Гордон Диксон - Лалангамена (сборник)
Кроуэлл внутренне вздрагивал всякий раз, когда Линдэм называл местных «тварями».
— Компания не разрабатывает висмут, — продолжал Линдэм, — и к тому же он в списке товаров, запрещенных к ввозу. Нет, в самом деле, гипотеза об отравлении висмутом — ложный ход.
Кроуэлл забарабанил пальцами по столу, собираясь с мыслями.
— Если исключить некоторые выверты метаболизма, то бруухиане весьма выносливый народ. Может быть, причина в перенапряжении?
— Исключено, совершенно исключено. Как только вышла твоя книга, сюда прибыл наблюдатель Конфедерации — ксенобиолог. Он призван следить за тварями. На ноге у каждого, кто работает на руднике, вытатуирован серийный номер. Их регистрируют на входе и на выходе, и никому не позволено проводить в шахте более восьми часов в день. Иначе они, конечно, торчали бы там безвылазно. Странные твари.
— Верно…
У себя в хижинах бруухиане были безмятежны, даже ленивы. Однако в местах, определенных как производственные районы, они могли запросто загнать себя работой до смерти — черта, явно не способствующая выживанию.
— Мне потребовалось девять лет, чтобы выяснить, в чем здесь дело.
«Исчезновения», - напомнила та часть мозга, которая принадлежала Отто.
— Ты говорил что-то о переменах, происшедших «в последнее время»?
— Мм-да… — Джонатон Линдэм всплеснул руками и снова глотнул из стакана. — Весьма печальная ситуация. Ты же знаешь, нас всего около пятисот человек на планете. Я имею в виду постоянный персонал.
— Серьезно? Я полагал, вас должно быть уже больше.
— Компания не поощряет иммиграцию — нет рабочих мест. Во всяком случае, мы живем довольно тесной группой. Все знают друг о друге всю подноготную. Нам даже нравится представлять себя большой семьей, и мы далеки от того, чтобы считать колонию просто кругом лиц, случайно объединенных общим работодателем.
Так вот… В последние несколько месяцев люди стали… пропадать. Исчезать. Должно быть, их уже нет в живых, потому что человек не может выжить на местной пище, а наши собственные запасы строго контролируются, вся еда под отчет.
Люди исчезли без следа. На сегодняшний день пропали трое, включая управляющего рудником. Признаться, по общему мнению, их погубили эти твари, преследуя какие-то свои…
— Невероятно!
— …цели, и, как ты можешь представить, растут дурные настроения. Э-э… несколько тварей были убиты…
— Но… — Сердце Кроуэлла забилось угрожающе быстро. Он заставил себя откинуться на спинку стула, глубоко вздохнул и заговорил более спокойным голосом: — Бруухианин органически не способен лишить человека жизни. У них нет понятия «убийство», они не убивают даже для пропитания. И как бы ни почитали они своих мертвецов, как бы ни стремились сами стать поскорее «тихими», они никогда не… не ускоряют процесса. Бруухиане не в состоянии воспринять идею убийства или самоубийства, ни даже эвтаназии. У них и слов-то нет для этих понятий.
— Я знаю, но…
— Помнишь… кажется, в 218 году… пьяный рабочий убил в шахте бруухианина? Лопатой. Тот пятился с тачкой и наехал ему на ногу. Мне пришлось отправиться в деревню, искать хижину убитого — я хотел все объяснить. Но новости опередили меня, и в хижине все уже были вне себя от радости, я попал в самый разгар праздника: никогда еще столь молодой не отходил в «тихий мир». В происшествии они увидели знак особого благорасположения богов. Бруухиане были озабочены только тем, как бы заполучить тело и мумифицировать его. Когда я прибыл, двое уже отправились за трупом.
Я пытался им объяснить, что в смерти повинен человек, но все приняли мои слова за шутку. Люди близки к богам, заявили они мне, но все же люди не боги. Я снова и снова пытался растолковать им, используя формы обращения в разных ключах, но бруухиане только смеялись. Наконец они позвали соседей и попросили меня несколько раз повторить историю, чтобы и те повеселились. Все расценили это как удивительную богохульную шутку, и ее потом рассказывали и пересказывали годами.
Кроуэлл залпом осушил стакан.
— По правде говоря, я вполне разделяю твою точку зрения, — произнес Линдэм, — обвинение действительно абсурдное. Но эти твари очень сильны физически, и все больше людей начинают их бояться. Кроме того, альтернативный вариант означает, что убийца среди нас, в нашей семье.
— Может быть, и нет, — сказал Кроуэлл. — Может быть, причина кроется в природных условиях планеты. Есть что-то, что мы проглядели раньше, какая-нибудь скрытая опасность. Вы шарили в пыльных ямах?
— Кое-где. Ничего не нашли.
Они беседовали на эту тему еще с полчаса, потом перешли к вопросам менее мрачным, но Кроуэлл-Мак-Гэвин так ничего нового и не узнал. Ничего такого, что не было бы заложено в него за четыре недели калькирования личности.
Линдэма вызвали по системе общественной коммуникации.
Он поднялся, прощаясь.
— Может быть, Айзек, назначить кого-нибудь, кто проводил бы тебя до Постоя? Я, вероятно, некоторое время буду загружен. Необходимо внести товары в каталоги.
— Не стоит, я найду дорогу. А ты по-прежнему занимаешься экспортом-импортом?
— По-прежнему. Только теперь я на самом верху — Линдэм улыбнулся. — Начальник отдела импорта. Так что раз в неделю я занят выше головы — сортирую все, что к нам поступает.
— Поздравляю от всей души, — сказал Кроуэлл.
А Мак-Гэвин передвинул собеседника на одну строчку выше в списке подозреваемых…
3Двуколка, накренившись, остановилась, и Кроуэлл осторожно, тяжеловесно выбрался наружу. Туземцу, протащившему его больше километра, он дал мелкую монету чеканки компании и сказал, изъясняясь в формальном ключе:
— За работу
вот награда.
Туземец принял ее огромной трехвильчатой рукой, положил в рот, а затем задвинул языком в объемистый зоб под подбородком. Он пробормотал ритуальный ответ в том же ключе, потом сгреб багаж в охапку и поспешил к дому. На распахнутой двери красовалась надпись: «ПОСТОЙ № 1».
Кроуэлл тяжело нес свое тучное тело по дорожке, завидуя легкой трусце туземца. Бруухианин был покрыт короткой коричневой шерсткой, сейчас слегка влажной от пота. Сзади он походил на большую земную обезьяну, только без хвоста. Крупные, вывернутые наружу ноги с тремя супротивными пальцами по форме ничем не отличались от рук, только превосходили размерами. Ноги были непропорционально коротки относительно тела, коленные суставы располагались высоко и позволяли голеням отклоняться примерно на сорок пять градусов от перпендикуляра — в противоположных направлениях. Эта особенность придавала походке бруухиан весьма карикатурный вид. Гротескность облика усиливалась тем, что руки свисали с несоразмерно широких плеч почти до самой земли.
