Энн Маккефри - Спор о Дьюне
- Ну, давайте склонять существительные и спрягать глаголы - или чего там еще, чтобы мурлыкать попонятнее.
- По-моему, издаваемые ими звуки больше похожи на рычанье, - заметил Гейнор. - Я не лингвист. Я пойду полежу в кровати, - и он прижал указательным пальцем нос, чтобы предотвратить новый приступ чихания. - Ты будешь сопровождать нас. Мак. Мы не можем оставаться здесь долго, ты же знаешь.
Мак-Ки кивнул в знак согласия и, вместе с Кеном и Хрулом, направился к столовой.
Поздно вечером, когда Кен решил сделать перерыв в своих лингвистических занятиях и бесконечных повторных прослушиваниях магнитофонных записей, он обнаружил в столовой Лоренса, приводящего в порядок пол.
- Эти хрубаны довольно развиты, - решительно заявил социолог, обращаясь к сердитому Сэму Гейнору. - Я не имею в виду такие элементарные признаки, как прямохождение или отстоящий большой палец; я говорю об их поведении в житейских ситуациях. Ты видел его за ужином; он понимает назначение посуды. И он использует свой нож, чтобы резать мясо.
- Ему пришлось это сделать. Его нож оказался острее наших, - парировал Гейнор.
- Кстати, о ножах, - вставил Мак-Ки, - обратите внимание, как мастерски изготовлен его клинок. Хотел бы я знать, где он нашел такой камень для рукоятки... Этот розово-фиолетовый минерал просто великолепен! И я ничего подобного в окрестностях не встречал.
- Должно быть, притащил из другой части континента. Они ведь кочевники, - задумчиво сказал Эйб Дотриш.
- Я не стал бы интересоваться этим ножом, - во всяком случае, не сейчас, - предостерег Мак-Ки социолог.
- И давайте будем поосторожнее с драгоценными камнями, добавил Кен, наливая себе кофе. - Некоторые древние племена приписывали им особое значение и силу, считая принадлежностью богов.
- Я просто хочу подчеркнуть, что их культурный уровень значительно выше доисторического примитивизма, - сказал Лоренс с некоторой резкостью.
- Кен, не заметил ли ты случайно какого-нибудь священного места, тотема или жертвенника в деревне? - спросил Рамазан.
- Ничего подобного. Никаких признаков религиозного культа, - Кен покопался в памяти, вспоминая тихую спокойную деревушку. - Все постройки выглядели жилыми... Может, святилище находится в какой-нибудь пещере?
- Ну, этого добра здесь хватает, - засмеялся Лоренс, который облазил все окрестные скалы.
- Кормят ли они грудью своих малышей? - поинтересовался Эзра Моуди.
Кен прикрыл глаза, прокручивая в голове сцены деревенской жизни, но ничего подходящего не обнаружил.
- Сожалею, док. Я видел и малышей, и детенышей постарше - можно, наверное, называть их котятами... Они занимались какими-то сложными играми с мячом. Понимаешь, я не обратил на них особого внимания, но выглядело это словно... словно состязание между двумя командами. Однако совсем маленьких котят я не заметил. Хотя немолодые женщины... самки... были облачены в какую-то одежду, закрывавшую тело от плеч до колен. Другие, впрочем, ничего не носили. Довольно трудно разглядеть соски под шерстью. Пара, женщин щеголяла в накидках без рукавов, покрытых орнаментом, в поясах и юбках, вроде той, что на Хруле, только ножей у них не было. Вероятно, одежда для них - скорее украшение, чем нечто, позволяющее защитить тело от холода или нескромных взглядов. И женщины совсем не болтали у костра посреди поселка. Они приходили и уходили. Возможно, готовили еду в хижинах, я этого не видел. Да, я заметил женщину, которая доила животное, похожее на оленя - в загоне около своего дома.
- Значит, они умеют приручать этих оленей! - воскликнул Бен. - Я тоже хотел бы заняться чем-то подобным и даже поймал одну телку, - он пожал плечами. - Но стоило мне прикоснуться к вымени, она задрала рога и заревела так, словно я хотел ее изнасиловать.
- Боже! - Эзра Моуди в изумлении уставился на Бена. - Ты ведь не хотел и в самом деле...
Все уже привыкли к своеобразному юмору Бена, но иногда он слегка перегибал палку. Сейчас ветеринар, опять пожав плечами, заявил:
- Умный хозяин сумеет по всякому использовать свое добро. И если наши жены задержатся...
- Но ты не... ты ведь не имеешь в виду... - Моуди заикался, пока чей-то смешок не прервал его.
- Подождите-ка, - вдруг произнес Дотриш. - Бен кое о чем мне напомнил... Я имею в виду не конкретное насилие над пугливой оленихой, Эзра, а вообще все наши контакты с животным и растительным миром Дьюны. Нам придется хорошо подумать, что допустимо брать на Землю. Скажем, меня терзает соблазн привести домой несколько фунтов этих богатых никотином листьев. Ведь существует множество лекарств, в состав которых входит никотиновая кислота, а на Земле ее природные ресурсы исчерпаны.
- Да, ты прав, - кивнул врач. - Нельзя занести домой инопланетную инфекцию. Мы сможем взять лишь то, что можно как следует простерилизовать. Все остальное полетит за борт.
- Несомненно, - согласился Дотриш; уголки рта у него грустно опустились.
- А перья вы можете стерилизовать? - в тревоге спросил Сэм Гейнор.
- Да, конечно! С помощью ультрафиолетового излучения. А потом обработаем их инсектицидом, чтобы удалить птичьих паразитов.
- Паразитов? - Сэм Гейнор с явным подозрением уставился на пластиковый мешок, наполненный яркими перьями.
- Ну, Сэм, размышляешь, что весит больше? Фунт перьев или фунт камней? - спросил Лоренс с совершенно бесстрастным лицом.
- Что? - Гейнор снова взглянул на мешок. - Кончай, Лоренс, - сказал он, когда социолог расхохотался. Сэм подхватил свое пестрое сокровище и вышел из столовой, что-то виновато бормоча.
- Не заводи его, Лоренс, - сказал Кен. - Ты ведь знаешь, у него низкая точка кипения. Нам не нужны споры друг с другом.
- Лучше решить это дело сейчас, - заметил Ли Лоренс уже без следа насмешливости на лице. - Он может обнаружить, что для его перьев нет места на корабле. Гораздо важнее взять с собой образцы минералов и лекарственных препаратов.
- Да, но ведь перья почти ничего не весят, - заметил Вик Солинари.
- Весят, не весят... Почему мы вообще должны уезжать отсюда? - взгляд Лоренса метался от одного лица к другому, губы его кривила горькая усмешка. - Почему?
Этот вопрос повис без ответа в напряженной тишине, последовавшей за вспышкой социолога. Кен понял, что в душе каждого идет борьба между неосуществившимися надеждами и привитым с детства послушанием закону. Им не хотелось покидать Дьюну. Они признали это решение правильным, однако сознание выполненного долга никого не сделало счастливым.
- Почему? - Кен словно со стороны услышал свой голос. - Потому что исторический опыт доказал, что две разные цивилизации не могут сосуществовать на одной планете. Результат очевиден - конкуренция, прямая агрессия и - разрушение! Бог свидетель, как я не хочу покидать Дьюну... Но если мы останемся здесь, хрубанов ждет судьба Сиванны.
