, и он шел, подчиняясь неведомой силе, проснувшейся в теле. Холодный пот застилал глаза, и он едва видел стволы упавших деревьев, которые надо было обходить. В голове была багровая жара и белая стрелка, указывающая направление.
Солнце неспешно двигалось по небу, пробираясь сквозь белые хлопья облаков. Рон, заметив, как устала Ила, забежал вперед и встал перед Киром, но тот обошел его, как очередное препятствие. Тогда Рон схватил его за здоровую руку:
– Кир, надо передохнуть.
Несколько мгновений Кир стоял, пытаясь понять, о чем тот говорит. Глаза с трудом сфокусировались на принце. Кир пошевелил запекшимися губами. Его лицо было сосредоточенным и беспредельно усталым.
– Нет, – наконец прохрипел он и, вырвав руку, пошел дальше.
Рон неодобрительно покачал головой и задумчиво сказал Иле:
– Придется тебе потерпеть, я не смогу его остановить. Он будет идти до тех пор, пока не опустится ночь или он не упадет.
– Я постараюсь, – сказала Ила. – Если может он, то смогу и я. Ему хуже, чем мне.
Рон пожал плечами и угрюмо произнес:
– Видимо, он чувствует поблизости черных воинов, поэтому он скорее умрет на ходу, чем остановится.
Ближе к вечеру, когда все дошли до полного изнеможения, Кир запнулся о корень и упал. Ила и Рон перевернули его лицом вверх.
– Не могу, больше не могу, – прошептал он виновато. Глаза его закрылись, одинокая прозрачная слеза выкатилась из-под века.
– Он убивает себя, – прошептала Ила, со страхом глядя на него.
Рон пожал плечами:
– Он знает, что мы погибнем без него. Надо сделать перевязку.
Они сняли с него куртку и размотали повязку, прижимающую руку к телу. Кир очнулся и с трудом поднял голову.
– Мазь; найди мазь в горшочке, – проговорил он, старательно выговаривая слова. – Наложи на рану.
Это усилие истощило его силы, и он снова впал в забытье. Ила промыла рану и нанесла на нее слой остро пахнущей мази, потом украдкой, убедившись, что Рон занят разведением костра, поцеловала Кира в щеку. Кир, не открывая глаз, прошептал:
– Не привязывайся ко мне, потом тебе будет плохо. Он хотел еще что-то сказать, но снова потерял сознание. Озадаченная Ила отошла от него, но о своем поступке она не жалела. Рон, завернув Кира в плащ, подтащил его поближе к костру.
– Ему бы полежать несколько дней, – сказал он, – рана воспалилась, у него жар.
– А что, если завтра он не сможет идти? – спросила тревожно Ила.
– Сможет. Ты не знаешь этого человека. – Рон улыбнулся и, подойдя к Киру, поправил плащ, в который тот был завернут. – А если не сможет идти, я его понесу. Он нас почти привел. Я знаю эти места, завтра мы выйдем на перевал Смерти.
– Почему его так назвали?
– На нем пропал целый караван. Потом один из горцев нашел кости. Все были убиты: и люди и лошади, а товары разбросаны по всей долине, – Рон вздохнул и стал собирать ветки для костра. – Горцы собрали своих лучших воинов и пошли искать тех, кто напал на караван. Вернулся только один из них, и тот был не в себе. Кричал про жуткого демона, который разрывает людей на части, а на его теле обнаружили рваные раны от когтей какого-то зверя. С той поры по перевалу никто не ходит. Иногда только проходят случайные путники. Горцы пропускают их, чтобы выяснить, не стал ли перевал безопасен, но еще ни один из них не вернулся.
– И мы завтра туда пойдем? – спросила Ила. Рон кивнул:
– Кир, похоже, знает, что там или кто там, а может, у него опять предчувствие.
– Но он очень плох.
– Это ему не помешает.
– А горцы нам не смогут помочь?
Рон отрицательно покачал головой:
– Их мало, они будут только наблюдать за нами издалека Они стараются не вмешиваться в события. – Рон задумчиво почесал в затылке. – Я только не знаю, куда он нас поведет дальше, оттуда нет пути в наше королевство. – Он вздохнул: – Давай ложиться спать, завтра будет трудный день.
Ночью Ила проснулась от странного звука. Кир говорил что-то спокойным ясным голосом. Она наклонилась над ним он лежал с открытыми глазами, смотрящими в ночное небо.
– Кир, – позвала она.
Он поморщился как от боли, но продолжал говорить с кем-то, видным только ему, на странном, незнакомом ей языке.
Ила наклонилась над ним и легко коснулась губами его лба. Лицо его горело от жара, запекшиеся губы прошептали:
